В три часа ночи майор доложил результаты допроса своему начальнику.

— Запирался недолго?

— Да. Парень без опыта, с мелкой, подленькой душонкой. Расплакался от страха.

— Обнаглели, мерзавцы! Вылезли из подпола, установили связь с немцами и торопятся. Ну что ж, надо заняться дядей.

Майор коротко сообщил о дальнейшем плане своих действий и, получив разрешение, вышел из кабинета начальника.

Бураков, сильно уставший за последние дни, не раздеваясь прилег на диван с газетой и незаметно уснул. Как крепко он ни спал, а все-таки привычка заставила его вскочить, лишь только раздался телефонный звонок. В трубке он услышал знакомый голос майора. Короткие, отрывистые фразы приказаний привели его в себя и прогнали остатки сна.

— …проверить у людей оружие. Мальчика возьмем с собой и по пути забросим домой. Переоденьтесь.

— Есть!

Через полчаса две машины отошли от подъезда. Узкий луч через щели замаскированной фары тускло скользил впереди на расстоянии пяти-шести метров. На центральных улицах светились синие лампочки над номерами домов, но, когда машины свернули в переулок, темнота наступила такая, что шоферы невольно сбавили ход. Казалось, что они едут по шоссе, а по бокам стоит стеной темный лес.

У одного из домов Петроградской стороны передняя машина остановилась, и из нее выскочил Васька.

— Мать, наверное, беспокоится? — спросил майор.

— Она на дежурстве.

— Ну, спокойной ночи!

Дверь хлопнула, и машины, мигнув красными сигналами, ушли вперед.

В доме 13 по улице Воскова, в конторе управхоза, где помещался сейчас штаб объекта, сидели за столом две дежурные. Одна из них, полная пожилая женщина, штопала чулок, а другая дремала, прислонившись к косяку забитого фанерой окна.

На лестнице послышалось шарканье шагов, и в штаб вошли — сначала дворник, дежуривший под воротами, а за ним высокий человек с седыми висками.

— Здравствуйте! Дежурите? — приветливо сказал вошедший.

— Да… Сидим вот и смерти ждем, — спокойно ответила полная женщина.

— Мне нужен управхоз.

— Пожалейте вы его, товарищ. Которую ночь не спит. На себя стал не похож, — умоляюще сказала женщина. Она загородила собой дверь в соседнюю комнату.

— У меня срочное дело, — с улыбкой сказал мужчина, мягко отстраняя женщину.

Управхоз крепко спал на кожаной кушетке в красном уголке, переоборудованном сейчас в санитарную часть объекта.

— Товарищ управхоз… Проснитесь. Семен Гаврилович, — говорил дворник, осторожно тормоша своего начальника за борт пиджака. — Проснитесь. До вас дело есть… Семен Гаврилович… Слышите?..

Наконец управхоз открыл мутные глаза и сейчас же закрыл их.

— Что? Тревога? — пробормотал он. — Крути сирену-то…

— Товарищ управхоз, поднимитесь, — сказал майор и помог ему сесть на кушетке. Затем он протянул ему свое удостоверение.

— Извините. Мало спать приходится, — сказал управхоз, растирая затекшие ноги. — Выйди, Никандра. Чего ты здесь? Почему не на посту? Голову вы с меня снимете, — рассердился он на дворника.

Когда дворник вышел, майор сказал:

— У вас живет Воронов, Сергей Харитонович?

— Точно. В квартире семь. Давно живет.

— К нему приехал в июле месяце племянник из Луги?

— Верно. Говорили мне, что приехал какой-то родственник.

— Он у вас не прописан?

— Помилуйте… у меня сейчас много народа не прописано. Дом громадный… беженцев из разных районов присылают… Все перепуталось…

— Верю, верю, — сочувственно сказал майор. — Идемте.

Они вышли во двор. Майор, освещая фонариком дорогу, направился к воротам, где ждали приехавшие с ним люди.

— Окна квартиры выходят на улицу? — спросил он на ходу.

— Да. Все на улицу, за исключением одного. То на двор выходит.

