– Жаль, – скуксилась девушка. – Она постоянно в слёзы срывается, мол, не могла Зинка такое сотворить.

Я глубоко вдохнул и натужно выдохнул.

– Посмотрю, что можно сделать.

– Ой, Котик, правда? – искренне изумилась она.

– Только ради тебя.

Марина бросилась обнимать и целовать, я едва успел убрать горящую трубку. Прохожие одарили нас осуждающими взглядами.

После занятий боем, уговорил Марину зайти ещё на часик на тренировочные площадки, где отрабатывают практическую магию. В большинстве своём боевые атакующие конструкции.

Может потому, что я только недавно начал развиваться в стихийной сфере, но какого-то отторжения ни к одной не испытываю. Все даются более-менее хорошо. Проблема только в тренировках. Дабы на поле боя солдат мог легко вызвать любимую форму, нужно тысячу раз натренировать её на площадке. Мне формы даются лишь благодаря высоким возможностям в концентрации.Хотя мы не тренировали стихийную магию в Свейском Королевстве, но я ни дня не сидел без дела. Не потому что не хотелось, а потому что отец жёстко следил за тренировками. До сих пор есть лёгкий жар обиды от успехов Биркира, вот только теперь стало понятно – пусть он и был всегда впереди, но мы двигались и росли. Сейчас я могу легко вызвать ледяное копьё, водяной или иной хлыст, сжать огонь в шар, либо же просто заставить аэр двигаться быстрее. Ничего особенного, но это одни из наиболее используемых форм в бою.

– И чего делать будем? – громко спросила Марина, стоя на расстоянии пятидесяти шагов.

– Давай устроим шуточную дуэль. Только ты меня бей по-настоящему, а я буду рядом с тобой.

– А чего это мне поблажки?

– Это не поблажки, – рассмеялся я. – Просто, если мужчин шрамы красят, то ты же не хочешь себе такое уродство?

Она залилась смехом.

– Нет, конечно. Иначе ты потеряешь ко мне интерес.

– Думаешь, я только из-за постели с тобой?

– Всё, хватит вопросами бросаться!..

В меня полетел шар. Быстро! Проще увернуться, но мы здесь для другого. Задал эфиру форму водяной стены, как вдруг мяч пробил её.

Слабее и почти не опасный, но благодаря скорости он обдал правую руку жаром, а нос скрутило от запаха палёных волос. Я зашипел от боли.

– Лови ещё! – звонко прокричала Марина, а ко мне уже мчит новый снежок из огня. Маленький, такие легко творить, словно горох через трубку пулять, набив им рот.

Я завертелся волчком. Пришлось таки отступить к последнему бастиону – моим способностям в рукопашном бою, его акробатической части. Скачу, верчусь, уклоняюсь! У Марины громовская школа во всей красе – простота, скорость, мощь.

Взяла досада. Я же не заяц, чтобы скакать и бегать. Нужно показать, каков он – чин Гридя. Наследник ли я рода или слабак?

Распластавшись в очередной раз в воздухе, на короткий миг, я выбил из головы все мысли, а также чувства пространства и тактику дальнейших движений. Словно остановившись во времени, но без умения Ахримана.

Представляю, как ветер обрушивается на водную гладь, как подхватывает её. Сначала мелкой моросью, потом каплями, и вот уже ввысь стремительно поднимается бурлящая стена воды.

Теперь нужно скрепить образ магическими формулами. Они простые, но каждая должна оставаться в уме как раскалённое железо. Нужна большая концентрация. И чем сложнее образ, тем больше формул.

Я сумел провернуть всё это за доли секунды. Смог бы и на поле боя, но это огромный риск. Без ложной скромности нужно согласиться, что большинству такое недоступно, только уникумам, вроде Нестора.

Готовая конструкция издала особый звон и тут же потянула из меня силы. Жадно, ненасытно, я едва успел ограничить эти аппетиты, как, наконец, ловко приземлился на ноги, а мир наполнился рёвом. Со свистом и хлопками, с влажным запахом свежести вверх ударила струя воды. С каждым мгновением она становится мощнее. Сердце замерло от страха за Марину и я большим усилием остановил рост. Вокруг тысячи пудов воды, перевитые жгутами воздуха, и вся эта титаническая масса вращается с безумной скоростью. Уже успела в землю закопаться на сажень, отчего к бело-голубой гамме примешалась коричневая.

