Его долго не удавалось найти. Успел куда-то смыться, а замещающий сын божился, что совершенно ничего не знает. В итоге, я отыскал мерзавца в питейной за углом, попробовал расспросить, но быстро понял, что тут нужен будет Иван.

Не прошло и тридцати минут, как мы встретились в Удаче. После чудовищной вони, я позвал брата в баню. Растянувшись на полках, завели разговор.

– Хорошо, брат. Что нужно у него узнать?

– Там произошло убийство. Двойное. Если получится, то надо вспомнить, кто ночевал в тот же день в соседней комнате. Той, что идёт до.

– Шансы маленькие, – почесал он шрам на лице. – Ты же понимаешь, какие это места. Все наоборот стараются забыть, что видели или слышали.

Я кивнул и поднялся подлить на камни. В парилке светло – спасают часы.

– А если деньгами отблагодарить?

– Нет, тут работает кое-что другое – если тот, кого ищут угрожает поступками существованию порядка – выдадут. Это негласное правило известно всем. Хочешь пользоваться преимуществами чёрных районов – уважай местные порядки.

– Значит шанс есть, – заключил я.

– Ты чего ввязался в это? – лениво приподнял он бровь. Мы порядком разомлели.

– Марина попросила.

Помолчали.

– Убийства происходят постоянно, – заключил брат. – Это наверняка самое обычное.

– И да, и нет. Мне удалось кое-чего почуять.

Мы поспешили выйти, разбежались по короткому пирсу и нырнули в тёмные воды Невы. Шумно наплескавшись, выбрались обратно. Дальше, как водится, угостились чаем и снова в парилку.

– Подумалось тут, – продолжает тему брат, – что если взялся ты, то тогда там точно не чисто. Кончится всё большой дракой и кровью.

– Ну, не обязательно же, – гыгыкнул я.

– Ну-ну…

Ничего конкретного хозяин ночлежки вспомнить не смог. Довольно ожидаемый ответ, но Иван заверил меня, что тот старался. Удивительный момент – лица или ещё каких черт он не помнил, а вот, что периодически один и тот же человек приходит ночевать – да. Странное положение дел, какая-то выборочная память.

В ту же ночь мне пришло видение. Быстрое и смутное, похожее на росчерк кисти. Тот странный маг на площади перед гимназией и магический дух на месте убийства – они похожи. Это чувство я вынес из сна. Оказавшись же в явном мире уверенности убавилось, как всегда бывает, если просто спишь, а не медитируешь. Сны испаряются из головы туманом на солнце.

Собирались позавтракать вместе, но Ивану надо было срочно отбыть для решения какого-то спора. От помощи отказался, так что, в итоге, мы с Мариной сели за стол в своём номере. Катерина не шибко любит общение, поэтому осталась у себя.

– Давай в Санкт-Питербург съездим? – предложил я.

Марина сидит в нижнем белье и даже форточку приоткрыла – так жарко. Отбросив увлажнившуюся прядку со лба, отвечает:

– Можно. А что там?

– Хочу навестить Снежану, пока нет её родни.

– О-о! – хитро глянула она. – Проведать или отведать?

– Всё вместе, – рассмеялся я.

– Езжай один, Котик. Снежана мне понравилась, тем более – о Боги! дочь самого Александрова, но вам лучше наедине время провести.

– Почему это? – удивился я.

– Поверь моему чутью. Я знаю.

– Ладно. Тогда, может…– потянулся я к поясу. Выудил несколько серебряных и одну золотую монету. – Возьми, чтобы не скучно было.

– А вот это ты правильно, – загорелись её глаза. – Можно потратить?

– До последнего медяка.

– За безумства и кутёж! – подхватила она кружку с мёдом.

– За них, родимых!

Домчали быстро. Половину пути я провёл в экипаже, а оставшуюся проболтал с Иннокентием. Он дивится, мол, чего это белая кость не чурается чёрной, но я только рукой махнул. Не забыл и про обещание угостить табаком. Он остановил коней, попросил привстать и выудил из сундука под сидением увесистый мешок махорки. Остаток пути я смолил её и едва не давился – такая оказалась крепкая.

