Мужчина молча расположился в удобном кресле. Вениамин Петрович тягой к театральным эффектам не обладал, поэтому тут же выложил причину.

— Алексей Геннадиевич Смолкин, ранее без вести пропавший, — произнёс директор. — Был признан погибшим.

Сноходец замер, услышав первые же слова. В голове пронёсся целый рой вопросов. Он почти сразу понял что речь идет о том самом Лехе, убитым за свою наглость.

— Его дед, генерал полиции в отставке, — продолжил руководитель. — Намерен поднять вверх ногами весь Краснодар, но выяснить детали произошедшего.

Вениамин Петрович рассказал Игнату в двух словах историю погибшего. Алексей раньше был этаким типичным золотым мальчиком: клубы, девочки, наркотики. Когда его забавы превзошли все разумные пределы, а родители только разводили руками, за дело взялся дед. Он и запихнул нерадивого внучка в ВДВ.

Как ни странно, начинание увлекло Алексея. Он не просто отслужил срочку, но и пошёл дальше. Ну, а дед, поощрявший правильные начинания, помогал продвигаться в службе.

Игнат же понял, откуда у погибшего был такой вздорный, задиристый характер. Хоть армия и привила дисциплину, но не исправила поведение.

— Почему вы рассказываете это мне? — спросил хаосит, наконец, у директора.

Кедров и правда не понимал. Если бы он был подозреваемым, то разговаривали с ним по-другому. Если нет, то тем более странно.

— А ты не догадываешься? — хмыкнул Вениамин Петрович.

Дедуля у Лёши был действительно пробивным стариком. Помимо всего прочего, он нашёл специалистов с особыми Дарами. Подробностей директор не знал, но те люди могли воспринимать отпечатки применённой энергии и искать их хозяев.

Игнат, слушавший новости, хоть и не подавал виду, но мысленно мрачнел. Да, он действительно сделал всё без лишних свидетелей. Вот только новые времена принесли новые методы.

— По первым результатам, пацан убит не монстрами, — закончил Вениамин Петрович. — Уже готов список подозреваемых из нескольких десятков человек. Впереди его проработка.

«Почему он мне это рассказывает?» — про себя задался вопросом Кедров.

Он уже понял, что его не вызвали, чтобы обвинить. Значит, будет что-то иное. И директор подтвердил эти догадки.

— Разумеется, я тебя вызвал не допытываться, замешан ты в деле или нет, — произнёс он. — Я вообще не хочу знать это.

Он достал из ящика стола папку каких-то бумаг и катнул Игнату.

— Что это? — спросил тот, не спеша открывать.

— Твоё назначение, — произнёс Вениамин Петрович. — В Африку.

Кедров сначала подумал, что тот шутит, настолько странно всё прозвучало. Однако лицо начальника было серьёзным, да и сам он к розыгрышам склонности не имел.

— Как я уже сказал, о деле Алексея я слышать ничего не хочу, — произнёс директор. — Если ты считаешь, что расследование может тебе, а значит, и мне навредить, подписываешь бумаги. Если нет — нет.

В целом предложение начальника решением было логичным. В текущей неразберихе будет очень сложно достать Кедрова ради какого-то мутного следствия. Вопрос только в одном — почему именно в Африку? Что там такое?

Сноходец с чёрной иронией подумал, что почему-то именно после смерти люди начинают ему приносить неприятности. Старая как мир пословица «Нет человека — нет проблемы» что-то не работала.

— Могу я услышать подробнее… — не решившись так сразу, спросил он. — Куда вообще, и что там делать?

***

Через полчаса он покинул кабинет директора. Вечер переставал быть томным, следовало собраться к предстоящей поездке. Впрочем, Игнат обжился не таким уж большим количеством вещей, чтобы долго их паковать. Что ещё хорошо — он недавно купил в магазинах всякие мелочи вроде белья и носков.

«Будто чувствовал», — подумал мужчина и посмотрел на Бамбика.

Пёс с явным беспокойством наблюдал за быстрыми сборами хозяина.

— Чё, Бамб, опять без меня? — спросил Игнат. — Или…

Задумавшись, он понял, что в текущей неразберихе и неопределённости оставлять мопса будет чревато тем, что потом его не найти. Кто знает, что случится завтра? Будет ли вообще существовать страна, где он вырос?

