Лена не выдержала, подскочила и с визгом повалила Кунгурцева на траву. Парень охотно принял ее в объятья… посмотрел поверх светлой макушки балеринки на Зиту, и улыбка медленно сползла с его лица. Лена мгновенно извернулась, глянула на подругу… приподнялась и схватила ее за плечи.

— Кто?!

Зита отрицательно покачала головой. Попыталась справиться с дрожащими губами — и не смогла.

— Песней станем мы, сказкой станем мы, будем, как правда, прямы… — прошептала она и мучительно скривилась. — Жили мы не зря, были, как заря, в небе победно горя…

— Кто?! — страшным шепотом спросила Лена. — Кто, Зита? Нахрен судьбу! Мы его из расположения бригады не выпустим! Кто?!

Зита молча смотрела на подругу, и слезы катились по ее лицу.

— Понятно, — мрачно сказала Лена. — А я уже размечталась, планы начала строить… Да и похрен! Судьбы нет! Еще посмотрим, кто кого!

— Я снова чего-то не должен знать? — сердито поинтересовался Кунгурцев, поднимаясь с травы.

— Чего тут знать? — буркнула Лена. — Видения у нее! Напридумывает чего попало, а потом сердце себе рвет на части… Судьбы нет, понятно?! Все от нас зависит! Кстати, четвертое — тебя, подружка, вызывают в штаб. Правительственная связь. Беги, он уже заждался. Да, есть еще и пятое, но это подождет!

Штаб бригады на этот раз расположился с комфортом в бывшем командном центре системы «Огненный вал», глубоко под землей, но Зиту от входа перенаправили к неприметной машине спецсвязи. Внутри ее ждали. Бледнолицый капитан, явно нечасто бывающий под солнцем, протянул ей похожее на противогаз интерфейс-устройство, пояснил, как пользоваться, и вышел из машины.

— Здравствуй, черноглазая.

Майор — майор ли? — Каллистратов смотрел на нее с экрана с непонятным вопросом в глазах. Она тоже пристально вглядывалась в такое родное, такое до мельчайших подробностей знакомое лицо. Ее учитель, командир, ее… почти что бог ее маленькой личной вселенной.

Молчание длилось и длилось, но совершенно не мешало им, им достаточно было просто смотреть друг на друга, и больше ничего на свете не требовалось.

— Вот такие дела, Зита, — наконец сказал майор. — Мы победили. Россия восстановлена в прежних границах, Кавказ и Закавказье получили статус доминионов… Но самое главное — Особый Заполярный военный округ вошел отдельным блоком в руководство страны. Мы победили.

— Кто вы теперь, Владимир Данилович? — тихо спросила она.

— А сама как думаешь? — вдруг заинтересовался майор.

— Ферр, — пожала плечами она. — Коллективный Ферр.

— Ну почему так сразу Ферр? — пробормотал майор. — Он, между прочим, на месте, очень удобная говорящая голова… Но в целом да. Как догадалась?

— Заметно. За последние семь лет внутренняя политика страны менялась трижды. Вывод озвучить?

— Четырежды, — хмуро поправил майор. — Но в целом ты верно поняла: тайная борьба за высшую власть и дворцовые перевороты при неизменности общего курса. России без социализма не выжить, это понимают все. А вот что такое социализм и каким путем к нему двигаться — мнения уже расходятся. Причем радикально… И вот тут у нас имеется очень неприятная новость. Очень, очень неприятная. Мы — победили. А я — проиграл.

Майор устало потер отечное лицо.

— Война, — признался он. — Проклятая война. Не все учел я, Зитонька. Не просчитал последствия. Штурмовые отряды выбиты под корень. «Соколы России» выбиты под корень. Мне не с кем строить новое общество, кадровый конвейер уничтожен. Не с кем. А без своих кадров… недалеко уйдем от того, что нагородил Ферр. Так и останемся больше олигархатом, чем социализмом. Россия оказалась более неподъемной, чем подкупольники, вот какая гадость. Особенно — Москва. Другой менталитет, по сути совсем другой народ. Другая страна. У нас не хватает на нее кадров. А вот все остальные силы устраивают те кадры, которые там уже есть…

— «Спартак» жив, Владимир Данилович! — твердо сказала она. — Значит, жива надежда! Война закончена. Восстановим систему подготовки штурмовых отрядов и, пусть и с отсрочкой на несколько лет, вырвемся из подкупольника!

