Вот уж действительно, не бывает место пустым, а на каждое хлебное ещё и претендентов дюжина. Утром, когда Алексис пригнал экипаж и мы начали грузить в него тяжёлые мешки с собранным, в лагерь ворвались бандиты!

– Вы чо творите, обмудки! – взвизгнула Марина и от щедрот души обдала самого резвого огнём.

Как ни удивительно, но от вида пламени их пыл заметно подостыл. Главарь коротко бросил приказ помочь раненому и с прищуром оглядел величественный экипаж:

– Али большие господа кого прибить хотят? Теперь мы тут будем заказы принимать. А Клыка выгоним.

Его шайка громко загугукала. Я устало спрыгнул с экипажа и в очередной раз глубоко затянулся табачным дымком. Алексис стоит без движения, но я вижу, что готов действовать в любой момент. Тем более, эти тоже припёрлись с арбалетом, хоть и маленьким – он висит разряженным у главаря на поясе.

– Я Игорь Колыванский, капитан-поручик Российской Империи.

Главарь банды выматерился и отступил на шаг. Кураж бандитов вконец угас.

– Захочу если, никто из вас живым не уйдёт. И не тянись к арбалету! – оборвал я движение главаря. – Это Марина, она огневик. Очень хотела бы ещё раз опробовать на живых мишенях новую магию. Вот такой шарик, – показал я пальцами куриное яйцо, – сжатого голубого огня. Двоих разом пробивает навылет.

– Так и чо не бьёшь? – просипел главарь.

– Если хочешь занять лагерь – будешь подчиняться Ивану Белому. Не в диком поле живёшь. Всякому делу руководство нужно.

– А ты ему кто, крыша?

– Он мой брат. И лучше вам общаться с Иваном, а не со мной. Запомните! Пока мы уезжаем, можете занять лагерь. Белого сам найди в Петергофе.

Марина с досады показала им жест выкусить и ласточкой взлетела на облучок. Коням груз пришёлся не по нраву, всё же не тяжеловозы – заметно поднапрягшись, они сдвинули экипаж с места. Это хорошо, что конструкторы сразу заложили нестандартную ширину колеса, а заметно увеличенную. Так бы мы увязли в мягком лесном грунте.

– Хорошо ты их приписал, Котик, – улыбнулась мне Марина и крепко прижалась.

Я чмокнул Огнёвку в пахнущую хвоей макушку.

– Больно было, наверное?

– Ну так, – пожала она плечами, – прыгнула в основном за счёт правой ноги. Ну ещё я буду перед отребьем слабость показывать.

– Бедная твоя ножка.

– Ой, ничего не бедная! – показала Марина язык. – Для дела сгодится.

Я ощутил, как от неё пошёл знакомый жар.

– Для этого самого дела?

– Ты же не против?

– Ещё бы! Мы можем даже прямо сейчас попросить Алексиса порулить…

Алексис легко согласился выйти "недолго порулить". Догадался же об истинной причине больше по нашему виду и взглядам. Я решил поступить тактично и навесил защиту, что глушит исходящие звуки. Нет больше Фаруха, что помогал мне с этим – пришлось мудрить и призывать мелкую братию из окрестных земель. А Марина-то уже распалилась и начала ласки! Без прежней ловкости из-за боли в ноге.

Сначала осыпала лёгкими поцелуями лицо, прошлась ноготками по щетине. Укусила за губу, предваряя поцелуй. Я ответил и мы начали жарко целоваться.

Пусть мы и отмылись как могли после ночного боя, но тела всё же помнят и пахнут кровавым потом. Точно так же, как меняется аромат при сильном возбуждении, так и когда побывал во власти сильнейших чувств от боя. В иное время Марина держит свою дикую кошку под контролем, но сейчас можно выпустить – начала принюхиваться, крепко вцепившись мне в плечи. Опустилась ниже, потом лизнула шею.

Рубаха быстро слетела. Сама Огнёвка пока не спешит расстаться с роковым чёрно-красным нарядом из кожи и это мне нравится. В нём она ещё более соблазнительна, чем без. Недаром прохожие в Петергофе сразу не могут понять кто перед ними: куртизанка или воительница?

