— Держи, Люд… — Иван присел рядом на корточки, протягивая кружку с водой. — Попей. Легче будет.

Люда оглянулась, её всё ещё трясло:

— А в-в-втор-рой г-г-д-де?

— Нету. С ломом железным на Серёгу кинулся, ну и… всё, — со стороны состава раздавались ритмичные глухие удары. — Слышишь, Шереметьев там паровоз докорёживает? — Иван осторожно протянул руку и поправил девушке выбившуюся из причёски прядь. — Давай, соберись. Ты же княжна!

Люда жалобно посмотрела на него и глубоко вздохнула. Сильно-сильно зажмурилась. Князья Шаховские себя не на помойке нашли! Когда княжна открыла глаза, она уже не тряслась:

— Я готова идти.

— Я тоже готов! — Сергей выскочил из будки машиниста. — На этом железе больше никто никуда не поедет.

Они вытряхнули наволочные сидора из корзин и углубились в лес.

По примерным расчётам идти им оставалось около недели.

По-моему, больше всего явлению Велемира Елизаровича обрадовалась алхимичка Аристина. Поначалу они долго обменивались новостями, прогуливаясь вдоль рунной набережной, а после явились ко мне. С предложением.

— Дмитрий Михайлович, — дипломатически начал пожилой профессор. — Ознакомившись с лабораторией Аристины Ярославовны, я пришёл к выводу, что могу видеть в вашем лице покровителя наук!

— До некоторой степени, — скромно сказал я. — Кроме того, имейте в виду, что в наше смутное время с оборудованием и ингредиентами стало сложнее, — тут оба профессора активно закивали, соглашаясь, что всё сильно сложнее, чем хотелось бы, — так что звёзд с неба не обещаю, но чем могу — помогу. В особенности, если вы направите свои усилия в сторону практических нужд нашего клана. С Аристиной Ярославовной мы весьма удачно поработали на ниве медицины и… боевой подготовки.

— Да вы что⁈ — густые брови профессора поползли наверх. — Боевой? Это же совсем не её профиль!

Аристина скромно молчала. Надо ж ты, я думал, она не утерпит, сразу со старым другом поделится — ан, нет, молчит как рыба, покуда разрешение не получено.

— Аристина Ярославовна вам расскажет.

Я смотрел на них и думал: чем загрузить двух пожилых, но очень активных профессоров? Будь у меня хотя бы года два в запасе, я бы рискнул вложиться в военно-технический проект. И то при условии, что львиную долю необходимых материалов мы получали бы со стороны. А в той ситуации, которая есть…

— Наша первоочередная задача: избежать голода. Полагаю, вы слышали, что в южной Америке продолжается извержение вулкана?

— Конечно! — живо откликнулся Велемир. — Вы разве не в курсе? С этим извержением не всё так просто. Там идёт местная войнушка, передел сфер влияния между анклавами элементалей. Соседи с севера попытались к ним сунуться, утихомирить, чтобы хоть не чадило так сильно — куда там! Получили таких люлей, что пожалели о вмешательстве вообще. Только ждать, пока всё как-то утрясётся.

— А это значит, лет пять без лета, — Аристина задумчиво выводила пальцем на столешнице какие-то узоры. — Я могла бы составить специальные эликсиры для растений. Для повышения урожайности. Но в условиях отсутствия лета…

— Будет лето! — уверил её я. — Экспериментируйте! А вас, Велемир Елизарович, я прошу обратить своё внимание на нашу механическую конюшню. Постоянного опытного техника у нас нет, те, которых привлекли из крестьян, навыки имеют минимальные, однако весьма ловки и способны. Позаниматься бы с ними. И лошадок бы вам вместе поглядеть. Вдруг да какие-то мысли об усовершенствовании появятся?

Судя по появившемуся в глазах блеску, обязательно появятся!

— Конечно! — с энтузиазмом потёр руки профессор. — Одна голова — хорошо, а две — почти дракон! Хе-хе. Аристина Ярославовна, не окажете ли мне любезность сопроводить меня до означенной лаборатории?

С этим они и откланялись. Занятная парочка, очень на их изобретательность надеюсь.

Из Москвы тем временем доносились обескураживающие меня новости. Как всегда, громче всех возмущался Горыныч:

— Нет, ты глянь, ты глянь, чё эти рода делают!

