– Когда будет результат. Возврат утерянного и будет наградой за выполнение задания.

– Тогда условие с моей стороны: чтобы такая просьба была первый и последний раз.

– Я подумаю.

– Ну, я так и думал. Хорошо. Путь будет, как вы сказали. Мне нужен самолёт. Надеюсь, вы знаете, где штаб этого Клюге? Или мне самому искать?

– Известно. Вылетаешь сегодня на закате. Уже всё готово, амуниция и оружие тоже. Операция тайная, о ней никто не знает, курирую всё я лично. Где тебя заберёт самолёт с грузом, обговорим отдельно.

– Нужно бесшумное оружие, винтовка и короткоствол.

– Будет.

– Добро.

На этом мы и скрепили сделку рукопожатием. А с маршалами можно иметь дело, но один раз, предложит ещё что-то подобное – пошлю. Вот честно, уж лучше обратно в колонию, но он на такое не согласен. Меня всё равно втянут в это дело, а тут хоть своё отыграю назад. И это не штрафбат, ну его к чёрту.

Маршал ушёл, а я задумался. Несмотря на свой бравый и самоуверенный вид, в положительном результате я сомневался. Какой, к чёрту, Клюге? Так мне и дадут его похитить. Ага, ещё и бумаги в придачу. Что-то маршал заигрался, требования невыполнимы. Я пока не так категоричен, прибуду на место, там видно будет, дрон покажет все расклады, но всё равно, это не операция – это опаснейшая авантюра.

Ещё и прыгать ночью с парашютом. Это будет мой второй прыжок в этом теле. Первый, во время побега, был удачным, а как тут повернётся, увидим. Главное, не на лес прыгать, пусть в поле сбрасывает, я об этом пилота особо предупрежу. Жаль, план с тем милиционером в лесу не сработал: ведь я признался в убийствах, пусть и при самообороне, надеялся на новое следствие, суд – и здравствуй, родная колония. Но не сработало.

Список необходимого я накидал, хоть какую-то компенсацию получу за эту операцию: возвращать полученное и не подумаю. Мне дали выспаться, а вечером подняли и отвезли на аэродром. Там меня ожидал знакомый старый «дуглас». Ну да, тот самый, пробоины пулевые заделаны, но латки видно. Я проверил мешок с грузом, его отдельно с парашютом скинут. Внутрь мне лезть не дали: мол, долго упаковывать.

Вскоре мы были в воздухе. Вокруг быстро темнело. Я же размышлял о маршале. Тот ясно дал понять, что и дальше будет использовать меня в подобных делах. Оно мне надо? Оно мне не надо. Значит, маршала будем валить. После этой операции найду возможность. Ждать, когда тот сам умрёт (вроде в сорок пятом от туберкулёза – вон, покашливал уже), я не хочу, это долго. А то назначат главным диверсантом, ещё и после войны буду под присмотром. Это же ужас, а не жизнь. Нет, маршала нужно валить, а потом на какой-нибудь тихой штабной должности спокойно досидеть до конца войны и демобилизоваться. Да, план хорош, он мне нравится, так и поступим.

А пока ожидаем высадки, похоже, до неё не так и долго осталось. Где меня заберёт самолёт с грузом, уже обговорили: как я понял, там другой борт будет, и сигналы опознавания тоже. Работаем.

Наконец сигнал, первым за борт мешок с грузом, следом и я шагнул. Вытяжной шнур выдернул купол, и я начал опускаться вниз. А там темно. Только белел в стороне купол с грузом, спускавшийся чуть дальше.

Земля довольно больно ударила по ногам. Я был в новенькой красноармейской форме, имелась и новая гражданская одежда, но она с грузом была, пока ещё не видел. Смотав купол, я прибрал его в хранилище. У меня там почти пятьдесят кило свободного места: за два месяца я что-то подъел, что-то, оказавшееся ненужным, выкинул.

Подбежав к мешку, прибрал и этот купол тоже, а мешок распотрошил, подсвечивая фонариком. А неплохой набор, даже шнуры для вязания были. Большая часть ушла в хранилище, заполнив его до ста процентов, пришлось выкинуть парашюты, и тогда ушло всё. Были винтовка СВТ с глушителем и два нагана, я ещё вальтер просил, но его зажали.

Шум движков самолёта совсем пропал. Вокруг продолжалась ночная жизнь: стрекотали кузнечики, ветерок ворошил траву. Собравшись, я побежал к дороге. До Витебска не так и далеко было. Немцы штаб постоянно перемещали: наши бомбили его ночами, высотники работали. Сейчас он пока в Витебске.