— Черный ход имеется?

— Есть.

— Который этаж?

— Второй.

На улице, под окнами квартиры, поставили двоих красноармейцев, во дворе — одного, у черного хода — двоих. Майор с Бураковым, управхозом и двумя бойцами поднялись во второй этаж, стали по бокам двери и, вытащив пистолеты, позвонили. Скоро за дверью послышалось шарканье ног, в щели мелькнул свет, и женский голос спросил:

— Кто там? Валя, ты?

— Откройте, гражданка Воронова, — сказал управхоз.

— Кто это?

— Это я, управхоз, Семен Гаврилович.

— Что вам надо, Семен Гаврилович?

— Откройте, вам говорят.

Сначала зазвенела цепочка, затем скрипнул железный крюк.

— Нет, это управхоз пришел, Сережа, — крикнула женщина в ответ на чей-то вопрос.

Услышав слово «Сережа», майор облегченно вздохнул.

Щелкнула задвижка, а за ней и французский замок. Дверь открылась.

— Оставайтесь на месте, гражданка, — сказал майор, быстро проходя в прихожую.

Зная, из описания управхоза, расположение комнат, он направился прямо в столовую. Но в это время в задней комнате с кровати соскользнула темная фигура и быстро метнулась к окну. Послышалось легкое шуршанье бумаги. Затем, стараясь не шуметь, человек выскочил в темный коридор, оттуда в кухню. Он торопливо распахнул дверь на черную лестницу.

— Вернитесь назад! — раздался голос, и два электрических фонарика осветили злое, напряженное лицо мужчины.

— Куда же вы, гражданин Воронов, заторопились? — услышал он позади себя голос догонявшего его майора.

Весь Ленинград спал в эти ночи не раздеваясь, и поэтому ничего удивительного не было в том, что муж и жена Вороновы были одеты, несмотря на глубокую ночь. В квартире больше никого не оказалось.

Наружные посты сняли, и все приехавшие разместились в квартире. Двое красноармейцев стали около входной двери в прихожей, двое других — около черного хода на кухне. Остальные сидели в столовой вместе с хозяевами. Майор с Бураковым приступили к обыску.

Обыск продолжался долго, но ничего интересного обнаружить не удавалось. В квартире имелось много ценных вещей — посуды, одежды, — и все это были новые вещи. Казалось, что хозяева не выносят хлама. Не было поношенной обуви, даже старых квитанций, документов и писем не попадалось. Словно только вчера в эту квартиру приехали молодожены. Ковров в квартире тоже не было, и всюду, куда ни заглядывал майор, он не находил следов пыли. Все это было несколько странно, тем более что хозяева жили в этих комнатах давно.

Майор обратил внимание, что стенные часы, в красивом футляре, бездействуют. Подошел ближе. Это был дорогой механизм. Он встал на стул и попробовал открыть дверцу.

— Они не открываются, — мрачно заметил хозяин. — Ключа нет. Потерян.

— Как же вы их заводите?

— Как видите, не заводим. Стоят.

— И давно вы ключ потеряли?

— Весной. Все не соберусь ключ заказать.

— А мы все-таки откроем, — сказал майор и поманил пальцем одного из приехавших с ним красноармейцев. — Товарищ Градов, откройте.

Пока красноармеец возился с часами, майор занялся альбомом с открытками, исподлобья наблюдая за Вороновым. Хозяин с беспокойством следил, как красноармеец открывает часы.

— Мудреный замок, товарищ майор. Разрешите сломать?

— Ломайте.

Через минуту замок щелкнул, и мягкий, густой звон наполнил комнату. Майор занялся осмотром часов. В нижней части футляра был выдвижной ящик. Когда майор выдвинул его, стало понятно беспокойство хозяина. Здесь лежали завернутые в суконную тряпку золотые монеты царской чеканки. Во время подсчета Бураков, работавший в соседней комнате, принес несколько пачек советских денег, найденных им в потайном отделении книжного шкафа. Кроме того, там же оказался и архив хозяина: документы, письма, квитанции, всевозможные записные книжки.