Но потом я задумался. А зачем очищать и разрушать? Светлая энергия не такая агрессивная, как тёмная. Почему бы её не поглощать напрямую? В общем, вместо того, чтобы биться головой об стену, я нашёл изящное решение и к текущему моменту научился значимую часть светлых атак обращать себе на пользу.

Вот и с Артёмом так было. Он щедро пытался подавлять, на самом деле питая меня своей светлой аурой, накачивал энергией свои удары, да и сам был ходящей батарейкой.

Интересно, он догадался, что подзаряжает меня? Как мне показалось — нет. Иначе как объяснить, что он всё пытался нарастить темп и его явно бесило то, что я продолжаю раз за разом держаться и не испытываю каких-то неудобств от спарринга с ним?

Меня били, кидали через весь зал, пытались спалить — а я от этого только набирал обороты, за счёт чего против него и держался. Если бы не постоянная подпитка, хрен бы я так смог. Мне было бы в разы тяжелее. Так что большую часть боя я внутри себя смеялся над ситуацией.

Справедливости ради замечу, что Артем всё же не действовал в полную силу и держал себя в руках. Имею в виду он прощупывал почву и усиливался только тогда, когда видел, что я держу удар.

Где-то на десятой минуте эта гонка прекратилась. То ли он больше не мог, то ли дальше мы бы вышли за уровень тренировки. Единственный минус в таком подходе для меня — я ему тоже особого урона нанести не мог. Можно было бы задействовать другие свои силы, но… Как-то не хотелось мне раскрываться перед ним. Я и без этого показал слишком много.

— Фух, хватит, — поднял он руки, — Это было… Познавательно. Как ты это делаешь, Эдвард?

Мужчина делал вид, что устал. Отошёл от меня, упёр руки в колени и тяжело дышал. Но я то прекрасно видел, что в нем полно энергии и что это больше игра на публику. Или быть может примитивная попытка влияния. Мол, смотри, как ты со мной лихо справился, крутой-крутой. Как шестнадцатилетний подросток от такого не растает?

— Что именно? — уточнил я.

— Тебе всего шестнадцать, а ты так лихо гонял меня.

Точно попытка влияния. Не "держался", а "гонял". Ставит меня выше себя, чтобы наладить контакт — пронеслась в голове мысль.

— Жизнь заставит и не так раскорячишься.

— Не пойму. — покачал он головой, — Если ты так хорош и тебя готовили с раннего детства, то почему не показывали этого? Впрочем, — выставил он руки, сдаваясь, в ответ на мою приподнятую бровь, — Это не моё дело. Спасибо за тренировку. Был рад зайти.

— Приходи ещё, если захочешь, — кивнул я.

А что, это был и правда интересный опыт.

Артём кивнул и отправился в раздевалку. Я же подошёл к Амалии, что так и стояла весь бой, как истинная леди, благосклонно взирая на глупых парней, что знают лишь язык кулаков.

— Миледи, — не удержался я от поклона. В ответ девушка закатила глаза.

— Ты мог бы и лучше, — заметила она.

— А зачем?

— Как же дух соперничества и возможность принести голову врага возлюбленной?

— А возлюбленная, — выделил я это слово, — Любит отрубленные головы? Я учту.

— Эм… Эдвард, лучше не надо. А то с тобой непонятно, шутишь ты или нет. — напряглась она.

Интересно, она знает, что я Михайловым уже приносил головы их врагов? Мда… И правда, странная шутка вышла.

— Зачем твой брат приехал?

— Хотел на тебя взглянуть. Они с отцом очень уж сильно заинтересовались, почему я так много времени с тобой проводить стала.

— У тебя могут быть какие-то проблемы?

— Да брось ты. Это же родня. Всё, я поехала, спишемся, — помахала она мне рукой и направилась к вышедшему из раздевалки брату.

— Пока Эдвард! — махнул он мне рукой.

После чего эта парочка быстро свалила, а я остался один, обдумывать случившееся.

— Как прошло? — спросил Амон Шелия у сына, когда тот вернулся.

— Неоднозначно. — Артём прошёл в кабинет и плюхнулся в кресло, вытягивая ноги.

— А подробности?

— Я не смог его достать.

— В смысле?

— В прямом. Парень какой-то неубиваемый. Я поднимаю скорость — он тоже. Я бью — он держит удар. Я его кидаю через весь зал, а площади там большие — он легко встаёт. Замечу, что кидал и попадал я по нему крайне редко.

