Я поступил иначе. Также, как и Кая. Спрыгнул с лошади, на ходу достал нож и пошёл добивать мертвых.

Вблизи они выглядели ещё хуже, чем казалось ранее. Носа впервые коснулся запах. Из открытых ран тянуло разложением. Неприятный, забивающий поры, растекающийся по округе привкус гноя — вот, чем меня встретили мертвые.

Теперь главное верно рассчитать и не подставиться… Я опасался, что какая-то из тварей притворяется и бросится на меня. Но нет, везение на сегодняшний день ещё оставалось в чаше наших судеб.

Ускорившись, вбил нож в висок самой бодрой твари. Та задергалась, засучила руками, но без энтузиазма. Несколько секунд я вглядывался в провалы глаз, а когда сгусток энергии в голове исчез, выдернул лезвие.

Запах разложения усилился.

Повторил нехитрую процедуру, да закончил начатое.

Бедная лошадь всхрапывала и била копытом, когда я к ней подходил. Чуяла, что впереди ничего хорошего не ждет. Привязав тела, потащил их к Кае. Сам шёл рядом, чтобы не увеличивать нагрузку.

Наверху в небе, громыхнуло. Лица коснулись первые капли настоящего дождя. Ещё до того, как я добрался до девушки, полило так, что я промок до нитки.

Пока добирались до деревни, дождь ослабил хватку. Это значит, что видимость с пяти шагов расширилась до десяти.

Несмотря на плащ, я промок насквозь. Одежда давно пропиталась и потяжелела, больше не спасая от влаги. По лицу текли капли, я постоянно щурился и моргал, чтобы разглядеть хоть что-то. Идеальные условия для внезапного нападения. Из-за дождя окружающее пространство размылось и окрасилось в блеклые тона, потеряв краски. Ещё и мертвая ночь, добавляющая серости.

Серость… Как же я её сегодня возненавидел. Невозможно было определить, что видишь перед собой. Сгусток темно-серой, дождевой пелены или поветрие ночи, которое такое же темное и серое, как и всё остальное в округе. Разница лишь в том, что благодаря дождю промерзнешь, натрёшь мозоли в самых интимных места, да заработаешь воспаление легких, а угоди в поветрие — всего лишь превратишься в мертвеца, перед этим мучительно сдохнув.

Ещё днём я знал, что однозначно хуже. А спустя несколько часов ночного пути сквозь ливень, перестал быть уверенным в ответе.

Кая брела за мной следом. Она держалась за веревку, привязанную к крупу моей лошади. Иначе бы не прошло и минуты, как мы бы потеряли друг друга. Ещё и звуки. Крикни — и не услышишь друг друга. В небе громыхало, а ливень сам по себе шумел так, что я предпочёл бы оглохнуть, чтобы не слышать его хотя бы пару минут.

Но грех жаловаться. Благодаря дождю мы добрались живыми. Не очень целыми, точно уж не сухими, но живыми.

Деревня встретила гробовым молчанием. Если бы я не знал, что жители ещё утром отправились к барону, то испугался бы. Да я и так испугался. Было в этом нечто такое. Когда заходишь в знакомые места, которые не узнаёшь. Видно на пару домов вперед, а что там дальше, орда монстров, армия мертвых или подкрадываются убийцы… Мой воображение за секунду нарисовало картины столь страшные, что будь я один, развернулся бы и сбежал.

Метра на три точно бы сбежал. Потом дал бы себе леща, развернулся и отправился обратно, искать тепло и сухую одежду.

— Эрано! — позвала Кая. Ей пришлось кричать, чтобы перебить шум непогоды, — Загони лошадей в стойла и запри!

Кая забрала мешки с порослью, отвязала остальную добычу и предоставила лошадок мне. Перехватив их за поводья, повёл в конюшню, где и оставил. Животные и сами были рады оказаться под крышей. Я устал, до боли хотелось самому согреться и отдохнуть, но вместо этого расседлал лошадей и принялся приводить их в порядок. Ситуация может измениться в любой момент, а отдых смениться бегством. Чтобы дальше не случилось, лошади должны быть в порядке. Я надеялся, что у нас есть хотя бы пара часов спокойствия и получится закончить начатое, да самому отдохнуть. Почистил шерсть, высушил её, проверил копыта. Повезло, что лошадки не переломались по такой непогоде.

