Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Хашимит не дал им такой возможности. Проинспектировав все подразделения, занятые блокадой последних оплотов аррамцев, он поехал знакомиться с положением в захваченных районах. Он сразу обратил внимание на то, что большинство населения, приветствовавших приход Галифата, теперь почему — то не очень этому рады. Что же, за что боролись — то и получайте, думал Хашимит, отдавая приказ хватать всех местных жителей, поднявших мятеж против Саргона Второго, и направлять в создаваемые подразделения Армии Пророка.

Через всего лишь неделю он удовлетворённо разлядывал новые подразделения, состоящие их набранных отовсюду местных сторонников Галифата. Хашимит не стал мудрствовать лукаво, а решил использовать оправдавшую себя тактику, что он применил при штурме космопорта Сах — Тиры. Штурмовые колонны, набранные из местных, плохо экипированные и накачанные «ринни», он сразу бросил на штурм первого укрепрайона. В первый же день боёв галиифатцы потеряли более 300 тысяч человек, но Хашимита это не остановило — отправки в бой уже ждала вторая партия местных, а его военные уже доукомплектовывали третью партию, отлавливая всех кто мог стоять на ногах и держать в руках оширскую «Корзу 74» или арварскую «Узочу 50». После второго штурма за галифатцами осталась часть укреплений аррамцев. Хашимит не стал ждать, сразу отправив вслед за полностью полегшей второй группой третью, а следом — боеспособные галифатские подразделения. Такой накат аррамцы не выдержали. За сутки оборона была прорвана в нескольких местах, и галифатцы устремились вглубь укрепрайона. К концу третьих суток укрепрайон был взят и над ним развевалось знамя Галифата. Потери при штурме достигли 850 тысяч, но Хашимита это не волновало. Главное, потери среди приданных ему войск экспедиционного корпуса были минимальны, а местных жителей он был готов хоть всех отправить в эту мясорубку.

Но Хашимит не стал останавливаться — буквально за двое суток уцелевшие части были переброшены к последнему укрепрайону аррамцев, тому, где находился сам Саргон Второй. Тем временем в том районе из местных уже сформировали четыре «штрафные армии». Гуфии с ног падали, скармливая «ринни» новоиспечённым воинам Армии Пророка, но к прибытию Хашимита все подразделения были готовы. Хашимит вспомнил — через четыре дня очередная годовщина создания Армии Пророка. Хорошая дата!

Штурм логова Саргона Второго был, наверное, самым кровопролитным из всех сражений на Арраме. Галифатцы пёрли на позиции волна за волной, не обращая внимания на потери. Аррамцы бились до последнего — знали, что отступать некуда. Трое суток шло просто заваливание трупами позиций аррамцев, уже три «штурмовые армии» полностью полегли на подходе к оборонительным позициям арратцев, но Хашимита это никоим образом не волновало. Есть ещё одна «армия», завтра прибудет следующая, и рано или поздно, но качество перейдёт в количество. Так и оказалось — четвёртая армия, хоть и полегла как три предыдущие, но смогла в двух местах прорвать оборону арратцев. Так же, как и до этого, на расширение плацдарма была брошена последняя армия смертников, за которой следовали войска из экспедиционного корпуса. За сутки единая оборона укрепрайона перестала существовать, рассыпавшись на многочисленные очаги сопротивления.

К концу четвёртого дня Хашимит стоял в бункере, рядом с телами Саргона Второго, его жены и детей. Репортажи по «голо» из последнего логова Саргона транслировали все каналы Галифата, показав его триумф, и напомнив зрителям, что победа состоялась в такую замечательную дату.

От Мудрых Старцев Хашимиту пришло поздравление с такой замечательной победой, и предложение принять командование всеми наземными силами в системе ЭнМаан, естественно, с повышением на одну ступень. Хашимит не мог поверить — для других это бы означало ссылку, но для него (и это почти никто не знал) это было возвращением на землю его предков. Он согласился без разговоров. В честь его прибытия консульство Галанте устроило торжественный вечер, куда пригласили его. И вот он здесь… Лежит в постели с дочерью консула, после любовных утех с ней.

Хашимит встал, тихо оделся и выскочил из комнаты — но там, в зале, глядя на него, сидел в кресле сам консул Галанте.

— Как ты мог, Хашимит… Я принял тебя в своём доме!.. — дрожал голос у пожилого аграфа. — А ты!.. Мою дочь!..

