И всё же, зачем ему такой отряд? Хватило бы и собственных сил. Не такой уж я и могучий маг.

Граф начал советоваться с сыновьями, а Сергий, демонстративно поплевав на ладони, сложил затем руки на груди и с ухмылкой застыл в ожидании.

Меня вдруг осенило, но додумать ценную мысль не успел – к месту событий причалили новые неожиданные участники:

– Игорь, а что тут происходит? – поинтересовалась Марина. Рядом с ней Иван, мы поздоровались.

– Я позвал Маришку, когда увидел, что ты с этими куда-то пошёл, – шепнул брат.

– Так, Марин, – это Снежана. Снежана – это Марина. Я вас представлю друг другу получше позже, но пока что мы по одну сторону.

Сергий с тёплой улыбкой помахал прибывшим и ситуация вновь повисла в ожидании развязки. Я прикинул шансы, всё взвесил и говорю:

– Геннадий Андреевич, позвольте выразить вам моё глубочайшее сожаление случившимся. Право слово, мне понятен Ваш гнев. И я очень хочу загладить вину. Более того, уже имею некий набросок, как это сделать. Готов утверждать, что вы точно не ожидали подобного. Можно ли обсудить это наедине?

На меня всё время смотрели несколько пар хмурых глаз. Дети похожи на отца не только внешне, но и повадками. Хорошее у них воспитание, что в минуты нужды действуют единым кулаком. Разлад в семье – хуже пожара.

Граф молча отделился от группы и пошёл в сторону тренировочных площадок гимназии, где только на дальней занимаются ребята.

Я показал друзьям и Снежане большой палец и припустил следом. В груди трепещет предвкушение от возможной победы. Бескровной и взаимовыгодной.

– Говори коротко и по существу, – грозно заявил маг, остановившись и вперив тяжёлый взгляд.

– У вас есть имение рядом с Усть-Ижорой? – пошёл я с козырей, напрягшись в ожидании. Граф ведь может и отрицать его наличие.

– И что с того?

– Как так вышло, что там появился призрак?

Тут самообладание Геннадия Андреевича уже дало трещину, в глазах вспыхнул огонёк интереса, разбавив общее настроение гнева и пренебрежения.

– Тебя это не касается.

– Тут Вы не правы, Ваше сиятельство, – сыграл я мимикой. – Касается и больше, чем можно представить. Давайте я немного расскажу о причинах, может даже удастся удивить. Всё началось с того, что Ваш отец или дед вынудил молодых обвенчаться в пользу могущества потомства. Обычная практика, но порой даёт осечку. Не без помощи сердобольных родственников, конечно, но не будем сейчас гадать. Вышло же так, что родившийся ребёнок был блаженным. Потянулась череда мучительных попыток вернуть ему разум…

Граф потемнел лицом и поднял руку.

– Хватит. Не продолжай, – хорошо видно, что те события отзываются большой болью. – Совершенно не понятно, как ты об этом узнал, но причина появления призрака именно такая. Что дальше?

– Я могу справиться с проклятьем Вашего имения, но необходима помощь.

– Никто этого не может. Ни я, ни тем более ты.

– От того, что сгину в битве с ним что-то поменяется? – смело посмотрел я на графа. Он немного выше, подавляет ещё и аурой, но мне не занимать наглости. – Либо Вы зашибёте, либо там, в попытке искупить вину.

– Это бессмысленно.

– И всё же, если я одолею призрака, Вы признаете за мной право на руку дочери?

В последовавшем молчании, слышны крики учащихся управлению стихиями ребят и шум от используемых форм. То взрыв, то треск, то свист. Сзади о чём-то весело рассказывает Сергий.

– Так как это невозможно, то да. Я признаю тебя. Тот, кто на всю Русь смог бы одолеть такой страх достоин Снежаны. Что тебе нужно?

– Благодарю, Ваше сиятельство, – склонился в поклоне я. – Насколько мне известно, Вы очень влиятельный человек. Входите в шестёрку самых могущественных родов. Наверняка можете достать что-то из заморских товаров. Мне нужно шесть камней концентрации эфира из Англии.

– Я первый раз слышу о таких, – уже с заметным интересом посмотрел на меня граф.

– Они есть. Только прошу Вас, проделайте всё тайно, с введением в курс дела, как можно меньшего количества людей.

