— Отлично, — довольно улыбнулся фракиец, — немедленно отправьте весь пакет данных с нашими людьми американцам и хранителям. И пусть не скупятся на подробности. Сейчас их расположение стоит подобной утечки.

— Томас не пойдет на открытое противостояние с русскими, — покачал головой рыцарь, — Александр его давний друг.

— Только не в том случае, когда убит его сын, — рассмеялся человечек, — но даже если случится невероятное и он решит не мстить за пролитую кровь своего рода (в таком случае его убьют свои же, как уже выжившего из ума слюнявого старика), то проигнорировать прямое нарушение Пражской Конвенции он не сможет. Хранители, плюющие на несоблюдение Договора. Такого еще не бывало! А уж нарушение таких пунктов как 1, 9 и 5 вообще не оставляют ему ни одного шанса на шаг в сторону. Так что здесь я полностью спокоен. Старый Лис подставился на этот раз по крупному. Весьма по крупному. И этим нужно будет воспользоваться на всех уровнях.

— Будет исполнено, — спокойно произнес по-прежнему стоящий в дверях мужчина.

— Держи меня в курсе событий, — закончив расхаживать по комнате, хозяин дома снова завалился на кровать и, спихнув на пол безжизненное тело, оставившее на одеяле несколько пятен уже давно засохшей крови, потянулся, сложив ноги на мягкую пока еще живую подушку, — подробный отчет за последнюю неделю предоставишь мне сегодня вечером. И да, пришли сюда уборщиков через пару часов. Не люблю когда в спальне грязь.

— Да, господин, — легонько поклонился рыцарь, под ироничным взглядом хозяина дома. Тот прекрасно знал отношение бывшего храмовника к подобного рода забавам, однако не предавал этому ровным счетом никакого значения. Как, впрочем, и не устраивал показательных демонстраций, которыми славились многие его знакомые, дабы смутить и повергнуть в шок некоторых из новообращенных. Он просто жил так, как ему было комфортно. Не более, но и не менее того.

Повернувшийся спиной рыцарь, вышел из комнаты, мягко закрыв за собой дверь…

— Товарищ полковник, машина готова! — отрапортовал вбежавший в кабинет молоденький лейтенант. Он хотел сказать что-то еще, но его бесцеремонно оттолкнул в сторону вошедший следом за ним человек в штатском.

— Саныч, ты уверен, что нам стоит туда ехать? — остановившись на пороге, встревожено спросил он.

— Они не имели права работать на моей территории не поставив меня в известность! — рявкнул, прилаживающий к своему боку пистолетную кобуру, тучный человек с полковничьими лампасами. Двухдневная щетина на его лице и мятая рубашка, выдавали поспешность, с которой его выдернули из дома.

— Раз они там — значит, разрешение у них есть. И явно не одно, — мрачно наблюдая за сборами начальника, заметил мужчина лет сорока.

— Да плевать мне на их разрешения! — завелся толстяк, судорожно запихивая в кобуру табельное оружие, — какого хрена они вообще тут делают?! И почему я об этом не знаю?! Я что, зря плачу деньги этому ублюдку из управления?!

— Артем сам не знает, откуда они взялись, — попытался оправдать своего старого знакомого мужчина, — никаких уведомлений сверху на согласовании операции не поступало. Но говорят это московские…

— Да мне плевать, кто они такие! — прошипел полковник, закончив, наконец, сборы и, выскочив из кабинета, побежал вниз по лестнице, где их уже ждали машины, — это мой округ и я обязан знать, что тут происходит, черт возьми, и когда! Так просто работать на своей территории я не позволю никому! Слышишь?! Никому! Особенно этим гребаным…

— Стоит ли ссориться с безопасниками? — разумно заметил его товарищ, легко поспевая за тяжело отдувающимся начальством, — тем более, что толку от этого все равно не…

— Да ты хоть понимаешь, КТО живет в том доме, который они собираются брать?! — резко развернувшись лицом к собеседнику, полковник схватил его за воротник куртки, — если они по его душу, то я сяду настолько, сколько не живут! И ты, сука, сядешь!

