Процесс шёл безболезненно лишь первую минуту. Потом тело сковало онемение, в груди вспыхнула острая боль. Игнат сам не заметил, как закусил губу до крови.

Из-за опыта, повысившегося болевого порога или из-за того, что место не было безопасным, но сноходец в этот раз не потерял сознание. Время растянулось в вечность, и каждое её мгновение он терпел тяжёлые муки. Две сферы соединялись с большим трудом, помимо этого, хаосит давил волей, выплавляя из них именно то, что нужно.

Он задавал новой способности возможность сопротивляться повреждениям от энергий — своих и чужих. Помимо этого, устранять побочные эффекты работы с ними и исцелять повреждения.

«Идёт слишком тяжело!» — подумал Кедров.

Он лежал на холодном каменном поту, изнемогая от боли. Возможно, задаваемая концепция была слишком трудна, или он что-то делал не так.

Ища хоть какой-то способ упростить процесс, мужчина начал тратить энергию, полученную от убийства. Это действительно помогло. Под её влиянием дело пошло легче, симптомы немного облегчились.

Неизвестно сколько времени прошло, когда две сферы Даров закончили объединяться. Измученный Игнат осмотрелся, выдохнул с облегчением и проверил характеристики.

Кедров Игнат Александрович, Проводник Хаоса.

Уровень силы: легионер (9 уровень)

Дары и особенности: источник Хаоса (5 уровень), Взор стяжателя (1 уровень),Тело адепта стихий (1 уровень).

Дар улучшения нервной системы и мозга II (1 уровень),Дар ловкостно-атлетического улучшения II (1 уровень),Дар выносливости (3 уровень).

Способности: извлечение знания, манипуляция с Хаосом, трансформация в аспекты (холод, свет, кинетический, сокрытие), Взор, ускорение сознания.

Статус: критическое утомление.

«Значит, тело адепта стихий», — подумал он.

Кажется, название было логичным. Насколько хорошо вышло — предстояло узнать в будущем.

— Фух, — тяжело выдохнул сноходец и посмотрел на оставшуюся добычу с монстра. Это был Дар и печати объединения и продвижения.

До Игната дошло, что он смертельно измотан и болен. Попытки дальнейшего улучшения организм просто не выдержит.

«Но куда мне тогда деть остальную добычу? — задался он вопросом. — Я уверен, что это всё — невероятно редкие вещи. Могу ли я сохранить их?».

Повинуясь идее, он поглотил Дар, но не стал применять его или отдавать Источнику. Вместо этого пожелал, чтобы тот законсервировался. Может быть, так всегда можно было делать, или, из-за тела адепта стихий, но вышло без проблем. Сфера осталась в организме но никак с ним не взаимодействовала.

Игнат повторил этот метод временного сохранения и с обеими печатями. Они был нематериальными, энергетическими предметами, а потому все получилось. Решив самый главный вопрос, он позволил себе просто немного полежать.

«Что я вообще делаю? — пришёл в голову полуфилософский вопрос. — Лежу на каменном полу в храме чужого мира и отдыхаю после мутаций своего тела. Просто безумие».

И это верно. Вся жизнь новоиспечённого хаосита стала безумием. Возможно, незаметно для себя он и вовсе лишился рассудка. Плохо это или хорошо, но Игнат не ощущал беспокойства по этому поводу, лишь глубокое удовлетворение прошедшим днём.

«Хватит, — окоротил он себя. — Надо выбираться отсюда».

С кряхтением, словно древний дед, поднял себя на ноги. Подойдя к переноске, Игнат посмотрел, как дела идут у пса. Тот, кажется, спал, выглядя очень утомлённым. Пожелав мопсу выздоровления, сноходец надел рюкзак и оправился на выход.

На улице по-прежнему выла песчаная буря, грозя снять с путешественника кожу до самого мяса. Кедров осторожно применил кинетический щит и пошёл к выходу из аномалии.

