— Только на вечер, по окончании немедленно снять, — строго сказала Катя. — Если у кого нет, можно будет взять бижутерию из нашего театрального запасника.

Я рассеянно думала, что придётся мне снова куда-то прятать оправу. Потому как в таком побитом виде да без камней в открытый вырез её никак не наденешь. А Маруся почему-то хмурилась, но спрашивать её при всех мне не хотелось.

ОТЧЕГО ТАКАЯ СУЕТА?

Всю неделю продолжались отчаянные репетиции — и театральные, и танцевальные. И я всё больше уверялась в том, что дирекция гимназии судорожно боится, как говорил Баграр, облажаться. Я, конечно, поделилась с Марусей догадками об этих тайных страхах, и получила с её стороны подтверждение:

— Я думаю, страх связан с двумя основными пунктами. Первый, который ты отметила — неподготовленность третьего отделения к большой танцевальной программе. Тут они пошли по пути упрощения, и, думаю, не прогадали. А вот как будут справляться со вторым осложнением — большой вопрос. Видишь ли, на протяжении многих лет танцевальные вечера были далеко не таким масштабным мероприятием, как тебе могло бы показаться. Ты обращала внимание на стол четвёртого отделения в столовой?

Я припомнила:

— Кажется, ничем не отличается от остальных?

— Верно. Совершенно такой же. Только накрывают его с одной стороны. Это с учётом того, что с ними обедают шестеро помощниц с начальных классов, поочерёдно.

— То есть, самих воспитанниц там около двадцати?

— Девятнадцать, если быть точной.

— А почему так мало? — и тут я вспомнила Далилу. — Замуж выходят? По завещанию?

Маруся кивнула:

— Кто-то по завещанию, если при жизни родителей была заключена помолвка. Кто-то — по ходатайству. Смотри, если девушка знакомится на вечере с молодым человеком, и они, условно говоря, нравятся друг другу, то молодой человек (если у него есть серьёзные намерения) может попросить своих родителей о ходатайстве на брак. Родители, естественно, наводят справки о воспитаннице — и пишут соответствующее письмо на имя императрицы. Дело, заметь, довольно выгодное. Заведение считается элитарным, многие приобретают здесь связи, полезные знакомства, да и сама императрица присматривает за судьбой выпускниц. Кроме того, все девушки получают отличное приданое и, лично для себя — хорошую квартиру либо, по выбору, небольшой загородный участок с домом в специальном пригородном посёлке.

— А почему ты уточнила, что лично для себя?

— Потому что это неотторгаемая часть личного имущества. Если вдруг происходит развод, а прецеденты, хотя и крайне редко, случаются, приданое уже может быть потрачено, а квартира останется за императорской выпускницей. Это жильё даже продать возможно только по высочайшему соизволению, с заменой на недвижимость лучшего качества, на которое в момент покупки будет наложено такое же обременение.

— Надо же, как сложно.

— И тем не менее, это решение жилищного вопроса. Кроме того, люди ведь женятся, чтобы совместно жить, а не планировать развод. В дворянской среде процент разводов в принципе минимален. Так что некоторые матушки, особенно вдовы военных или многодетные небогатые дворянские семейства, активно присматривают себе невест в императорских гимназиях, чтобы до некоторой степени обеспечить будущность сына. Не удивлюсь, если у нашей дирекции имеются специальные репутационные списки воспитанниц для этой цели.

Я как-то даже обалдела от этой информации. Ярмарка невест?

— А разве девушек не спрашивают о согласии?

— Спрашивают, конечно! Возможно, иногда уговаривают. Но насильно замуж не выдают никого, что ты. А с другой стороны, многие и сами поскорее хотят в самостоятельную жизнь. Видела, как шестнашки оживились? Им уже можно, особенно если товар лицом, и ты как бы выбираешь. Сама посуди: курсантов приглашают обычно лучших из лучших. Будущая военная элита. Умные. Подтянутые. Пуговицы блестят — ну, как не влюбиться? — Маруся иронично усмехнулась.

— Получается, как только курсант заканчивает обучение?..

