- Не успеваю, - вдруг сказал в эфире оператор «Скомороха». – Не успеваю. Держу высотные, предельно малые не успеваю… «Спартак», по норам, сейчас накроет!

Лена охнула и скатилась в «лисью нору», Зита скользнула следом. Секунда томительного ожидания… Бешено затарахтела «Метелка» на соседней сопке и заткнулась тяжелым сдвоенным взрывом. Лена бессильно выругалась. И тут их накрыло. Сопка подпрыгнула вверх, больно ударила по голове и рухнула…

- «Скоморох-один», держи небо! – тонко надрывался в переговорнике голос Киры. – «Скоморох-один»! Закрывай сферу!

- Машину заряжания разбило, - неестественно спокойно отозвался оператор башенки космической обороны. – Прикрытие, вы как, живы? Вручную сможете? Я подскажу последовательность.

- Сейчас… - откашлялась Зита и поползла наверх.

- Лежи, беременная! – рявкнула Лена. – Там заряды под полцентнера! Сама! Ай, блин, стреляют!

Над останцем действительно визжали рикошеты. Зита перекатилась к уцелевшей панораме, активировала поиск… Вот они, голубчики. В до боли знакомых родных «хамелеонах». Ну, раз так, значит, так… Грозно рявкнула «реактивка», и еще раз, и еще. Зита сменила позицию, оглянулась. Лена пригнулась и побежала к перекособоченной машине заряжания чуть ли не на четвереньках. Снова противно запели рикошеты. Зита выругалась не хуже подруги, рывком перебросилась в соседнее укрытие, тренированным взглядом выделила почти неразличимые фигурки в «хамелеонах». Получайте, боевые братья! «Реактивка» прокричала кому-то тяжелую смерть…

В перерывах между выстрелами она слышала мелодичные подсказки оператора, грязные маты подруги и тихо радовалась – жива! Потом Лена шлепнулась рядом, а «Скоморох» засиял сиренево, и над сопкой покатился издевательский сумасшедший смех.

- Молодец, единичка! – крикнула далекая Кира. – Уходи на заряжание, «Скоморох-три» - на боевое!

- Сейчас… - выдохнула Лена и закашлялась. – Сейчас отдышусь и побегу… Жаль, нельзя там оставаться, оператор говорит, опасно… Пару раз еще сбегаю, потом, думаю, нас минометами пригладят, тут мы и отбегаемся!

- Леший! – сказала Зита в переговорник. – Как у тебя бойцы, живы? Обойдите десант, надо зачистить минометные расчеты! Сможете?

- Уже! – отозвался Леший смешным тонким голосом. – У нас тут «Стрекозы», мы быстрые! Прикрывайте «Скомороха», недолго осталось, последний эшелон на разгрузке стоит!

- Сейчас… - пробормотала Лена и утерла злую слезу. – Сучьи балеринские ноги, на любом камне вывертывает! Какой мудак сказал, что гибкость полезна? Сам бы компоненты из транспортера потаскал, дебил…

- Момент! – предупредила Зита, обшарила прицелом склон и послала смертельный подарок. – Давай!

Лена стремительно метнулась к машине заряжания, вновь в эфир полетели маты с надсадными хэканьями. Зита сменила очередную позицию, словила каменное крошево в лицо и отстраненно отметила, что она, похоже, отбегалась. Десантники свое дело знали и прижали ее качественно. Но тут внезапно ожила «Метелка» и щедро прошлась по склону обеими своими «мясорубками», только камни во все стороны полетели.

- Вот так! – удовлетворенно сказал далекий Леший.

- Спасибо! – поблагодарила Зита.

- Сочтемся славою, свои же все мы люди! – бодро отозвался штурмовик. – И прощайте на всякий случай, ко мне тут подбираются по мертвой зоне… Занимайте круговую, если что!

Прибежала Лена, вдвоем они перетащили оружие на останец и заняли круговую оборону. С бессильной злостью увидели, как вспухли дымным облаком позиции «М-500» - самоподрыв. Снова засиял и разразился сумасшедшим смехом «Скоморох», потом словил в бок противотанковую ракету, покосился и замолчал. И оператор башенки космической защиты пропал из эфира. Потом Зите хорошенько прилетело от близкого разрыва, пришлось отлеживаться, восстанавливать контроль над конечностями, Лена дико орала и расстреливала последние тубусы куда-то совсем близко… А потом весь мир озарило сиреневым сиянием, акустическим ударом больно хлестнуло по ушам… гигантский массив ковчега в сполохах распределенных двигателей беззвучно и страшно поднялся над сопками и косо ушел сквозь рваные облака вверх. Вслед ему взревел ветер, пылью и мелким каменным крошевом ударило по останцу с дикой силой. Зита увидела совсем рядом лицо Лены с беззвучно разинутым ртом, поняла, что подруга кричит «сваливаем!», и они покатились, побежали вниз по склону прямо в пылевое облако, а потом сквозь него и дальше, до самой железки…

