— Эрано, прими стойку на руках, — приказал Сергиус.

Я поморщился, но подчинился. Стоять на руках в холодном лесу, то есть на снегу, это то ещё удовольствие. Как раз для тех, кто не умеет молчать.

— Есть надежда, что Эрано немного помолчит и тогда я закончу то, что хотел сказать, — проворчал наставник.

— Я слышала, что некоторые наставники практикуют телесные наказания, — заметила Кая.

— Где слышала? — поинтересовался Сергиус.

— Ну… — смутилась девушка, — Мой отец бил меня.

— Тогда встать рядом с Эрано. — с той же доброжелательной интонацией сказал мужчина, — А ты, Гермес, тоже хочешь сказать что-то умное?

Парень благоразумно промолчал. Вопросы это не его фишка. Как и глупые замечания. Эти две ниши заняли мы с Каей.

— Разжигать — это усиливать и пробуждать. Тот, кто слаб духом, может внезапно ощутить приступ сильнейшего страха, гнева или разочарования жизнью. Были случаи, когда поддавшиеся убивали свои семьи. Были те, кто перерезал от ужаса собственное горло. Ты что-то хочешь спросить, Эрано?

Я посмотрел на наставника со всей доступной мне способностью передавать взглядом убийственный шквал эмоций. Конечно я хочу спросить. Как ты смеешь сомневаться во мне?!

— Среди практиков известна традиция специально отправляться в места, где сильна темная ночь, чтобы закалить свой дух. Для любого важно умение контролировать себя. В бою, в убийстве, в обычных делах — без разницы. Если поддаться эмоциям, ничем хорошим это не закончится. Сегодня вам не надо бояться. Ночные тваря обратят основную свою силу против меня. Вам же достанутся отголоски, но и этого хватит, чтобы остановить сердце труса или заставить напасть на своих тех, в ком много ненависти или гордыни.

Я перенёс вес с одной руки на другую. Мужчина говорил медленно, ещё и противоречил сам себе. Как это не бояться, если и отголосков хватит, чтобы навредить нам? А если что-то пойдёт не так? Лучше бы сказал, что бояться неэффективно, потому что тем самым мы лишь облегчим работу тварям.

Внезапно на меня накатило раздражение. Захотелось высказать Сергиусу всё, что накипело. Да и Кае сообщить, какая она странная идиотка.

Я набрал в грудь воздуха, чтобы разразиться тирадой, как неожиданно для себя полетел носом в снег. Удар вышел, что надо. Я потерялся и, словно этого было мало, что-то навалилось на меня сверху, схватило за волосы, завизжало и приложило лицом ещё разок. Чтобы наверняка.

Хруст я не услышал, а почувствовал.

Мне. Сломали. Нос.

В третий раз. Ненавижу!

Зарычав, я попытался вывернуться, но не тут-то было.

— Хватит! — раздался мощный голос и меня сковало. — Дышите. Когда эмоции захлестывают вас, сосредоточьтесь на дыхание. Не думайте об эмоциях. Не питайте их своим вниманием. Сосредоточьтесь на другом. На дыхание, на своей цели, на своей устойчивости.

Что-то слезло с меня. Этим чем-то оказалась растрёпанная, с дикими глазами Кая. Я посмотрел на неё с разочарованием. Третий раз… Не прощу.

Дрянная девчонка.

— Продолжим тренировку. — прозвучал спокойный голос Сергиуса, отвлекая от планов мести. — Кровь не должна тебя смущать, Эрано. Сосредоточься на главном и забудь про боль.

— Наставник, а что это сейчас было? — спроси я, молясь своему богу, чтобы Сергиус дал вразумительный ответ. Нос болел, в глазах щипало, но не спросить ещё хуже.

— Мне ведомо и темное таинство. Ты прочувствовал на себе его отголосок. Кая оказалась слаба духом и поддалась эмоциям, — мужчина бросил пристальный взгляд на девчонку.

Я тоже посмотрел на неё. Невиданное дело, она смутилась. Или скорее это досада за то, что так легко поддалась, а не стыд за то, что напала на меня?

Как бы там не было, я только что услышал кое-что важное. Возможность воздействовать на чужие эмоции. Попахивает знанием третьего ранга. Что-то, что может изменить жизнь всех ловцов. Где бы ты ни оказался, подобный дар всегда будет в помощь.