— «Спартак», — сказал майор и опустил глаза. — Значит, «Спартак»… в раскладах не учтен, считается слишком незначительной силой… Зита, вы нужны мне здесь! Нужны все, способные держать оружие! Без верных лично мне боевых частей мне просто не вырваться из столицы. Если доберусь до «Атомного пояса Сибири» — тогда еще поборемся, тогда не все потеряно… Вот так обстоят наши дела, если совсем честно.

Майор поднял голову и словно преобразился. На нее смотрел жесткий, уверенный в себе лидер.

— Организуй борт до Кубинки! — приказал он. — Сумеешь? Переворот начался от вас, значит, должны быть наши сторонники! Сумеешь?! Отлично! В Кубинке вас встретит мой человек, дальше — по инструкциям. Инструкции получит текущий командир «Спартака». Кто у тебя сейчас?

— Кунгурцев.

— Самое то! — усмехнулся майор. — Жесток и умен! Напьемся на прощание московской кровушки досыта… А для тебя у меня отдельный приказ! Ты не летишь.

Майор наклонился вперед, словно пытаясь заглянуть ей в глаза поглубже.

— Уходи, — четко сказал он. — Поняла? Уходи. Останься живой. И если я не смогу… продолжи начатое нами! Потому что «Спартак» — это ты! Не я, не инструктора — ты! Не знаю как — но возроди «Спартак»! Наш опыт бесценен, он не должен пропасть в волнах истории! Это — приказ, поняла?

А у нее вдруг всплыл в памяти спокойный голос Давида: «Меня в любом случае будут убивать свои… И тут очень важно знать, какие именно свои.»

— Товарищ майор, — тихо спросила она, не глядя на мужчину. — Вы можете сказать, где сейчас Давид Матевосян?

Ответ прозвучал, когда она уже решила, что его не будет.

— Давид погиб. Мы сдали его туркам… по политическим причинам. Таково было необсуждаемое условие мира. Я лично был против, но мой голос — не решающий. Он укрылся в родовом селе и отбивался до последнего. Его расстреляли вместе с домом. Это все, что мне известно.

Она поняла несказанное. Майор предупредил своего ученика. Предупредил вопреки коллективному решению зачистить носителей опасных знаний. Сделал все, что смог. Давид успел добраться до родового села. И еще она поняла — майор не доверяет даже правительственной спецсвязи.

— Ты нужна мне! — вдруг сказал майор с тоской. — Если б ты знала, как нужна! Здесь, рядом со мной! Но еще нужнее, чтоб осталась живой. Уходи немедленно, поняла? Позови Кунгурцева. И прощай.

Воздух над раскаленной плоскостью военного аэродрома дрожал и плыл прозрачным маревом. Транспортная «калоша» вдалеке бешено раскручивала винты. Зита озадаченно посмотрела на выстроившихся спартаковцев. Как-то раньше она не замечала за штурмовиками тяги к парадным выкрутасам.

— Ребята хотят с тобой попрощаться, — сказал над ухом Кунгурцев.

— Я не заготовила речь, — попыталась воспротивиться она.

— Говорить не надо. Ребята просто хотят попрощаться.

Она осмотрела строй. Пятьдесят оставшихся в живых спартаковцев из прибывших вместе с ней двухсот. Отделение новичков из Пятерки — все, что осталось от их штурмового отряда. Загорелые худые лица, жесткие спокойные взгляды. Оружие, оружие. Настоящие волки войны. Совсем не те, кому она обещала когда-то вырваться из подкупольника. В чем-то неуловимо чужие. Может, просто повзрослели? Она внезапно отметила, как за лето вытянулись ребята — Лена, совсем недавно не сильно уступавшая штурмовикам в росте, теперь едва касалась черным беретом их плеч. Но задирала свой носик по-прежнему задорно.

— Командуй, Сергей! — усмехнулась она. — «Спартак» теперь твой, по-настоящему твой. Никакие грачки не мешают.

Кунгурцев почему-то иронично хмыкнул.

— Смирно! — разнесся над аэродромом его голос. — Решение общего совета отряда «Спартак»! Майора политических войск Зиту Лебедь считать бессменным командиром «Спартака»!

Вскинулись к черным беретам в воинском приветствии ладони.

— Независимо от ее желания и местонахождения, — пробурчал тихонько Кунгурцев. — А все прочие — всего лишь исполняющие обязанности! Здорово, да? Я, кстати, был против, но меня не спросили.