«Это было чертовски напряжно, но я справился».

«Уже знаю, — ответила ксенос. — Я отхожу».

Именно Катран активировала жажду крови нежити с помощью своих артефактов. Сейчас ей нужно было покинуть место их лежки до того, как хозяева вернутся.

«Хорошо, — кивнул Игнат. — Ты молодец».

Катран ответила подтверждением, что и не сомневалась в этом. На этом их разговор закончился.

Только сейчас Игнат понял, что прошло уже полчаса. Тут же он оглянулся в ту сторону, откуда пришел.

«Надо вернуться», — подумал он, ощущая беспокойство.

Он и не заметил, как затихли всполохи и эхо энергий. Это означало, что битва или заканчивается, или уже осталась в прошлом.

«Штейгер, — Игнат связался с немцем. — Что там у вас»?.

По каналу ментальной связи он ощутил сложный коктейль эмоций, понять по которому хоть что-то было невозможно.

«Командир, — ответил тот. — Если ты освободился, то подходи. Это надо видеть».

«Да скажи ты хоть, — ощутил раздражение Игнат. — Хаммер живой. Он смог?».

«В процессе, — ответил Штейгер. — О, черт возьми, этот американец псих»!.

Игнат понял, что спрашивать с немца что-то более внятное бесполезно. Тот был поглощен боем, как футбольным матчем, и требовать с него качественную информацию сейчас было бессмысленно.

Оглянувшись на удаляющихся драконов, Игнат рванул в обратную сторону.

Уже на подходе он заметил изменения. Поле битвы Хаммера с метамонстром выглядело странно. Здесь не было оплавленных воронок и глубоких рытвин. Наоборот, там, где сталкивались энергетические поля, сухую почву спрессовало в идеально ровное покрытие, иногда пересекаемое случайно образовавшимися бордюрами.

Монстр обнаружился неподалеку. Едва живой, он лежал без движения. Странная темная хмарь, покрывавшая его тело, рассеялась, позволяя Игнату наконец рассмотреть существо. То выглядело, как странная помесь крота, черепахи и бог знает кого еще.

Тело монстра покрывали роговые пластины. На спине они утолщались, становясь похожими на панцирь. Лапы существа имели длинные когти. Судя по их форме, существо умело зарываться под землю для засады. Неудивительно, что оно обитало в разломе.

Сейчас монстр потерял сознание и находился в критическом состоянии. Его враг ощущал себя не лучше, но все же смог удержать разум от забытья.

Хаммер привалился к здоровенной голове твари. Он выглядел ужасно. Поле срезало ему руку и ногу. Часть тела была раздавлена, превратившись в фарш. И трети этих повреждений хватило бы, чтобы простой человек умер. Американец не был простым человеком, но и метауровня еще не достиг, а потому держался с трудом.

«Какого черта он делает»? — спросил себя недоумевающий Игнат.

В единственной уцелевшей руке Хаммер держал нож. Им он методично, удар за ударом, бил в пустую глазницу твари.

Желая понять, что происходит, Игнат всмотрелся в сигнатуру человека и понял, в чем дело. Энергетика Хаммера была критически истощена. Сейчас он не был способен ни на какой навык. Он бил тварь, желая добраться до мозга и средоточия монстра, чтобы добить его. Ведь только когда тварь умрет, он получит награду и сможет начать перерождение.

«У него нет сил, чтоб добить монстра», — отметил Игнат, продолжавший наблюдать за этой борьбой.

Американец слабел на глазах. Было ясно, что если он потеряет сознание, то так и не сможет добить тварь. Разумеется, прийти в себя ей никто не даст, но и переход на метауровень будет сорван.

«Командир, — пришло мыслесообщение от Штейгера. — Может, поможем? Он может умереть в любой момент…».

Игнат еще раз оценил состояние Хаммера.

«Нет, — ответил он. — Хаммер нам этого не простит. Он в шаге от победы».

«Но…» — начал было Штейгер, но замолк.