Осталось узнать эту тайну и принести своему богу.

Костер горел, как и подобает уважающему себя костру в холодную, зимнюю пору. Дарил много пламени и жара. Одно удовольствие сидеть рядом с ним. Особенно, когда других удовольствий нет.

Ночь на дворе. Ветер резкий, порывистый, пробивающий до самых костей. Он разносил искры, пытался задуть огонь, не догадываясь, что этим делает пламя сильнее.

Несмотря на жар, наша компания мерзла и проклинала наставника, пока Сергиус не заставил повторить один из комплексов. После этого сразу теплее стало. Но не спокойнее. С каждой минутой я понимал, что всё больше шансов, что сейчас появится какая-то злобная, темная тварь.

— Наставник, — обратился я к Сергиусу, который и являлся виновником нахождения детей в опасном месте, — А что нам делать?

— Стоять у костра. Никуда не отбегать. Не мешать, — отчеканил он слова.

Когда представляешь, как бравый воин выходит на битву, то ждёшь каких-то приготовлений. Что он достанет оружие, что ловушек наделает. Хоть что-то, чтобы выразить серьезность своих намерений.

Ничего подобного не было. Та же одежда, то же выражение лица.

— Чему мы должны научиться? — сидеть ночью у костра банально скучно. Видимо, не мне одному, потому что Сергиус ответил.

— Увидите темных тварей. Испытаете свой дух. Увидите, что я умею.

Товар лицом показать хочет. Это понятно.

— Может тогда расскажете, чем опасны другие ночи, раз всё равно ждём?

Костер затрещал. Искры разлетелись особо далеко, но быстро угасли. Сергиус, казалось, никуда не вглядывался. Не беспокоился о том, что на нас внезапно нападут. Почему-то мне кажется это обманчивым впечатлением.

— Всего в наших краях известно семь ночей. Три степени угрозы. Те, кто умеет читать, хорошо знает названия.

Кая бросила на меня выразительный взгляд, который я интерпретировал, как: заткнись и не перебивай его новыми вопросами. А мне, между прочим, хотелось спросить про другие края.

— Твердая ночь — самая простая и частая. В неё приходят обычные хищники. Почти обычные… Тверже шкура, свирепее нрав, кое-какие способности…

Сергиус оскалился, когда увидел мой взгляд. Догадался, что именно я хочу спросить.

— Способности такие, что позволяют выслеживать людские поселения и нападать на них. Зачем они это делают? Мы им не нравимся.

Это он так шутит, что ли?

— Темная ночь пугает темными тварями. Они другие. Если нам не повезет, то сегодня увидите, какие.

— Тварь может не прийти? — вклинился я с вопросом.

— Конечно, — улыбнулся мужчина, — Твари иногда выходят из-за границы. Где они это сделают, куда пойдут, кого встретят — никто не предскажет заранее.

— Понял. А что по остальным ночам? Насколько они редки?

— Их порядок на столбе не просто так выстроен. Чем выше отметка, тем реже ночь. Некоторые и вовсе, на моей памяти не случались. В пустую ночь приходят твари, не имеющие тела. Духи, призраки, слуги, поводыри…

Я бы с удовольствием послушал про каждую тварь, чтобы узнать больше про опасности мира, но Сергиус замолчал. Приподнял голову и уставился куда-то в темноту.

Когда так смотрят, то понимаешь — именно с той стороны идут проблемы. Темная тварь всё же решила почтить нас своим присутствием.

Каким-то образом Сергиус определил появление врага за несколько минут до того, как мы его увидели. Сначала мужчина внимательно посмотрел в ночь, потом встал, потянулся и встряхнулся. Поднял копье и мазнул им по огню, дал накалиться лезвию.

— Сидеть здесь. Никуда не бежать. Смотреть внимательно. Не кричать и не мешать. — повторил он.

Так и чесалось спросить, куда именно смотреть, но… Я и сам увидел. Дал о себе знать дар видеть сокрытое. Где-то там, пока что ещё вдали, ночь обрела оттенок темнее, чем где-либо ещё.

— Всего одна тварь, это хорошо. — прошептал мужчина, — Будьте готовы ко всему.