Достав дрон, я поднял его метров на триста, осмотрелся и нахмурился. Похоже, засекли выброску: стягивали сюда подразделения, перекрывали отходы. А, теперь вижу, кто засёк. Пост на дороге, видна длинная антенна рации. Ну да, парашюты могли видеть. Вот блин. Ладно, валим.

Я уже присмотрел проходы, которые немцы пока не контролировали, так что, оседлав велосипед, приналёг на педали. Стояла осень, и хорошо, что сильных дождей пока не было, почва не раскисла, велосипед катил легко. За два часа я ушёл за зону поисков, а её, похоже, расширяли: поняли, что я вырвался из окружения.

Впрочем, признаюсь честно: я солгал. Ни к какому Витебску я не ехал. Мой путь лежал в сторону ближайшей железной дороги, по которой я собирался добраться до Минска, а потом и обратно. Город сильно пострадал во время боёв в сорок первом, да и наши бомбили, устраивая ночные налёты. Это я к чему веду. Всё это мне на фиг не нужно, но маршал ясно дал понять, что от меня не отстанут. Убить его я смогу, даже не используя дальнобойное оружие, замаскировав убийство под несчастный случай, но это ничего не даст: обо мне знает слишком много народу.

А значит, чтобы от меня все отстали, я просто обязан провалить это задание. Украду какого-нибудь штабного офицера, желательно связиста, грохну парочку генералов и вернусь. Пусть дальше сами. Скажу: это всё, что я смог сделать. А там уже как дальше закрутится. Вряд ли маршал выполнит своё обещание и всё вернёт: я же задание провалил. Вот и будет принято какое-то решение, пока не знаю какое, но будет. Надеюсь не штрафбат, хотелось бы соскочить с этого «счастья».

А Минск по банальной причине. Прошлый год я прощёлкал, будучи курсантом школы младших лейтенантов, да и тут в колонии срок тянул. Да, я о припасах, о свежих и молодых фруктах и овощах. Мне нужны помидоры и огурцы. Делать салаты зимой – это просто замечательно. Запас сметаны у меня пока был. В Киеве я покупал огурцы и помидоры, делал запасы, но как ни экономил, всё закончилось ещё до Нового года: мало купил. В общем, нужны свежие овощи, мёд – да много чего.

Понятно, что в хранилище места нет, всё занято, но я готов пожертвовать чем-то из своих запасов. Оружия у меня мизер. По одному ППШ, ППД, МП-40, ПТРД-41, М-34, ДТ-29, ДП-27, АВС-36 с оптикой, карабин Мосина, по две СВТ и винтовки Мосина, они в снайперском варианте были, карабин Маузера и второй, уже с оптикой. Ко всему этому вполне солидный боезапас. Из пистолетов два вальтера, два парабеллума, один небольшой маузер, второй – большой, революционный, с деревянной кобурой-прикладом. Из револьверов три нагана, два из них с глушителями, как и одна СВТ. Это всё. Ах да, ещё десяток ручных гранат и десяток немецких противопехотных мин, плюс две сигнальные ракеты-растяжки – не успел потратить.

Запасы солидные, но оружие выкидывать не буду: у каждого из них своя специфика. Нет, проще от мотоцикла избавиться и запасов топлива. Одну канистру оставлю на всякий случай (да хотя бы для генератора, заряжать дрон), и хватит. Это больше сотни кило чистого веса, с топливом – двести. Пока хватит и велосипеда.

Почему Минск? Так у Витебска слишком большие поиски начались, а это подозрительно. Пусть ищут, а я пока в Минске побываю, время проведу. К тому времени, как я вернусь, тут, надеюсь, всё успокоится, и я, выполнив задание по своему разумению, а не так, как от меня хотели, вернусь к своим.

Где будет посадка самолёта, уже прикинули: на шоссе между Витебском и Могилёвом был удобный участок ровной трассы. Я там подам сигнал, и самолёт сядет. А сигнал подам через рацию: мне выдали переносную немецкую «Телефункен», для диверсантов, в грузе была. Дальности хватит. Радист будет слушать волну и, услышав нужный сигнал, отправит самолёт. Не он сам, конечно, а командиры, что за это отвечают. Экипаж самолёта будет отдыхать вполглаза, чтобы вылететь немедленно. Вот такой был план, и я собирался сыграть свою партию.