Мужчина дрогнул и еле заметно сгорбился.

- Недоказуемо, - глухо сказал он.

- Кому недоказуемо, Миша? Главному? А ему доказательства не нужны, ему подозрений достаточно. А подозрения есть.

- А что мне оставалось? – зло сказал Миша. – Она все мои фирмы из схем вычистила!

- Значит, лишние там были твои фирмы, - равнодушно сказала женщина. – Она профессионал, Миша, как и ты. Ты запихивал, она вычищала, дела житейские. Это всего лишь деньги. Тебе что, мало было места у трона? Тайный экономический советник, представитель силового блока России, ну куда еще больше, Миша? Ну зачем ты на любовницу Главного замахнулся, а? Где был твой ум?

- Да не любовница она! – раздраженно сказал мужчина. – И не была ей никогда! Это мы в первую очередь проверили! Физически невозможно, понимаешь – физически!

- Она любовница, и не спорь, - вздохнула женщина. – Как-то у нее и без интимной близости получается, всегда ей завидовала! А за любовницу Главный тебе голову открутит. Медленно.

- Знаю, - подавленно сказал мужчина. – Мне конец, да?

- Пойдем, потанцуем? – предложила женщина. – Как в юности? Ты тогда прекрасно танцевал. Да и я была свежей и невинной…

- Где ты и где невинность? – буркнул Миша. – Это, как их… антонимы, вот. Ну, пойдем танцевать, конец-то один. Мне теперь все равно.

Они кружили по залу в перекрестье завистливых взглядов. Она вальсировала воздушно, слегка откинувшись в его руках, опустив свои руки расслабленно вниз.

- Эх, Миша-Миша! – с сожалением прошептала она. – Мне жаль тебя, действительно жаль!

- У меня не оставалось выбора! – отчаянно прошептал Миша. – Ты говоришь – у трона! Эта дрянь черномазая меня и от трона начала теснить! В двадцать семь – уже полномочный представитель лидера! И говорят, что даже преемница! Что мне оставалось делать? Фирмы вычистили, с должности давят! С другой стороны – тоже давят, требуют! Куда мне было деваться? В Россию? Так там таких, как я, своих с избытком, у трона все не прочь потолкаться! Управляющим «Мандаринчиков» прозябать?! Я жить хочу, Алика, и жить хорошо!

- Это вряд ли, - равнодушно заметила женщина.

- Сделай это быстро, - тихо сказал мужчина. – Не хочу попасть в его руки. Боюсь боли.

- Я бы тебя застрелила. Она ведь моя сестра.

- Чушь! – криво улыбнулся мужчина. – Тебя проверяли при поступлении в школу ГБ, тщательно проверяли, я заглянул в результаты. У тебя нет сестер.

- Ну, с генеалогией не все складно, - признала женщина. – Но во всем остальном она – моя любимая сестра. Единственная. И очень-очень любимая. Понял?

- Понял, - тоскливо сказал Миша.

- Ничего ты не понял. Я и тебя люблю. Друзей детства со временем, знаешь ли, больше не становится. Беги, Миша. Куда ты любишь убегать, на Мальдивы? Вот туда и беги. И не высовывайся. Счастья тебе в банановом раю, и чтоб больше я тебя не видела. Благодарить не надо.

Женщина легко коснулась ладошкой его щеки и ушла. Лысый Миша тоскливо посмотрел ей вслед.

- Беги, - пробормотал он. – А с чем?! Мальдивы, как и Париж, любят богатых! А со сраным миллионом зеленых там делать нечего…

Он поискал глазами, поймал за руку знакомого.

- Слышь, как тебя там… пистолет есть? – осведомился он.

- Я Руслан, - вежливо напомнил парень. – Мы на такие праздники с оружием не ходим.

- А кто ходит?

Руслан неуверенно пожал плечами. Разговор принимал какой-то нехороший окрас. Такой, предскандальный.

- У охраны есть, - все же сообщил он. – У девушки, с тобой танцевала, тоже есть. Красивая, да? Кто она? Познакомишь?

- А смерть, - пьяно улыбнулся Миша. – Такая красивая, личная смерть. Придет, сам познакомишься, и бежать некуда будет. Значит, у охраны…

Выстрел прогремел через несколько минут. День рождения дочери министра экономического развития в результате удался. С интересными событиями, с изюминкой, так сказать. Если, конечно, в качестве изюминки считать мозги Миши на безукоризненном резном мраморе колонны в древнегреческом стиле.