И пусть за многие минуты близости я уже изучил облик Марины до малых черт, но всё же до сих пор восхищаюсь тем, как Природа соединила в ней их все. Удачным образом для меня! Миловидное лицо с флёром аристократичности, нежная кожа с мягким загаром, аккуратная грудь, что украшает Марину несмотря на малый размер. Очень жилистое тело, но, всё же, тонкая прослойка жирка есть и он мягкий, так что хватать и гладить всегда в сласть. Попка небольшая, но круглая, а когда Огнёвка изогнётся и оттопырит её – все прелести хорошо видны и соблазнительно доступны. Так и хочется коснуться, потереть и погрузить палец в горячие влажные объятья.

В наших традициях начинать с ласк ртом. Марина всякий раз просит меня об этом и потому я расслабленно откинулся на заднюю спинку. Раскинул ноги, чтобы ей было удобней, а плутовка тут же ухватилась одной рукой за член, а второй за яички и давай их сжимать. Осторожно, но настойчиво.

Пошли первые волны удовольствия и такой подход весьма их усилил. Впрочем, Огнёвка поспешила унять другой голод и второй рукой принялась ласкать уже себя. Я ещё немного покупался в эфирных водах удовольствия и прервал свою старательную кошку:

– Ну-ка разденься. Помогу тебе не отвлекаться от главного…

Она оторвалась, плотоядно облизываясь и уставилась горящим взором на меня. Наряд быстро оказался отброшенным в угол. Я же спешно раздвинул сиденья в большой лежак и на него мы завалились целуясь.

Марина сама прервала поцелуй и обернулась к члену. Я прихватил её за попу, потянул и вот уже вся прелесть её интимного уголка оказалась перед лицом. Огнёвка не медля погрузила насколько могла член в горячий рот, а мне пуще прежнего захотелось поласкать её взмокший бутончик. Наслюнявив пальцы, взялся натирать его сверху. Нажимаю сильно, заставляя венчик с клитером натужно проскальзывать под пальцами, потом паховый бугорок кончается и меня зовущей мягкостью встречает створ лона. Знаю, как ей нравится, когда ласкаю его по кругу. Сейчас максимально раскрытый, словно масляная вороночка, что может затянуть в пучину удовольствия и страсти.

Я поиграл с упругим переходом между её дырочками, помассировал податливый цветочек ануса. Он сжался и раскрылся несколько раз.

Чувствуя, как нарастает возбуждение, начал осторожно подталкивать член. Марина через несколько таких толчков оторвалась и говорит:

– Или ты будешь сильнее пихать, или я подумаю что уже не интересна тебе.

С нервным смехом, согласился.

Уговаривать и не нужно, просто я всегда стараюсь контролировать Зверя внутри. Раз можно чуть приспустить удила – сделаю!

Правой рукой я придавил её попу ближе к себе и впился в солоноватую нежность бутончика. Левую же положил на затылок и принялся грубо трахать Огнёвку в рот. Получается уйти то немного глубже, то снова упираюсь в напряжённый язык. Рот горячий и полон слюны. Зубки Марины приятно прихватывают ствол и скользят по нему. Мне потребовалось совсем немного времени, чтобы допрыгнуть до вершины. Я грубо просунул правую руку, чтобы было удобней схватить себя за член, откинул волосы Марины. Затем обхватил член так, чтобы над кулаком высовывалась только головка и финальные толчки сделал уже сам, крепко прижимаясь к её рту. Марина присосалась и что-то простонала, ожидая первые струйки семени. Наконец, меня взяла судорога сладострастия и я заполнил полыхающий от предвкушения рот.

После столь сильного взрыва ощущений хорошо было бы просто полежать и прийти в себя. Нагулять аппетит, так сказать. Однако, я умею поддерживать член твёрдым и пусть пока без прежнего удовольствия, но поспешил исполнить второе страстное желание Марины – вошёл в лоно. Семя было заблаговременно умерщвлено.

Сочные и тугие объятия сомкнулись вокруг члена. Марина напряглась практически сразу, мне пришлось проталкивать через крепкие мышцы, что сопровождается даже болью. И всё же это прекрасно и крайне возбуждающе. Временное отсутствие сладкой чувствительности быстро прошло и мои движения стали агрессивней. Глядя на кричащее удовольствием лицо и получая в лицо громкие глубокие стоны, мне кажется, что вершина Марины выше моей. Мелькнул даже страх за неё, но жажда самому допрыгнуть до звёзд тут же всё развеяла и мы дружно кинулись вверх. Взорвались, чувствуя как окаменели тела! Я вжал член в твёрдое лоно, а потом выплеснул туда семя.