Я похлопал обоих кобыл, выражая благодарность. Провозился с ними не меньше получаса. Они отдохнули, успокоились и согрелись, а значит можно насыпать корма.

Амуницию тоже почистил и приготовил так, чтобы в случае чего можно было оседлать кобыл. Надо ещё походный мешок обновить, еды собрать и других вещей, на случай побега.

А то, что придётся бежать я не сомневался. Это мертвая ночь опасного уровня. Иначе и быть не может.

Выходить обратно на улицу было физически больно. Идею быстро добежать до следующего дома отмел, стоило увидеть, во что превратилась земля между домами. Слякоть и лужи, в которых и утонуть можно. Шёл аккуратно, проклиная непогоду. Та, кажется, слышала и где-то вдалеке сверкала молниями.

Каю нашёл в доме Тары. Девушка успела растопить огонь в печке, к которой я и прильнул, в надежде согреться.

— Тара тебе голову открутит, за то, что залил здесь всё, — заметила Кая. — Не мне, а нам. — Она не поверит, что я так могла поступить с её любимым домом. — Ну-ну, — вовлекаться в перепалку нет никакого желания.

Это девушка успела переодеться и согреться. Так что в этом вопросе обладала неоспоримым психологическим преимуществом. Сложно давать словесный отпор, когда зубы стучат.

— Тебе не кажется, что как-то слишком холодно?

— Ночь, — ответила с безразличием Кая.

Ну да, ночь. Этим местные любили объяснять любую ерунду.

— Разве не опасно оставаться здесь? — сменил я тему.

Спросил просто так, чтобы отвлечься от ощущения онемения в теле, которое сменилось покалыванием. Болезненным покалыванием.

— Опасно. Но сейчас дождь. — Ага…

Кая без дела не сидела, возилась с добычей за разделочным столом. Я с интересом поглядывал в ту сторону, но любопытно пока не пересилило желание сидеть у огня. Надо же. Докатился. Эарец отказывается от новых знаний в угоду теплу и комфорту.

Дом Тары делился на две части. Закрытых друг от друга. В первой части она жила. Во второй, где мы находились, занималась своими делами. Тара, главная старуха деревни, мать Сергиуса, являлась немного зельеваром, травницей, ядоваром и мастером специй. Большая часть её дел не были официальными и скрывались от широкой общественности.

Самое интересное — это специи. Те ценные ингредиенты, которые либо собирали, если речь шла о растениях, либо добывали, охотясь на монстров и потроша их.

Добыть — малая часть необходимого для получения готового продукта, который поможет усилиться. Ингредиент ещё нужно обработать, а потом смешать с другими ингредиентами. Обработка понятие многогранное. Я разное подметить успел. Сушить, выпаривать, варить, настаивать, ритуалы проводить — специи это отдельный мир, со своим набором знаний, в который я бы с удовольствием влез, но никто меня не приглашал.

В этой части дома имелось необходимое оборудование для работы. Кая положила одну из туш мертвецов на стол и принялась за разделку. Стол большой, вместительный, на нём и не такое поместится. Срезала мясо, разломала ребра, отложила их в сторону, пополнив уже имеющиеся кучи. Не первую тушу обрабатывает, без дела не сидела, пока я лошадьми занимался.

— Дождь замедлит мертвых, — сказал я, — Маловероятно, что они выйдут на нас, но шанс влипнуть всегда есть. Что тогда делать будем?

Я хоть и раздражался из-за непогоды, но помнил, что она на нашей стороне играет. Общеизвестный факт — мертвые, да и любые другие порождения ночи, чуют людей. Особенно их скопления. Поэтому и сбегаются на деревни. Иначе бы нападения случались гораздо реже. В зависимости от типа твари, они могут почуять на том или ином расстояние, той или иной способностью. Так мертвые вроде как ощущают саму жизнь, что бьётся в сердцах людей. Темные твари ощущают эмоциональный фон, который накапливается в поселениях. Твердые твари, в сути своей обычные хищники, пользуются более стандартными способами, типа хорошего нюха.