Зита кружилась по комнате и напевала. Света поглядывала на нее с ироничной улыбкой и собирала тактический рюкзачок. Предстоял вывод детей на рыбалку – ответственное, сложное мероприятие, в котором нельзя ошибаться. Потому что как понравится детям природа – так и останется с ними на всю жизнь. А не понравится – останутся городскими страдальцами.

- Жизнь прекрасна, Света! – пропела Зита и крутанулась на одной ноге. – Агрокомплекс оптимизирован и вышел на режим, должность главного администратора закрыта! На штурмовые отряды тебя поставят! И у меня осталась всего одна работа, впереди отпуск! Можно ходить на рыбалку, шить, гулять с детьми, в бассейне плавать… Света, это счастье!

- И с Владимиром Даниловичем поругалась! – в тон ей поддакнула подруга.

- Обиделся! – с удовольствием подтвердила Зита. – Мужчина! Со всех постов снял, на звонки не отвечает! Я на его – тоже! Свобода!

- Владимиру Даниловичу нужны надежные помощники! – осуждающе сказала Света.

- Зачем? – удивилась Зита. – Социализм – построен! Промышленность – работает! Рудники стучат, горно-обогатительные комплексы дымят, дирижабли летят! Продовольственная безопасность – обеспечена! Социальные гарантии – соблюдаются! Образование, жилье, медицина - бесплатные! Даже карточки снова ввели, чтоб дать гарантированный минимум всем без исключения! Социальные лифты работают со свистом! Миллиардеров нет и не будет! Штурмовые отряды малочисленны и зубасты! И даже забор вокруг центрального сектора снесли!

- И рабочий день – десять часов! – язвительно напомнила подруга. – Ай да социализм.

- Социализм! – твердо сказала Зита, перестав кружиться. – Миша, конечно, сволочь, но – умная сволочь! Теперь я с ним согласна – люди должны много работать! Иначе – деградация до животных! Мы в республике сделали, что смогли - разделили работу на обязательную и дополнительную. И вместо дополнительной можно или учиться, или заниматься в другой сфере деятельности. В общем, у кого есть желание и силы, прыгает в социальный лифт, остальные пусть пашут! Мы рождены, чтоб сказку сделать былью? Ну вот пусть делают! Человек рожден, чтобы трудиться! А мы, Света, свое дело сделали. Независимость республики отстояли с оружием в руках, социальную структуру построили, отладили и поддерживаем в рабочем состоянии! И теперь я хочу просто жить, радоваться детям, работать обычным директором школы или вообще свою швейную мастерскую открою! Или и то и другое сразу!

- Сама-то веришь? – с любопытством спросила подруга и засунула в карман полевой формы запасную обойму.

- Неа, - с сожалением вздохнула Зита. – Любое общество движется от кризиса к кризису, чем наше отличается? Ничем. Так что ждут нас в будущем войны, коллапсы производства, молодежные волнения и прочие «черные лебеди» детского периода государственности. И как припрет дяденьку Каллистратова, он тут же забудет прошлые обиды, дунет в серебряную трубу, и наденет снова «Спартак» черные береты…

Она осеклась и помрачнела, припомнив, сколько друзей в черных беретах оставила в горах Кавказа.

- Вот и я так же считаю, - серьезно сказала Света.

Дверной звонок резко прервал их разговор.

- Ну вот, явилась суровая действительность! – проворчала Зита. – Сейчас ругаться начнет, обзываться будет…

Покосилась на Свету, привычно занявшую удобную позицию у стены, и пошлепала открывать.

Лена прошла в комнату неторопливо, глазами пересчитала любопытные головенки в дверях детской, удивленно приподняла бровь, но никак не прокомментировала. Кивком ответила на уставное приветствие Светы, полковничьи погоны как бы обязывают. Перевела взгляд на подругу.

- Довольна, мерзавка, - брюзгливо констатировала Лена. – Ты хоть понимаешь, что натворила?

- Думаю, что да, - осторожно сказала Зита.

- Ну и… хрен с ним тогда, - равнодушно сказала Лена. - Главное – Владимир Данилович тебя не прибил. Хотя мог. И наверняка хотел. Следовательно, он твои действия одобрил. Ну, в итоге. И ожидают нас теперь ба-альшие проблемы с родственным соседом, а ты как бы ни при чем. Допросишься, я тебя сама прибью когда-нибудь… Ладно. Выбор сделан, нет больше у нас иного пути. Так дальше и продолжай, подруга. Кровавый параноик и доверчивая девчонка – в сумме, может, и получится один более-менее адекватный руководитель первого в мире социалистического государства! А? Как думаешь? «Спартак» тебя поддержит.