— А он по тебе?

— Плюс минус также. Но если попадал, то это было болезненно.

— И насколько высокий темп он держит? — задумчиво спросил Амон.

— В том-то и дело. Я выкладывался, отец. Понимаешь? Дальше если только идти его убивать, но это была всё же тренировка. Да и то, не уверен, что действуй я совсем в полную, этого бы хватило, чтобы его победить.

— Странные ты вещи рассказываешь.

— Вот и я о том же. Ему шестнадцать! Шестнадцать! Я после сегодняшнего чувствую себя слабаком.

— Заниматься надо больше, — хмыкнул глава рода.

— А я что, не занимаюсь? — возмутился сын.

— В последнее время не так, чтобы часто.

— Хм… Но занимаюсь. Меня с детства готовили. У нас с ним почти десять лет разницы и такой результат. До сих пор принять это не могу.

— О своей разрушенной самооценке потом плакать будешь. Как тебе в целом парень?

— Спокойный. Не ведётся на провокации. Наглый.

— В чем наглость?

— Да во всём! Первую минуту он от меня уклонялся, я его коснуться не мог. Решил подзадорить, чтобы бегать перестал. Он перестал. Заехав мне пяткой в голову, да так, что я отлетел. Представляешь? То есть наглядно показал, что играл со мной. Не понимаю. А ещё взгляды эти его. Он словно издевался.

— Над чем же?

— Я не знаю, как это объяснить, отец. Такое чувство, что это не подросток, а взрослый мужчина, что старше меня.

— Кажется, Амалия говорила что-то схожее.

— Да. И это подозрительно. Ты ведь помнишь Эдварда. Он был другим. Словно это и не он вовсе.

— А кто?

— Да мне откуда знать? — скривился Артем.

— Ладно, это уже мистика какая-то. А что Амалия? Как думаешь, что между ними?

— Ох, отец, — усмехнулся сын, — Даже не знаю. Но что-то есть.

— Они спят? — спросил прямо глава.

— А мне откуда знать? Я что, свечку держал?

— Ты не дури. Оценку свою давай.

— Мне кажется, они встречаются. — сдал брат сестру.

— Серьёзно? — всё же глаз Амона дёрнулся.

— Ты хотел оценку, ты её получил, — пожал плечами наследник. — Доказательств нет. Только случай в клубе. Возможно, там всё и началось. Но если так, то это ещё более странно.

— Чем?

— Ты сам знаешь свою дочь, пап. У неё всегда были сложности с парнями. И не потому что те отсутствовали, как раз наоборот. Дурной характер, хах. А тут мальчишка охмурил нашу язву? В это я верю ещё меньше, чем в сегодняшний спарринг.

— Если предположить, что они вместе, какие твои мысли на этот счёт?

— Ты сейчас хочешь, чтобы я как кто ответил? Брат? Сын? Наследник?

— Наследник.

— Если Эдвард выживет в ближайшую пару лет, перебьёт Орловых, укрепится — то можно смело выдавать её замуж.

— Вот так сразу?

— А ты многих подростков знаешь, что продержатся против меня? А тех, кто войну начнут, выживут и преуспеют? А кто один в роду останется и не сломается? Дела говорят за него самого.

— Я тебя услышал, сын. Но Амалия… Тут есть над чем подумать. Надо с ней поговорить.

— А вот тут я, как наследник и брат, советую не трогать её. Захотела бы — сама сказала. А раз молчит — то толку с разговоров.

— Я разберусь, сын. Всё, ступай.

Что-то идея вынести тренировки в другой зал перестала мне нравиться. И чем чаще заходили не прошенные гости, тем больше не нравилось. Каждый день я проводил в зале часов по пять-шесть минимум, а бывало и больше. Ещё часа три проводил рядом с Пастью или по ту сторону. Параллельно занимался делами и пытался успеть.

К чему эти цифры… Как оказалось, мои занятия не были для кого-то секретом и ко мне нагрянуло пару не званных гостей. И это помимо брата Амалии!

Через пару дней, когда я занимался с мальчиками, в зал вошёл… Степан Шамал собственной персоной. Да-да, тот самый засранец, что стравил меня с Борисом, а потом ещё демонов наслал. Стоит ли говорить, что от его появления я ничего хорошего не ждал?