Наше состязание окончилось. Остается ждать, когда отпущенная мною сила израсходует себя и стихия угаснет. Ничто не может прорваться сквозь грохочущую стену. Кличет ли меня Марина, а может, кто прибежал подивиться, не представляется возможным – я крепко увяз в самом центре водяного буйства.

Наконец запас начал иссякать и стихия медленно осела. В ноги толкнулись волны, побежали по земле дальше и обильно обрушились в специально устроенный для этого арык.

На меня смотрят две пары глаз: Маринины и учителя по маг.физ-ре. Девушка – шокировано, а наставник полон восторга.

– Вот это ты молодец! – заключил он, к сожалению, не запомнил имени.

– Спасибо, – поклонился я. – Ничего, что мы тут…

– Важно иное, Игорь…– он прервался, ибо не сумел перепрыгнуть ров и грохнулся в него. Я бросился на помощь.

Вскоре учитель снова предстал пред глазами, нисколько не смутившись падением.

– Важно, что ты можешь создавать столь сложные формы. Давай почаще на занятия приходи, хочу посмотреть, как будешь справляться с другими. Из стандартного ряда.

– Очень постараюсь, господин магмейстер.

– Брось величать, я всего лишь преподаватель, – хлопнул он по плечу.

– Зато очень хороший, – ответил я улыбкой. – Скажите, почему готовая форма сосёт силы без остановки? Я едва успел это остановить.

– Пробелы в образовании, дружище, – усмехнулся он. – Суть в том, что ты должен рассчитывать, насколько сильным будет результат. Надо чуть припугнуть, едва-едва даёшь напитаться, ну, а коли там прям замес пошёл – бей в полную силу. Лучше вложиться в один удар, чтобы уж наверняка.

– Вообще не понятно, когда стоит остановится, – признался я.

– Тут только с опытом приходит чувство. Так что, не пропускай физру, – подмигнул он. – Ладно, мне пора обратно. Ах ты ж чёрт! Абдулов прётся…

Я помог перебраться учителю через ров, Марина встретила ободряющим взглядом, вцепилась в руку.

– Колыванский! – воскликнул замглавы ещё издалека. – Что тут происходит?

– Не переживайте, Вениамин Игоревич, – вступился учитель, – это я попросил показать его свои возможности.

– А кто это будет теперь убирать, – зло процедил тот, запыхавшись и рассыпая искры ненависти из глаз.

– Ну, кроме “кротов” некому, – развёл руками лучший, как мне теперь кажется, преподаватель в гимназии. – Я сейчас составлю отчёт и дам заявку.

Замглавы удостоил каждого уничтожающим взглядом и разъярённым комом двинулся обратно.

– Я ваш должник.

– Распрямись, Игорь. Мне радостно видеть такие успехи. Да ещё и напоказ. Клановцы-то берегут семейные наработки.

– Простите, как Вас зовут, а то я никак не могу вспомнить? – протянул я руку.

– Сычёв Мыккла Эввнэнчевич, если по-саамски, а так, можешь Николаем Ивановичем звать, – улыбнулся он.

– Мне будет трудно только отчество запомнить.

– Ну, как удобней, Игорь.

Мы попрощались. Потом я пожал руки некоторым из сбежавшихся зевак, а когда они оставили нас наедине, снова пришло время для перекура.

– Вот всегда ты так, – в шутку пожурила Марина.

– М?

– Ка-а-ак дашь, размахнёшься… словно хочешь показать ничтожность.

Я заглянул ей в глаза.

– Довлеть над тобой, Морена, я предпочитаю в кровати.

– Ух ты! Считается.

– Сегодня, если честно, стихия едва не вышла из-под контроля. Мне же хотелось создать достаточно сильный, но небольшой вихрь, чтобы можно было сократить дистанцию с тобой.

Выпущенный дым, душистым облачком стал медленно подниматься, теряясь в листве деревьев над скамейкой.

– У-у, сокращать со мной дистанцию надо и почаще, Котик, – прижалась она.

– Ну! Не на людях же, – хыхыкнул я.

– Ты же знаешь, – уставилась она полными страсти глазами, – как порой захлёстывает желание.

Мои губы взяла кривая улыбка.

– Пошли в гостиницу тогда.