— Папа! — послышался голос Ильмарэ. — Хашимитик хороший! И я люблю его!

Она, в чём мать родила, подбежала к Хашимиту и прильнула к нему.

— Милорд! — прохрипел Хашимит. — Я люблю вашу дочь! И хочу взять Ильмарэ в жёны!

— Да ты хоть понимаешь, о чем просишь??!! — взвыл консул, но тут же был осажен.

— Папа! Я согласна! — Ильмарэ чмокнула Хашимита. — И не смей отказать! Мы с Хашимитиком всё равно поженимся!

Консул сидел, молчал, а потом, заплакав, махнул рукой, мол, женитесь…

— Милорд! Я сделаю Вашу дочь счастливой! — продолжил Хашимит, набравшись храбрости. — Мы с ней поженимся… Свадьба через три дня.

— Что!?? — снова взвыл консул. — Моя дочь, как простолюдинка, и через три дня замуж??

— Успокойся, папа! — крутила Ильмарэ из отца верёвки. — Сегодня мы с Хашимитиком объявим помолвку. А свадьбу сыграем через два месяца — приличия — то надо соблюдать.

Два месяца Хашимит сидел как на иголках. С одной стороны, он сам безумно хотел эту женщину. С другой стороны, никто бы не поверил, скажи, что Хашимит жутко боится — вдруг консул передумает и откажет ему? Но всё обошлось. К назначенной дате приехали родственники из Галанте. Свадьбу отмечали в консульстве, со всем шиком.

После мероприятия и застолья молодые отправились в опочивальню, отмечать начало «медового месяца». Впрочем, он у них не прекращался с того вечера в консульстве.

Тем временем консул общался с Гэлторном, заместителем главы Иностранного Департамента Объединённого Королевства Галанте.

— Ну как, всё получилось? — спрашивал консула старый аграф.

— Да. Последнюю дочь наконец — то пристроил. Теперь могу и умереть спокойно.

— Дочку — то не жалко? — участливо спросил Гэлторн.

— Жалко конечно. Родная кровиночка, всё же — и за дикаря отдать пришлось. — вздохнул консул. — Эх, и в кого же такая уродилась? Все старшие сёстры и замуж хорошо вышли, и положение в обществе имеют. Кто на госслужбе, кто уже консультантами в совете директоров банка… А младшенькая… ведь самая моя любимая!.. а из всех умений — только хвостом перед мужиками вертеть да ноги раздвигать. Ну, да тут она все свои таланты и раскроет. Раздвигать ноги умеет, а рожать научится.

— Ну что же. Пора тебе и с зятем поговорить. — глубокомысленно заметил Гэлторн. — Время пришло.

Утром Хашимит вышел из их комнаты. Он не стал будить Ильмарэ, пусть поспит после бурной ночи, а ему надо подкрепиться. В столовой уже завтракал консул.

— Ну, здравствуй, зятёк! — приветливо сказал он, продолжая есть. — Как дочка? Спит?

— Да… папа… — всё же Хашимит побаивался тестя.

— Разговор у нас с тобой назрел, Хашимит. — как ни чём не бывало, продолжал завтракать консул. — О будущем. И твоём, и моей дочери.

— Папа… Я для Ильмарэ готов на всё!.. — начал Хашимит.

— Вот и прекрасно. Ты, конечно, выдающийся командир, это да… — продолжил консул. — Но для моей дочки мало быть женой военного, пусть и высокопоставленного. Другие аграфки, вон, королевы…

Консул замолчал, пристально глядя на Хашимита.

— Но я не король… — вырвалось у него.

— А можешь им стать. Можешь, Хашимит… ибн Джумад… ибн Куссир… ибн Кассам … ибн Сабир…

Хашимит сидел весь покрытый потом, не в силах даже произнести слово, а консул медленно и размеренно повторял одно за другим имена его родословной. Настоящей родословной, за которую его здесь, в Галифате, Хашимита сразу сожгут на костре. Ещё бы — перечислив четыре десятка имён, консул произнес последнее — «ибн Муталиб». Да, никто из его окружения и не догадывался, что Хашимит — прямой потомок сына Муталиба, рождёного от любимой наложницы. У Хашимита на шее висел амулет — на самом деле информкристалл, где были собраны голозаписи всех его предков, от самого сына Муталиба. Все его предки подтверждали свою родословную, перечисляя своих предков и называя наследника.

243
{"b":"915754","o":1}