Прошёл десять метров по туннелю, отметив на карте развилку двух путей. А затем снова, а затем ещё раз, а затем ещё. Ходил так минут двадцать и понял, что я, нахрен, потерялся. Кто бы мог подумать, что у гоблинов бывает клаустрофобия. Если бы не валяющийся на земле и очень приметный труп какой-то мохнатой чупокабры, мог и правда запаниковать. Блин.

«Чёртовы шахты…»

Похоже, детальное изучение этих мест очень затянется, но даже такой быстрый осмотр уже принёс кое-что полезное. Двигаясь по шахте, я видел, как под потолком уже устроились поселившиеся тут комары, однако, всего в нескольких метрах от зарождающегося улья я услышал звук какого-то движения. Эти крохотные парни должны были тут всё пожрать, но нет. Была тут одна животинка, которую эта участь обошла стороной.

Подойдя к стене, я увидел, как из-за камня на меня смотрят два «усика». Две антенны, сантиметров двадцать в длину, высунулись из-за камня и точно смотрели на меня. Подойдя поближе, я заглянул за этот камень и увидел камешек поменьше, очень уж похожий на улиточную раковину, а эти усики тут же внутрь этого камня втянулись и спрятались. Даже и не скажешь, что эта штука живая, если не присматриваться.

Усмехнувшись, я поднял непонятный камень и в самом деле нашёл в нём широкое отверстие. Глазки «усики» смотрели на меня прямо оттуда, а когда эта пещерная улитка сообразила, что её поймали, то тут же вылезла из раковины и стала дрожать, как какой-нибудь слизень, пытаясь освободиться.

— Похоже, у снарядов для нашей противопехотной ракетницы острая аллергия на всё склизкое и слизнеподобное, да? — Захохотал я и быстро почесал пальцем эту улитку, а та ещё яростнее задрожала. — Ты мне нравишься, — кивнул я. — Тоже в дело пойдёшь.

Вернувшись назад по туннелю, мне пришлось потратить несколько минут, выгоняя отсюда остальных гоблинов, а затем ещё пару часов, чтобы найти тех, кто уже умудрился потеряться.

— Так, — притащив Смышлёного и его бригаду, я вновь разыскал многострадальную шахтёрскую тележку и посадил в неё эту пещерную улитку. — Ищите вот такие штуки, — сказал я этим ребятам, указав на новую жертву нашего авторитарного правления. — Хотят жить у нас в шахте, пускай работают.

Смышлёный уже успел эту улитку пощупать, но я видел, как у него в глазах рождается предвкушение чего-то неизвестного.

Посмеявшись с этого трудолюбивого парня, я подошёл к нему и прошептал на ухо пару слов.

— Ге-хе-хе-хе, — тут же загалдел он, потерев ладони. — Вперёд! Соберём всех и заставим их работать!!

Быть авторитарным лидером довольно весело. На самом деле, я как-то об этом раньше не думал. Вернее думал, но не так глобально. Я не задумывался, насколько сильно моё племя меняет всю экосистему вокруг себя, подстраивая её под наши хотелки. С разумными расами всё довольно просто: Если вы с чем-то не согласны, то либо проваливайте, либо будем драться, а вот с другим товарищами всё куда интереснее.

Жили себе простые грибочки, жили, а потом бабах, и они уже — еда. Причём еда, которая ещё и размножается через активное стимулирование жестоким опиздюливанием. В какой-то яме спокойно слизни катались, а теперь ими броню красят, называя «Покрасивыми зверушками». Комариные ульи половину болота в страхе держали, а теперь они просто снаряды для противопехотной ракетницы. А ещё они теперь в шахте живут, хотят они этого или нет.

«Хе-хе-хе».

Всё, что находится вокруг нас, либо умирает, либо живёт согласно нашей воле.

«Мы все, оказывается, куда страшнее, чем я думал…»

Лыбящийся как идиот Смышлёный катил шахтёрскую тележку, а я заглянул туда и увидел четыре пойманные его компанией пещерные улитки. Не очень много, но заходить слишком глубоко в шахты я запретил, иначе это всё превратилось бы в замкнутый круг бесконечных поисков друг друга. Впрочем, для первого раза — сойдёт. Позже мы ещё несколько штук поймаем.

