– Диспозиция, значится, такова, други мои походные. Эту стерву, Елизавету Волкову, по вполне естественной кличке Волчица, давно следовало бы шлепнуть. Но удалось установить, что она не просто является агенткой сигуранцы и румынской военной разведки, но и выбилась на роль резидента, на которого, очевидно, будет делать ставку и германский абвер. Длительное время Волчица была связана с миром искусства. Поэтому, в отличие от других резидентов, которые обычно стараются работать предельно скрытно, организовала у себя на дому своеобразный артистический или полуаристократический, это уж как посмотреть-прикинуть, салон. Причем почти все люди, которые приходят к ней, способны отыскать у себя какие-то молдавские корни. Хотя большинство из них представления не имеют о том, в какое волчье логово они попадают.
– И что, в этом логове до сих пор нет ваших людей? – спросила Валерия, завершая приготовление бутербродов.
– Наших, старший лейтенант Лозовская, – с заметной усталостью в голосе уточнил Райчев, – теперь уже наших с вами… людей. Есть, конечно. Мы знаем почти все, что там происходит.
– Тем не менее я должна завязать дружбу с этой волчицей и войти в ее доверие. С какой целью? Вам понадобился еще один информатор, более надежный и проверенный, нежели тот, что уже внедрился в «логово»?
Прежде чем ответить, майор предложил выпить за непобедимую Рабоче-Крестьянскую Красную Армию и ее доблестных командиров. Что никаких возражений не вызвало и вызвать не могло.
– Будем говорить начистоту. По имеющимся сведениям, со дня на день ожидается нападение на нашу страну германских, румынских, итальянских, венгерских и прочих войск. – Майор сделал паузу, пытаясь понять, какое впечатление произвели его слова на капитана и Валерию.
Как оказалось, никакого особого… Во всяком случае, внешне их чувства никак не проявлялись. О том, что вот-вот должна грянуть война, говорили теперь открыто, прямо на улицах города, на базарах, и даже в очень ответственных государственных учреждениях.
– Неминуемый вопрос, которым встречают сейчас всякого военного с офицерскими знаками различия, – молвил Гродов, «освежая» бокалы с вином и при этом объясняя свою невозмутимость. – «Как думаете, скоро ли начнется война?» или что-то в этом роде. Слова разные, а смысл один.
– В таком случае вам должно быть понятно, что следует ожидать резкой активизации как внешней вражеской агентуры, так и внутреннего вражеского элемента, – пробубнил Райчев, угрюмо, без тоста, опустошая свой бокал. – В какой-то степени вы, Лозовская, станете выступать и в роли информатора. Но смысл вашей работы будет заключаться не в этом. Относительно вас диспозиция, значится, такова: вы – потомственная румынская аристократка, высокородных голубых кровей. Легенда ваша тем и упрощается, что в действительности так оно все и есть. Не станете возражать?
– Поскольку это бессмысленно.
– Мало того, в ближайшие дни вы получите документальные подтверждения в виде оригиналов и фотокопий, якобы сохранившихся в ваших семейных архивах или добытых для вас неким влюбленным в вас чекистом. По этой части легенды мы поговорим отдельно. Через «салон Волчицы» вы должны будете внедриться в румынскую, а со временем и в германскую агентуру настолько глубоко, чтобы при удачном стечении обстоятельств потеснить саму Волчицу и стать резидентом сигуранцы или военной разведки, которая в Румынии тоже действует сейчас под жестким контролем тайной политической полиции.
– Постепенно я попытаюсь вникнуть во все нюансы политической жизни этой страны, – неожиданно молвила Валерия по-румынски. – Как и в особенности работы ее разведки. Я вижу, здесь стоит приемник.
– Причем новый и довольно мощный. Уверяют, что некоторые румынские радиостанции он неплохо принимает, даже несмотря на работу наших станций глушения. Разобраться в нем поможет ваш сосед, отставной старшина, радист-пограничник Унгуряну, который завтра же поселится с супругой в квартире напротив. Человек он в возрасте, но достаточно крепкий для того, чтобы охранять вашу квартиру; да и вас в случае необходимости тоже защитить способен. Тем более что владеет приемами самбо, как, впрочем, и его новая, неожиданно выпавшая на его долю супруга; к тому же оба будут вооружены. Кстати, ваше дополнительное обеспечение продуктами в виде походных пайков тоже будет вестись через супругов Унгуряну, причем с завтрашнего дня, еженедельно. Эти нюансы я уже оговорил с кем надо.