— У них на нас ничего нет, — невозмутимо заметил мужчина, не делая, впрочем, попыток вырваться, — и у него тоже. А те, кто знал точно — давно уже в земле. Ты зря переживаешь.

— Возможно, — слегка успокоившись, толстяк повернулся и уже не особо спеша вышел из подъезда, грузно плюхнувшись на заднее сиденье служебной волги с заботливо приоткрытой водителем дверцей. Его напарник опустился рядом, — но если ты ошибаешься…

— Я в этом уверен. Иначе не сидел бы сейчас здесь с тобой.

— Ладно, — отмахнулся полковник, снимая и протирая вспотевший от небольшой пробежки лоб рукой, — на месте разберемся, что там к чему. Поехали!

Зная, как его начальник не любит опаздывать, паренек-водитель, моментально захлопнул дверцу и, прыгнув за руль, плавно вдавил педаль газа. Автомобиль рванул с места, довольно резво набирая скорость. Сзади пристроились еще две патрульные машины, набитые бойцами.

Здание, к которому они подъехали, находилось совсем недалеко от центра города в весьма приличном районе. Район был довольно новым, но основная застройка была уже окончена и теперь немногочисленные жители, отдыхающие в уютных зеленых двориках, могли наблюдать, как строители укрепляют и облагораживают набережную, формируя пляж. Идеальное местечко. Как раз для тех, кто хотел бы жить поближе к центру, но не любил излишнего шума. Народу здесь также пока еще было мало. Цены на жилье в новостройках побили все рекорды, обогнав даже соседствующие с городской администрацией здания. В общем, вполне себе презентабельный тихий уголок для обеспеченных граждан. Вот только их покой сейчас был грубо нарушен толпой вооруженных людей, полностью оцепивших добрую его часть…

Проблемы начались уже на въезде. Две единственные дорожки, не заставленные машинами и, ведущие к центральному зданию, (к слову говоря, последнему памятнику городской архитектуры девятнадцатого века, оставшемуся в этой части города) были наглухо перекрыты двумя мощными «Карателями», со скучающими по бокам бойцами в форме спецназа ФСБ. Даже если кому-то и повезет прорваться на машине через газоны и обильно утыканную качелями детскую площадку, то уйти в городе от этих крошек… Надо сильно постараться. Тут вам не Европа, где в изобилии присутствуют узкие средневековые улочки и тупики. А учитывая навешанное сверху вооружение и прочий обвес — «бегуну» вообще станет грустно. Смертельно грустно.

После недолгого препирательства уже порядком взбешенного и обильно вспотевшего полковника пропустили-таки за оцепление. Пропустили одного. Всех прочих вежливо, но настойчиво попросили остаться и не мешать спецоперации. Один из бойцов вызвался сопровождать высокий чин к своему начальству, руководящего сейчас своими людьми, у расположенного под сенью деревьев трехэтажного здания. Идти было недалеко, но по самому солнцепеку, что никак не добавило полковнику хорошего настроения. Жара в этом месяце стояла нешуточная.

К его удивлению, командиром спец. подразделения оказался совсем еще молодой парень лет двадцати пяти, стоящий напротив дверей одного из подъездов. Но не только это поразило немало повидавшего за свою непростую жизнь служаку. Парень был с ног и до самой шеи закатан в мощный экзоскелет последнего поколения. Толстые керамические пластины, широкие ремни и усиленные сервоприводы, бугрящиеся под эластичной обшивкой, делали его похожим на неведомого и очень опасного зверя, в любой момент готового к прыжку. Не хватало только тяжелого шлема, который парень сейчас небрежно держал в руках, слушая доклад своего подчиненного — немолодого, седого спецназовца, обращающегося к нему с явным уважением, что уже само по себе говорило о многом. Интересно, что он вообще тут делает? В таком возрасте уже давно должны были списать на пенсию.

— …все подходы блокированы, — подходя к ним, услышал обрывок фразы полковник, — с реки, на всякий случай, прикроют еще два катера.

— Снайпера? — спокойно уточнил парень, не отрывая взгляда от окон третьего этажа.

— Четыре группы на позициях. Давно видят цель — ждут ваших распоряжений.