Санкт-Питербург ещё более грандиозный, чем даже Петергоф. И уж точно выше Колывани. Камень здесь – основной строительный материал. Строгость геометрии во всём, а архитектурные изыски, словно капли снисходительности со стороны Императора. Пока ехали, Иннокентий поведал о трудностях строительства. Небольшие крепости в дельте Нивы существовали давно. Не раз они переходили из рук в руки, даже не свеев с русскими, сколько племенных образований. Но вот, в последней войне, Российской Империи удалось отвоевать оба берега и залив. Дабы уже основательно закрепиться, Император велел строить большой город. С портом и мастерскими, театрами и соборами, будет возведена ещё одна гимназия. Уже высится множество домов, как под жильё, так и для служебных дел.

И всё на почве, что отказывалась держать даже ступню – кругом вода. По приказу были стянуты сотни магов и прежде чем упала первая капля пота строителя, здесь всё было выжжено, подчинено воле и направлено строго по отведённым каналам.

Толком не населённый, Санкт-Питербург походит на овеянный веками храм. Безлюдный, но пронизанный святостью. Не просто так носящий приставку “санкт”.

Несколько раз мы спросили совета, куда ехать. И вот оказались перед настоящим домом-красавцем – невообразимо огромным, с двумя крыльями и высоченной парадной частью. Это истинная резиденция рода Александровых. Неужели на всё это здание одна Снежана?

Довольно скоро я получил ответ. В дверях показалась фигура девушки, затем, выбрав правое крыло двойной лестницы, она заспешила навстречу, оттуда прикрикнув на стражника, что нас задержал. Двора и сада нет, есть прямоугольная площадка, зажатая между вынесенными частями дома.

Цок-цок-цок! Звонче конского застучали её каблучки. Я спрыгнул с облучка и встретил на середине, возле огромной статуи женщины из розового мрамора.

– Как неожиданно, Игорь! – пышно дыша, выдохнула она. Я залюбовался на трепет ресниц и ход прекрасной груди.

– Говорил же, что соскучился.

Я поцеловал руку и мы пошли в дом, Снежана не выдержала и прижалась боком, а я ответил, обхватив за талию, поверх голубого платья.

– Я поражён вашей резиденцией.

– Ненавижу её, – в сердцах бросила она. – Я как принцесса в заточении. Никого, кроме прислуги. Вчера одну отлупила уже.

– О, ты и так можешь? – сыграл я бровью и заглянул в янтарные глаза.

– Ну-у, просто мне было скучно, а она такая настырная. Госпожа то, госпожа это…– передразнила Снежана. – Я как схватила за волосы, как задрала подол и ремешком отстегала. Крику было…

– Я удивлён.

Она поймала мой косой взгляд и говорит:

– Да уже всё, я загладила вину. Подарила ей брошь и кольцо.

– А она?

– Сначала с горя рыдала, а потом от счастья.

Мы рассмеялись. С высоты величественного крыльца я оглядел мощёную площадку, крылья дома и всю архитектурную красоту, с душой вложенную строителями.

– Глазам не верю…

– Я могу попросить и папа подарит его нам на свадьбу, – как бы между прочим, отметила девушка.

– Этот дом? – неверяще переспросил я.

Она рассмеялась.

– А что такого?

– Не представляю даже, сколько такой может стоить.

– Мы находимся в самой престижной части города, Игорь, – чуть приподняв голову, заявила Снежана. – Кто попало тут ни построить, ни купить дом не может. Так что важны даже не деньги, а статус в Империи.

– Меня убьют только из зависти, – усмехнулся я.

– Великие Боги! – возвела она очи горе. – Какой же ты неотёсанный и грубый.

– Главное, что без заноз, – взял я её холёное личико в ладонь, – ошкуренный и гладкий.

Голубая кровушка ударила Снежане в голову. Часто задышав и очень привлекательно украсившись румянцем, она не нашлась, что сказать.

– Моя принцесса, – склонился я, – не изволите ли распорядиться, пройти нам в место для уединённой беседы?

– Изволю, – прошептала она, но не сдвинулась с места. Я подхватил ручку и пошёл навстречу услужливо открытой двери.

Конечно мы хотим сперва утолить жажду интимного общения. Пусть я и не стяжал себя всё это время, но Снежана прекрасна и от того желанна. Её кожа и тело мягкие, лаская их, невозможно насытится. Как если бы то было нежнейшее тесто.