Когда стало понятно, что бой утих, все участвующие в операции сверхи подтянулись ближе, чтобы наблюдать за происходящим воочию. Все они видели промораживающую до мозга костей картину смертельной борьбы одного человека.

Теряя кровь, а вместе с ней и силы, искалеченный Хаммер продолжал упрямо наносить удары, пытаясь добить тварь. Монстр был без сознания, но, кажется, даже в таком состоянии будто ощущал происходящее и не желал умирать. Ведь кто не выдержит первым — тот и сгинет в вечную тьму.

«Никто не должен вмешиваться, — Игнат транслировал эту мысль для всех. — Приготовьте реанимирующие расходники, но действуйте только по моему сигналу».

Сам он напряженно контролировал состояние здоровья Хаммера. Игнат уважал титаническую целеустремленность своего боевого товарища, но понимал, что вялые удары ножом не могут поставить точку в этом сражении. Ставку он делал на другое.

«Ну давай же, — думал Игнат. — Ты сможешь».

Энергетическая система Хаммера должна была сгенерировать хоть каплю энергии. Одну каплю, и этого бы хватило. И он видел, что это должно произойти скоро. Главное, чтобы Хаммер дотерпел и успел реализовать возможность.

— Давай, черт возьми! — рыкнул Игнат вслух.

— Хаммер! — закричал Штейгер, который подошел совсем близко. — Развали этого ублюдка!

— Давай, мужик!

— Ты можешь!

В воздухе затихшей после битвы долины раздались крики людей. Все они уже подошли достаточно близко. Заметил ли это Хаммер, что боролся сейчас за свою жизнь? Неизвестно, но люди кричали, желая хоть как-то поддержать товарища.

— Прикончи его, Хаммер!

— Сделай это!

Крики разлетались по затихшей долине. Бой здесь закончился, и только последние два существа силы не могли решить свой древний, как сам мир, спор — кому жить, а кому умереть.

Игнат молчал. Он видел, как в главном Даре Хаммера по крохам, наконец, стала появляться энергия. Похоже, этого ожидал и сам хозяин силы. Ровно в этот же момент он направил её в кисть, где держал клинок.

Когда Хаммер замахнулся в очередной раз, клинок вспыхнул тусклым свечением. Особое поле окружило его, придавая оружию пробивающую способность.

— А-а-а-а-а! — с губ Хаммера сорвался даже не крик, а скорее хриплое сипение.

Замахнувшись, он нанес последний удар. Усиленный особым полем, клинок легко вошел в глазницу, пробил тонкую костяную перегородку и попал в энергетическое средоточие твари. Напоследок то мигнуло ярче, будто метамонстр еще пытался держаться за жизнь, после чего раздалось во все стороны облаком энергии, которая тут же потянулась к Хаммеру.

Американец откинулся на тушу твари и замер. На его измученном лице появилась тень улыбки. После этого его взгляд потерял осмысленное выражение. Нет, он не отключился. Адепт силы погрузился в себя, ведь его ожидала вторая, не менее опасная часть — переход на метауровень.

Больше никто не кричал. Затаившись, все наблюдали за таинством перерождения смертного в нечто иное — в другую форму жизни. Игнат огляделся и недовольно нахмурился.

«Штейгер, — он обратился к командующему группами силовиков. — Если уж твои вылупились на ритуал, свяжись со штабом, чтоб нас крыли плотно с беспилотников. Вертушки боевые пусть вызовут».

«Есть», — коротко бросил немец, сам поглощенный зрелищем.

Обеспечив минимальную безопасность, Игнат приступил к наблюдению. На его глазах энергия, выделенная метамонстром, окружила Хаммера, погрузив того в плотный кокон. Потоки силы поглощались организмом, занятым переменами.

С первых же мгновений Игнат заметил отличия от его собственного перерождения. Когда-то он полностью рассеял свое тело и создал новое с помощью энергии Жизни, на основе которой проводил закалку. Однако с Хаммером происходило нечто совсем иное. Оставшаяся после смерти монстра сила напитывала его организм, укрепляя и изменяя.