– Не думала, что все будет выглядеть настолько основательно, – похвально улыбнулась Валерия.
– Продумывали, старались, – взбодрился от ее похвалы майор. – Очень уж многообещающей выглядит сама операция. С размахом задумывается, с истинным размахом. С румынской разведкой так крупно, выходя на резидента с подчиненной ему большой агентурной сетью, мы еще не играли. Да и румыны до недавнего времени работали в основном против Венгрии, с которой у них давние территориальные споры; ну еще, не особо напрягаясь, против Болгарии и Греции. Поскольку Бессарабия и Буковина до недавнего времени находились под юрисдикцией румын, то и шпионского интереса к Одессе у них вроде бы не возникало. Но теперь территориальные аппетиты румынского руководства разыгрались вплоть до берегов Южного Буга. А коль так, то в своих тайных планах штаб Антонеску уже рассматривает Одессу как возможный административный центр всех оккупированных заднестровских территорий, так называемой Транснистрии[210].
– Они что, всерьез рассчитывают захватить Одессу и даже выиграть саму войну? – иронично ухмыльнулся Гродов.
Майор окинул его таким снисходительным взглядом, которого обычно удостаивается необученный первогодок от армейского старичка, и поучительно спросил:
– А разве в мире существовали правители, которые решались развязывать войны, не рассчитывая при этом на успех? Тем более что набрасываться на нас они намерены вкупе с германцами, венграми и вояками дуче Муссолини. Вместе это огромная людская и военно-техническая сила, которую не стоит недооценивать. – Райчев присовокупил к своему бутерброду с колбасой кусок брынзы, набил им рот и, все еще пережевывая, продолжил: – Словом, довожу до вашего сведения, старший лейтенант Лозовская: если вдруг случится так, что нашим войскам придется на какое-то время, под натиском германо-румынских войск, покинуть город, вам скорее всего будет предложено остаться в нем.
– Даже так?! – воинственно отреагировал Гродов, вскочив и нервно прохаживаясь мимо стола. Но сама Валерия промолчала, а майор молчаливо дождался, пока он успокоится, и невозмутимо продолжил:
– А затем будет точно так же предложено отступать вместе с румынами и немцами на Запад. Вот какая она, значится, диспозиция вырисовывается, баронесса. Поэтому решать, а главное, решаться, следует уже сейчас, немедленно. Потом, когда ставки на этой шпионской рулетке будут сделаны, передумывать станет поздно.
– Мы уже обсудили это с полковником в управлении НКВД, – сдержанно, сухо напомнила ему Валерия.
– В таком случае я сообщу вам, что работать вы будете медсестрой в ближайшей поликлинике, а по вечерам будете превращаться в студентку четвертого курса вечернего отделения мединститута.
– Четвертого?
– Вы ведь уже немного учились в военно-медицинской академии. А пропущенное и упущенное по учебникам и на практике постигать будете самостоятельно.
– Мне очень хотелось бы, чтобы учеба у меня шла по-настоящему.
– Не волнуйтесь, старший лейтенант, двойки будут самыми настоящими. Ну вот, для первого случая мы с вами, кажется, все выяснили.
– Не все. Здесь находится капитан Гродов. Я очень рада этому, потому что давно не виделась с ним, да и виделись мы далеко отсюда. Но никогда не поверю, что вы пригласили его только для того, чтобы устроить нам свидание и чтобы он знал, где и в образе кого я стану теперь обитать.
Прежде чем ответить, майор, улыбаясь, несколько раз утвердительно кивнул.
– В этом вопросе диспозиция, значится, такова. Нам известно, что у вас уже сложились такие, – повертел он развернутыми пятернями – ну, скажем, особые, близкие отношения.
