Выбираться из комнаты девушки приходилось привычным способом — через окно. Почему? Да потому что ей бы влетело, если бы кто-то узнал, что я тут ночую. Водить парней в женское общежитие категорически запрещалось правилами университета, так что приходилось пробираться и уходить тайком.

Комната Норы находилась на третьем этаже, так что падение не сулило ничего хорошего, но к счастью для меня, этот дом строили криворукие дебилы, которые даже не удосужились ровно положить кирпич, благодаря чему на каменной стене было более чем достаточно выемок, чтобы цепляться пальцами.

Спустился я без проблем, слегка воровато оглянулся и поспешил прочь.

Если верить солнцу, то сейчас было часов шесть. Занятия начинаются в восемь, так что студентки уже начинали потихоньку просыпаться. Попасться на глаза им не слишком хотелось, так что я уже обычно сократил путь через сад. Прошелся по небольшому декоративному лабиринту, где застукал милующуюся парочку студентов. Мы сделали вид, что друг друга не видели, и я пошел дальше.

Наконец я вышел к задней стене одного из университетских корпусов, затем прошел к подсобным хозяйствам, где находился один из черных ходов на территорию университетского кампуса.

До выхода оставалось какая-то сотня метров, когда совершенно внезапно и без какого-либо предупреждения справа от меня кто-то выскочил. Рефлекторно я подался назад, но опоздал. Сказывалась сонливость и то, что в этот момент я крайне неудачно начал зевать.

Что-то очень твердое ударило меня по голове, и все, что я услышал, это изумленный возглас:

— Охренеть! Это и вправду он!

Просыпаться было больно и неприятно. Даже не сравнить с милым пробуждением в компании сексуальной и крайне горячей девушки-кошки. Голова трещит, во рту металлический привкус крови, и тошнит.

Попробовал пошевелиться, но понял, что руки у меня крепко связаны за спиной, а ноги привязаны к ножкам стула.

— Люц! Люц! Ты очнулся! — послышался голос рядом.

Разлепить получилось только один глаз. Судя по болезненным ощущениям, второй заплыл и не слабо. Это не фингал, это прям серьезный отек всей правой стороны лица. Даже страшно в зеркало будет смотреться.

Повернув голову, я увидел, что на соседнем стуле сидит дядя Рол. Такой же связанный и такой же «красивый». Лицо расквашено, нос сломан, одежда заляпана кровью.

Я хотел что-то сказать, но выдал нечто нечленораздельное. Язык не ворочался, во рту словно кошки нассали, и при этом я, кажется, лишился одного или даже двух зубов.

— Люц…

— Делай, — сказал кто-то другой, кого я ещё не успел заметить, и меня тут же окатили ведром ледяной воды. Взбодрило это очень неслабо. Я сразу задергался, пытаясь высвободить затекшие конечности, но чья-то сильная рука, что легла мне на плечо, тут же вдавила меня в сидение.

Повернув голову, я увидел возвышающегося надо мной незнакомого бородатого бугая с лицом каторжника. Ничего хорошего от таких персонажей ждать не стоит.

Он улыбнулся мне, дружелюбно так, а затем не менее дружелюбно прописал кулаком под дых. Я захрипел, и лишь через минуту смог восстановить дыхание.

Вот ублюдок! Понятия не имею, кто это, но он у меня кровью харкать за такое будет.

Я оглядел комнату и понял, что нахожусь далеко не в университетском городке, а скорее на каком-то подземном складе. Ящики, коробки, никаких окон. Зато приметил ещё пятерых громил, каждый из которых вооружен дубинкой и кинжалом.

— Дядя Рол, что за херня тут происходит?

— Люц… Извини… у меня не было выбора… Я сказал им, где тебя искать… Они… Они… отрезали мне палец.

Я невольно бросил взгляд на его руку и тихо выругался, увидев перетянутый веревкой обрубок пальца.

Дядя Рол меня сдал… Впрочем, это было не так уж и удивительно. Он никогда не отличался несгибаемым характером, а уж когда дело касается пыток, то долго хранить секреты этот мужик не сможет. Держать на него зло в такой ситуации было попросту глупо.

— Кому ты меня сдал? — спросил я, но дядя не успел ответить. Ответ на вопрос явился самолично.