— Ладно, — пожал хаосит плечами и сказал псу. — Но, если что, не ругайся потом.

Всё необходимое добро уместилось в одну большую сумку, плюс рюкзак-переноска для Бамбика. Закончив сборы, Кедров взял с собой пса, напоследок погулять по вечернему Екатеринбургу. Отправка уже завтра, со всей маятой свободного времени уже не останется.

На улице было морозно, впрочем, тело хаосита холод не замечало. Пока Бамбик с удовольствием разминал лапы, Игнат просто смотрел в небо.

Впереди его ждала Африка. До событий, несущих весомое влияние как на путь Проводника Хаоса, так и на всю цивилизацию, оставались считанные дни.

— Боже, благослови… Африку, — с самодовольством произнёс Штейгер.

Отпив из фляги несколько хороших глотков, он перевёл внимание на свою «дичь». Негритянка, придавленная тяжёлой ногой немца, не смела шелохнуться, молчаливо ожидая своей участи. И не зря, ведь белокурый мужчина с голубыми глазами мог с ней сделать всё что угодно.

«И не только с ней», — подумал Штейгер, обведя взглядом окружавшую их деревню.

Маленькое поселение на несколько десятков домов было полностью в его власти. Как и любое другое. Штейгер мог убивать беззащитных аборигенов сотнями, а может быть, и тысячами. Всем плевать на негров, пока это не задевает интересы серьёзных людей.

И немец делал это. Пытал, насиловал, убивал… пока не надоело. Отнимать жизнь местных было настолько просто, что теряло всякий смысл. Безнаказанность убивала остроту ощущений, забирала сакральный смысл лишения жизни разумного человека. Да и можно ли копающихся в грязи негров назвать разумными?

— Пошла на хрен, — немец пнул негритянку, потеряв к ней интерес.

— Да неужели? — послышался за спиной насмешливый голос. — Наш Штейгер устал заливаться кровью? Бедный малыш!

Тот мысленно поморщился. Чёртова дрянь будто угадывала его мысли. И ладно бы просто знала, нет, она не забывала их прилюдно высмеять.

— И ты пошла на хрен, — не изменившись в лице, произнёс он. Доставлять француженке удовольствие демонстрацией эмоций он не собирался.

— Похоже, реабилитационные курсы дают эффект, — ухмыльнулась Рафаль. — Не зря отправили сюда.

— Не знаю как ты, — всё же ответил Штейгер. — А я здесь по собственному желанию. Потому что захотел.

— Все мы здесь, чтобы выполнять приказы, — вмешался третий голос. — А уже потом ваши маленькие… развлечения.

Хаммер всегда вёл себя спокойно, не повышая голос. Впрочем, этого хватало с лихвой. Было что-то такое в его тяжёлом взгляде, что давало понять — не стоит шутить с этим человеком.

«Человеком ли?» — задался вопросом немец.

Да, Хаммер выглядел намного адекватнее, чем многие «коллеги», отправленные в Африку. И всё же Штейгер рядом с ним ощущал, будто находится с кем-то неизмеримо чужим для человека.

Подобная чувствительность не была какой-то способностью, совсем нет. Она развилась постепенно, и, насколько немец знал, у других «сверхов» имелось что-то подобное. Недаром с Хаммером даже самые отбитые общались как можно меньше и при этом вспоминали про вежливость.

— Рафаль, ты знаешь, что делать, — Хаммер повернулся к нему. — Как и ты. За работу.

— Есть, — бросил Штейгер и направился к окраине.

Хаммер был прав. В первую очередь работа, уже потом, в свободное время можно было потрафить своему маленькому, милому хобби.

Именно из-за своих нездоровых пристрастий Штейгер и все остальные «коллеги» и попали сюда. Дорога вела их за решётку, а то и на электрический стул, но уж слишком они дорого обошлись налогоплательщикам.

То, что обретение сверхсил бьёт по мозгам, выяснилось быстро. Дары были тем компонентом, к обретению которых человек не предназначен абсолютно. Их поглощение часто вызывало конфликты как в теле, так и в психике. И чем больше рос в силе их обладатель, тем значительнее повышалась эксцентричность поведения.