Мы сидели в кабинете. Точнее, сидел я, а Горыныч как ошпаренный носился из угла в угол. Зато в кои-то веки страшно занятый Кош нашёл время, чтобы присоединиться к старым приятелям. Но лично не пошёл, яблочко-по-блюдечку активировал.

— Да какие там рода, — поморщился я, — после той жаблевой бойни осколки одни остались.

— Вот!!! — возопил Змей и затряс скрюченным пальцем. — Осколки собраться должны были! А они вместо этого!..

— Вместо этого, — меланхолично подхватил Кощей, — они принялись делать то же, что делали всегда и в любых условиях: рядиться, кто на сей раз знатнее и ближе к трону. Часть выпала из списков, некоторые кланы ослабели — это шанс, которых мало! Другого такого, может, сто лет вперёд ещё не представится. А ты тут такой умный со своей войной.

Горыныч возмущённо фыркнул, но я успел раньше:

— Нет, я понимаю, что все они лезут наверх, расталкивая ближних локтями. А страна? Рухнет страна — с чего они кормиться будут?

Кош усмехнулся.

— Времена поменялись, Митя. Эти надеются, что чья бы власть ни пришла, они всегда при кормушке будут. Ты посмотри, кого выкрикивают.

— Да не знаю я их, кроме Муромских, никого. Да и тех поверхностно. Ни за кого слово бы не дал. Что — Мстиславский хорош? Чем? Или этот Шереметьев? Где гарантия, что завтра он снова к альвам не побежит?

— Да не туда ты смотришь, друг мой. Тебя не смущает, что чуть не треть московских бояр уже согласна польского царя Сигизмунда призвать?

— Кого? — от такого поворота я прямо обалдел.

— Корову, — хмуро усмехнулся Кош. — И даже не его самого, а сынка его Владислава. А некоторые вовсе малолетнего Александра предлагают. Мальчишке года три от силы. Представляю, какие разгорятся страсти в борьбе за опекунское место, если вдруг малыш сядет на престол! Это ж пятнадцать лет за него править можно будет!

— Э-э! — Горыныч упал наконец в кресло, продолжая возмущённо трясти руками. — А шведского Густава позвали? А? Он и без того на русский север с аппетитом смотрит, а тут ему — «Добро пожаловать!»

— Ладно, господа маги, — прервал возмущения Горыныча Кощей. — Я ради другого к вам на огонёк заглянул.

— Ярена⁈ — вскинулись мы хором.

— Чётко сказать не могу, но… Как будто тень ауры мелькнула.

— Сколько раз я поиском проходил, — меня аж досада взяла, — и ничего.

Кош помолчал.

— Тут разовые заходы не помогут. Ярена осторожная очень. Скрытная. С тех пор как игрушки со смертью для неё плохо обернулись, здорово прятаться научилась. Её полог хрен пробьёшь. Я под неё специальную… сеть построил. Поисковую.

— Постоянно действующую, что ли? — не поверил я.

— М-гм. Но имейте в виду, ребятушки, это — секрет секретный. Вы уж никому.

— Могила! — обещал Горыныч. — Ток я не понял, в какие игрушки Ярена со смертью играла?

— Мёртвую энергию не удержала, — нехотя пояснил Кош. — Пока получилось с ней совладать, лежала — чисто мумия.

— Кошмар-р-р, — передёрнулся Змей.

— Н-да, приятного мало, — согласился я. — Так, говоришь, сигнал был?

— Был, — кивнул Кош. — Если совсем честно, тень сигнала. Но рисунок точно её, сто процентов.

— Значит, жива!

— Жива. И прячется.

Эта новость на фоне творящегося трындеца внушала отдельную надежду.

Что же касалось бурлящего в Коломне раздёрганного боярско-дворянского собора, попрепиравшись с неделю, его участники получили весть, что «жабля» вернулась от Смоленска и стоит над Тушино, а к Москве подходят какие-то непонятные разношёрстные отряды — то ли казачки́организованно решили мародёрствовать, то ли новгородские ушкуйники под шумок пограбить.

Испугавшись, что скоро от столицы вовсе ничего не останется, кланы временно прекратили собачиться и выбрали своеобразный совет, который должен был управлять Русским Царством до тех пор, пока бояре не договорятся о конкретном царе. В совет вошли представители от семи наиболее сильных родов (сперва хотели трёх, но собор чуть в ножи не пошёл из-за того, что кого-то посчитали менее важным и родовитым). В итоге включили всех, кто смог устоять на вершине этой горы знатности. Семь человек.