- А-хре-неть! – сказала Лена, когда все кончилось. Посмотрела на блестящий срез рельса и выразилась более емко и экспрессивно. Потом истерически хохотнула:

- Ушли ребята и кусочек родины с собой сперли! Да немаленький кусочек! Десантура от злости на дерьмо изойдет!

- Кстати, о десантуре, - озабоченно сказала Зита. – Давай-ка по кустикам. А то сидим тут на рельсах, как две придурочные мишени.

- Хрен им всем в зубы! – зло заявила Лена. – Еще бы я на своей земле пряталась! Пойдем по железке, понятно? И пусть они сами по кустикам прячутся!

С шелестом и хрипами восстановилась связь.

- «Спартак», уходим! – прозвучал музыкой голос Киры. – Рассредоточенно до дальней точки сбора! Перекличка по солнцу! Прикрытие «Скомороха-один», как вы? Лена, Зита? Открывайте перекличку!

- Живы, уходим самостоятельно, - доложила Зита. – Про штурмовиков с «Метелок» сведений нет.

- Жива, - прозвенел вдруг голосок оператора. – Не беспокойтесь, Лия Сергеевна, у нас все по плану!

- Знаешь меня? – усмехнулась Зита. – По Девятке, да?

- Ну… как бы ученица, - с явным смущением отозвалась оператор и исчезла из эфира.

- Ребята отходят отдельно со своей задачей, - вмешалась Кира. – Продолжаем перекличку!

Тихо звенели голоса спартаковцев: «Живы, уходим…»

Лена защелкнула шлейку тактического рюкзака, закинула на плечо штурмовую винтовку – и подарила Зите острый испытующий взгляд.

- А признайся, подруга, не планируешь ли ты остаться, а? А то я ведь тебя знаю. Ради заполярной республики и детей бросишь, и про Костю забудешь! Не крутятся ли случайно в твоей дурной башке такие мыслишки?

- Крутятся, - призналась Зита. – Я бы осталась. Но ковчеги – более важное дело. Там же замкнутые циклы на ходу придется создавать. Не справимся – погибнем. Владимир Данилович приказал заняться проблемой, я с ним согласилась. А Костя с остатками пограничников отходит к последнему ковчегу, там и встретимся.

- И не передумаешь? – с подозрением спросила Лена. – Учти, я ведь тебя могу и по голове тюкнуть да волоком до последнего ковчега доставить, и ребята мне с охотой помогут! А Давид так сразу этот вариант предлагал и себя в носильщики!

- Не передумаю.

- А почему? – с любопытством спросила Лена. – Я бы передумала.

- Потому что здесь остается Владимир Данилович, - с грустью сказала Зита. – Заполярная республика – его детище, решил с ней идти до самого конца. Ее судьба – его судьба. Переубедить я не смогла.

- М-да, - кашлянула Лена после молчания. – Каллистратов, конечно, та еще сволочь, но… в мужестве ему не откажешь. Уважаю. Ну а мы, сестричка, пойдем-ка прямо, потом налево, а потом и в небо! Хоть полюбуемся напоследок на нашу ненавистную любимую тайгу! Или, думаешь, скоро вернемся, а?

- Не вернемся, - вздохнула Зита и закинула «реактивку» на плечо. – Хотелось бы, но, к сожалению… по расчетам экспертных групп к концу полета мы полностью утратим технологии высшего уровня. На ковчегах для них элементарно нет базы. У нас полет в один конец, Лена. Когда еще в новом мире вернемся к сегодняшнему уровню. Вот тогда, может, и вернемся… всей мощью первого в мире социалистического государства.

- Ой, вот не надо красивых слов! Передеремся мы в новом мире для начала из-за лишней косточки, зуб даю! И слово «социализм» забудем века этак на три…

Десантники осторожно поднялись на сопку. В три ствола обшарили брошенные позиции и слегка расслабились. Старший группы поднялся на останец, пнул со злостью пустой тубус, беззвучно выматерился, посмотрел вниз на пятикилометровый круг блестящего камня и шевельнул губами, не в силах выразить глубину обуревавших его чувств.