Дверь отворилась, и в комнату вошел бородатый дородный мужчина с перевязанной рукой. Его рожу я узнал почти сразу, а следом в комнату вошел и его дружок, который прошлой ночью помешал мне забрать честный выигрыш. А у первого с рукой были проблемы из-за того, что Аида расплавила его револьвер с помощью магии.

При виде меня «однорукий» толстяк расплылся в улыбке.

— Что, думал, избавился от нас, шкет?

— Избавился? Это как-то сильно сказано. Скорее я ожидал, что ваше племя жопозадых пойдет обратно в свои пещеры сношать жопы друг друга.

— Ах ты, недоносок, — зарычал дружок однорукого, но толстяк жестом его утихомирил.

— Тихо-тихо, Эрик. Он просто хочет нас позлить.

— А ты догадливый, — осклабился я. Он улыбнулся в ответ, гаденько так. Затем бросил взгляд на бугая за моей спиной. Тот демонстративно хрустнул костяшками пальцев, а в следующую секунду двинул мне кулаком в лицо слева. От удара я чуть было не повалился на землю вместе со стулом, но бугай услужливо в последний момент придержал его.

Бил он умело, одновременно очень больно, но не так, чтобы отправить меня в нокаут, а это, между прочим, настоящее искусство.

— Бьешь как баба, — не остался я у него в долгу, но бугай лишь зловеще хмыкнул.

Пока мне били морду, толстяк, имени которого я так и не узнал, неторопливо подошел к столику у дальней стены и осмотрел разложенное там содержимое моей сумки и карманов.

— Это все, что при нем было?

— Да, — подтвердил один из мордоворотов.

— А деньги где?

— Вот, господин, — словно с легкой неохотой один из бандитов вручил толстяку имеющиеся у меня при себе деньги.

— Сто тридцать две марки… — поморщился он.

— Где остальное, сученыш? — зарычал Эрик, но я лишь рассмеялся ему в лицо. Чтобы пронять меня, нужно что-то большее, чем пара ударов в морду и живот. Даже пальцы резать бесполезно, ведь я прекрасно знаю, что с деньгами их можно отрастить.

— Какой интересный меч, — между тем заметил толстяк. — На вид дорогой.

— Да откуда у этого отребья деньги? — фыркнул Эрик.

— Между прочим, ты понятия не имеешь, с кем связался. Он Люциус Готхард, сын Максимилиана Готхарда! — внезапно воскликнул дядя Рол, отчего мне захотелось отвесить ему подзатыльника. Я практически никогда не представлялся фамилией отца, уж слишком он был известен, но при этом толку от этой фамилии сейчас практически нет. Даже фамилия матери котировалась выше, ведь демонстрировала, что я принадлежу к старому дворянству.

— Да хоть его бабушка, — отмахнулся «однорукий», но во взгляде все-таки возникла задумчивость. Раньше он смотрел на меня как просто на мальчишку, но теперь все было чуть иначе. — Это не имеет значения. Ты кинул меня. Харела де Роу.

— Одного из Доверенных Виго! — тут же добавил Эрик с таким важным видом, словно говорит о каком-нибудь короле. И все же это имя неприятно резануло слух. Вот только с Виго «Красноглазым» мне ещё проблем не хватало. Это глава одной из самых крупных банд южного района Нового Трисента, имеет вполне соответствующую репутацию. Под ним ходит целая куча воров, бандитов и прочего отребья со дна.

Харел не перебил, лишь довольно ухмыльнулся, видимо ожидая, что это произведет на нас впечатление. И отчасти это получилось. Услышав, на кого работает «однорукий», дядя Рол чертыхнулся и обреченно выругался.

— Меч положи, жиртрест, — крайне медленно и вкрадчиво сказал я помощнику Виго. — Это мой меч. Мои вещи. И мои деньги.

— Вот не могу понять, то ли ты настолько храбр, то ли туп. Я прямо сейчас могу покромсать вас двоих на мелкие кусочки и сбросить в Йорус. Уяснил?

В этот раз я решил промолчать, но вовсе не потому, что испугался или что-то в этом духе. Просто решил, что стоит немножко подыграть этому кретину и понять, чего он хочет. Если бы нас действительно хотели порубить, то уже бы это сделали.

— Молчишь? Видимо, в твоей тупой головушке все-таки есть чуток мозгов, — осклабился Харел. — Короче. Вы должны мне десять тысяч марок Башни.