— Ну что, — хохотнул я, почесав пальцем одну из этих штучек, вынуждая её в страхе сбежать обратно в свой панцырь. — Добро пожаловать в семью.

…

С самого утра в поселении гоблинов было неспокойно, а теперь и вовсе атмосфера достигла своего пика. Из-за огромного наплыва желающих поучаствовать, ну или просто хотя бы посмотреть, я побоялся, что мой домик Вождя просто развалится, так что все события проходили на «банкетной» площади.

Основные действующие лица уже заняли свои места, а те, кого сюда не очень-то и звали, разбрелись по периферии или соседним крышам. Смышлёный выкатил свою тележку в самый центр, достал оттуда одну пещерную улитку и отдал её мне. Бережно её приняв, я посадил её перед собой «лицом к лицу», пусть эта штука и боялась выглядывать из своего панциря. Очевидно, что маленькая красавица просто очень стеснялась такого свалившегося на неё внимания.

Достав вторую улитку, которая тоже очень умело отыгрывала простой раковинообразный камень, он посадил её на землю, в точности по моему примеру, повернув её «лицом» к себе.

— Так, — кивнул я. Небольшие опыты мы уже провели и даже «объяснили» этим штукам, что моя улитка, — это «моя» улитка. Улитка Смышлёного, в свою очередь, — это улитка «Смышлёного». Надеюсь, что они это «запомнили».

Оглядев толпу зевак и сидящих рядом моих приближённых гоблинов, я легонько толкнул свою улитку пальцем и сказал.

— Позвони Смышлёному.

Сидящая в панцире и не проявляющая никаких признаков жизни улитка тут же стала покачиваться из стороны в сторону, отчего со стороны стало казаться, что этот камешек чего-то очень сильно боится и дрожит от страха.

Улитка Смышлёного, которая сидела в паре метров от меня, медленно высунула из панциря свои глаза — «усики», посмотрела ими на лучащегося любопытством гоблина и открыла рот.

— Били-били-били-били. — Раздался из неё томный, почти механический голос, а её панцирь так же трястись начал, как и панцирь моей красавицы.

— Ге-хе-хе-хе! — тут же захохотал Смышлёный, а затем ткнул пальцем свою пиликающую улитку, так же как недавно я ткнул свою.

Получившая тычок Улитка перестала сигналить и трястись, но уже моя трясущаяся красотка пришла в движение. Её глаза «усики» вылезли из панциря и медленно повернулись ко мне.

— Ка-ча, — раздалось из неё механическое сообщение, и обе улитки просто замерли на месте, пялясь на своих хозяев во все глаза.

— Работает, Атаман! — Крикнул Смышлёный, уже заранее впавший в экстаз, а моя улитка, которая просто сидела на земле, тут же открыла рот и заорала на меня голосом тупого гоблина.

— Работает, Атаман!!

— А-ха-ха-ха-ха! — Засмеялся я. Пусть я и ожидал нечто похожего, это всё равно было слишком круто.

— А-ха-ха-ха-ха!! — Громко заржала улитка Смышлёного, полностью пародируя мой голос.

— Офигеть. — Блин, это же просто улитка, откуда у неё такой рот огромный? Когда она его раскрывает, такое чувство, что это не просто слизень в панцире, а целый бегемот. Кем она там питалась в этой шахте, неужели она ещё и хищник?

— Офигеть, — сказала моим голосом улитка Смышлёного.

— Атаман, а зачем нам нужны говорящие улитки? — Озадаченно спросил мой собеседник.

— Атаман, а зачем нам нужны говорящие улитки?

«Ха-ха-ха».

Мой друг хоть и Смышлёный, но вот так сходу не может сообразить всё преимущество.

— Уверен, наших разведчиц уже достало каждый раз бегать туда и обратно, чтобы доставить сообщение, верно? — Спросил я, посмотрев на Тихую, а у той тут же на лице вылез восторг.

Наличие хорошей связи — это первостепенная вещь при любых военных действиях. До этого мы использовали гонцов, но даже в пределах леса это уже становится малоэффективным, так как между отправкой и получением приказа проходит больше часа. Наладив связь, мы сразу становимся на три головы выше любого противника. Они просто не будут успевать реагировать на наши действия при масштабной войне.

— С этими малышками у нас тут изменится всё. — Сказал я и ткнул свою улитку пальцем, а та послушно спряталась в раковину и «заснула».