— Зачастую, не дожидаясь окончания. Уже больше десяти лет действует высочайшее дозволение: общим порядком, юноши — по достижении восемнадцати лет, девушки — шестнадцати, с согласия опекунов.

— То есть, курсант продолжает учиться?..

— Да. Ходатайство может быть подано даже загодя. Оформляется приданое, выделяется жильё. Восемнадцать жениху исполнилось — заключается брак — и всё: все счастливы. Муж получает право на регулярное увольнение с вечера пятницы по вечер воскресенья, кроме дней полевых или морских учений. Да я больше скажу. Не только курсанты, на некоторые вечера и неженатые молодые люди места визируют. И даже не очень молодые, но подыскивающие достойную супругу. И женятся, вполне.

Я представила себе солидного состоятельного жениха.

— И что потом — дома сидеть?

— Не обязательно. Многие молодые жёны, пока нет детей, работают, сейчас это модно. Кто успел получить образование — по специальности. Прочие, если хотят, вполне устраиваются. Хотя бы даже помощницами учителей в школе, с перспективой на учительскую работу. В библиотеки или архивы. В детские сады наших с удовольствием берут. Есть и более… редкие, так скажем, профессии. Золотошвейки. Или как ты — художницы. Многие и после рождения детей к работе возвращаются, а детям приглашают няню, если муж не против, конечно. Тут ещё такой нюанс. Незамужняя девушка может работать гувернанткой. Вышла замуж — извините, не комильфо.

Я некоторое время раздумывала над сказанным.

— Марусь, а ты ничего не сказала ни про танцы, ни про кулинарные занятия. Что, в поварихи выпускницы не идут?

Она покачала головой.

— Эти уроки для личного и семейного пользования. Замужняя женщина не может работать певицей. Или, того хуже, танцовщицей. Моветон. Ты можешь не нанимать повариху и готовить сама — да. Работать кухаркой — нет. Только если жизнь заводит…

— В самую крайность?

— Да. Но представь. Даже если ты не вышла замуж. Ты заканчиваешь гимназию: у тебя появляется квартира (или загородный дом) и очень приличная сумма приданого. Есть на что жить. Ты не пойдёшь скакать в кардебалете — у тебя воспитание не то.

— И что, все идут в воспитательницы?

— Ну, отчего же? Видела у нас медичек сколько? Штук десять. Все эмансипе, Лариса та вообще хочет в хирургию. Все настроены выйти замуж за медиков. Хотя я на этот счёт имею свои соображения.

— И какие же? — мне стало любопытно.

— Думаю, замуж они выйдут за лиц иных сословий. Вероятнее всего, разночинных. Иначе работать им не дадут.

— Да уж, пункт про безусловное увольнение жены в течение трёх дней, если мужу вдруг что-то в её работе не понравилось, я помню!

— Вот и я об этом. И более того. Если вдруг по какой-то причине выпускница окажется в бедственном положении, ей достаточно обратиться в императорскую канцелярию, и ей назначат пособие. Небольшое, на шикарную жизнь не хватит. Но жить спокойно, примерно как мы сейчас, имея кров, одежду, еду и некоторые развлечения — вполне. В тяжких случаях, обычно это обращается уже социальная служба, выносится решение об обратном переводе на попечение.

— То есть человека забирают под контроль?

— Да.

— И что это за случаи?

— Допустим, инвалидность при одиноком проживании. Бывают и хуже. Психические заболевания. Или нездоровая зависимость. Пристрастие к азартным играм, например. Подобные заведения запрещены, но подпольные есть, и итоги их посещений плачевны — проигрывают всё, вплоть до исподнего. Да и себя иногда, — Маруся сердито поджала губы, а я невольно передёрнулась.

— А ты же говорила, что квартиру невозможно?..

— Вот и представь себе: сидит такая в голых стенах, да сама в чём мать родила.

— Ужас какой… Их, что же, содержат под надзором?

— Да. Как социально беспомощных и позорящих дворянское звание. К счастью, такое происходит крайне редко.

Мы прошлись до конца дорожки и повернули назад.

— Так, получается, первоначальный танцевальный вечер был запланирован на девятнадцать девушек, и на октябрь, а придёт сорок пять, и в сентябре?