– Полагаю, что камни могут дорого мне обойтись. Ты уверен в том, чего просишь?

Я кивнул и говорю:

– Иначе никак. Это единственный способ на данный момент. На кону Ваша и моя честь. Жизни. Я иду на это только потому, что точно знаю, как поступить.

Гнев больше не душит Геннадия Андреевича. Брови расползлись, хотя борозда морщины и не разгладилась полностью. В глазах уже нет жажды уничтожить, а эфир перестал предупреждающе звенеть. У меня получилось.

– Я согласен.

– Моя глубочайшая благодарность и признательность, – тут же склонился я.

Понятно, что после всего случившегося нам было нужно собраться на разговор. Опять же нехотя, но граф позволил Снежане остаться – Вениамин Игоревич тут же отрядил несколько проверенных солдат в охранение. Сама же делегация Александровых отбыла в Москву, как я позже узнал. Несложно догадаться зачем.

А вот Сергий доходчиво объяснил, что его угроза распространяется и на меня, поэтому занятия по рукопашному отменить не удалось. Мы с Мариной едва успели помочь Снежане с размещением, как уже было нужно бежать, а что началось на тренировках – лучше не вспоминать. В деда будто бес вселился. Я в итоге не преминул спросить про сыновей графа, а тот ответил:

– Кого я только не учил, Игорёша, – зыркнул он и прихлебнул из чашки, бодренький. Мы же едва дух в теле держим – растянулись на лавках. – А ты смотри не думай, что за тебя зуботычины буду раздавать. Это я просто мимо проходил. Интересно стало о чём речь ведёте. Вдруг, думаю, по грибы собрались, так я подскажу, какие лучше не собирать.

Мы, словно икая, рассмеялись. Надрывно и умирающе.

Отдав долг учению, неспешно двинулись к гостинице. Наконец настала пора разговоров. Как и всегда – всей сути я сказать не могу, с каждым человеком есть свои ограничения.

– Значит, обрюхатил и свалил из Колывани, – хихикнула Марина. – Да никого попало, а дочь самого графа Александрова. Это… просто верх смелости и вольнодумства. Уверена, когда поползут слухи, ты станешь героем.

– Только этого не хватало, – проворчал я. – Ты лучше пресекай их.

– А на что сговорились? – как завзятая сплетница, сощурилась Марина. – Она тайно родит и типа ничего не было? Или аборт?

– О Боги, нет. Я пообещал графу, что разберусь с проклятьем родового имения, а он, взамен, даст добро на свадьбу.

У Марины распахнулись глаза, полны удивления и тех самых ноток, что будят мою совесть.

– Прости. Я понимаю, что это неприятно и…

– Так-так, – закивала она, – что там за “и”?

– Ну, – повёл я головой, – как бы… мы с тобой близки, а тут снегом на голову это всё. Наверняка ты чувствуешь себя преданной, но это вовсе не так.

Идём по аллее в сторону дома, где остановилась Снежана.

– А как? – невинным голоском поинтересовалась огнёвка.

– Марин, ну чего ты меня мучаешь?! Я и сам не знаю, как всё так вышло.

– Даже помучить теперь нельзя? – изумилась она.

– Можно, – проворчал я, наливаясь тяжестью и смотря под ноги. – Имеешь полное право.

– Ах-ха-ха! – залилась та смехом. От моего косого взгляда её разобрало пуще прежнего, аж досада берёт.

– Ну чего?

– Ой, Котик, – с трудом успокаиваясь, схватилась она за рукав, – ты просто нечто. Приятно, знаешь ли, немного поиграть с твоими чувствами. Самую малость. Иди ко мне!

Она откровенно прижалась и притянула для поцелуя. Страстного и жадного.

– Я же не дура какая-нибудь. С самого начала было ясно, что тебя несёт по жизни вихрь. А вот если будешь заглядывать ко мне – это будет хорошо.

– В смысле заглядывать?

– Ну, ты же к этой благородной красотке переселишься теперь.

– Так, я курить хочу, – нервно отозвался я и потянул Марину к скамейке. Быстро забил, глубоко затянулся, привычно ощущая, как дурманящий яд пошёл по жилам. Потом говорю:

– Не хочу я никуда переезжать. Мне в Удаче хорошо.

– А графская дочка?

– Её Снежана зовут.