Вопреки опасениям, на обратном пути никто не посмел напасть. Монстры явно видели его. Испытывая глубокий ужас, они лишь шарахались в стороны.

«Вот так-то, — удовлетворённо хмыкнул мужчина. — Знайте своё место».

Впереди наконец-то показался разрыв пространственной аномалии. Ещё несколько шагов, и Игнат пересёк его сияющую пелену.

— Мы дома, Бамб, — произнёс он, ощутив на лице мороз зимней уральской ночи.

Пейзаж вокруг разительно изменился. Словно после бури, вповалку лежали деревья, а вдалеке багровым огнём тлело зарево затухающего пожара. Оно уже не имело инфернальных, алых оттенков. Просто обычный огонь. Мужчина увидел отсветы мигалок в стороне, туда и направился.

«Уральский инцидент» оставил после себя страшный шрам, но вызванный им резонанс ещё только набирал обороты.

Уткнувшись в стекло автомобиля, Игнат безразлично смотрел на медленно проплывающие улицы Екатеринбурга. Его не было в городе меньше суток, а тот успел стать другим.

Отсветы красно-синих проблесковых маячков раскрасили город вместо новогодних гирлянд. Праздных гуляк вытеснили хмурые армейские патрули. Крупные перекрёстки и людные места отметились появлением бронетехники.

До Нового года остались сутки, однако умы жителей были заняты совсем другими мыслями. Кто-то крепился, кто-то сдерживал страх, иные пребывали в панике и ужасе, но все наконец начали понимать — пришли перемены. Перемены, отмеченные Хаосом.

Этот кабинет был из тех, которые люди образно называют «высокими». Не то чтобы здесь решали судьбы народов, но серьёзные вопросы рассматривались частенько.

Три человека сидели в полной тишине. Слышалось лишь периодическое перелистывание страниц да отдалённый звук принтера откуда-то из коридора.

Бах! Наконец, дочитав, один из мужчин швырнул папку на стол, где она со смачным шлепком и приземлилась.

— Погибших слишком много. Ладно хоть люди успели отойти перед чисткой, — прозвучал немолодой голос хозяина кабинета. — Но прошёлся ты по самому краю, Саша. Ещё немного, пришлось бы снимать погоны, а то и под суд.

Он почти с ненавистью посмотрел на только что брошенные материалы по пресловутому «Уральскому инциденту». Александр, мужчина лет сорока, которому адресовались слова, ничего не ответил.

— Брось, Михаил. Я понимаю, жертвы, — вмешался ещё один из присутствующих. Вопреки серьезной теме, его голос звучал расслабленно. — Кто вообще мог быть готовым к такому?

По последнему выделенному слову стало понятно, что имеется в виду. В самом деле, появление монстров-магов в центре Урала больше походило на сюжет для третьесортной фантастики.

— «Такое» уже засекретили, — ответил Михаил.

— Разумно ли это? — удивился его собеседник. — Как тогда людям будут объяснять гибель полтысячи человек под Екатеринбургом?

— Пока все подписали как психоз и взрыв газа, — произнес хозяин кабинета. — Дальше как решат, не знаю.

Звякнули доставаемые из-за стола бокалы, послышался звук разливаемой жидкости.

— Хлебните, — произнёс мужчина и продолжил.

Он сдвинул стаканы по столешнице. На пару мгновений вновь вернулась тишина.

— Лучше бы сразу подали все как есть, — усмехнулся его собеседник. — Не проще ли? И без того в мире трындец.

— Вот именно, в мире и так пздец, — пожал плечами Михаил. — Общество в критическом состоянии. А мы, на минутку, должны сохранить его спокойствие.

— Значит, всё, как обычно, — ответил Виктор. — Меньше знают, крепче спят.

— Мне сейчас что? — вмешался в их разговор Александр, который явно был ниже обоих собеседников.

Михаил вперил в подчинённого испытывающий взгляд серых, словно гранит, глубоко посаженных глаз.