— Есть и таковые? — слегка удивился уполномоченный инспектор. — Надо же… Впрочем… Однажды мудрый Кун Фу-цзы увидел женщина, рыдавшую над могилой у горы. Склонившись в знак почтения на передок колесницы, Кун Ф-цзы послал к женщине своего ученика, и тот спросил ее: —«Вы так убиваетесь — похоже, скорбите не впервой?» — «Так оно и есть, — сказала женщина. — Когда-то от когтей тигра погиб мой свекор. После — мой муж. А теперь вот зверь погубил сына.» — «Отчего же не покинуть эти места?» — спросил Кун Ф-цзы. — «Здесь нет чиновников.» — отвечала женщина. — «Запомни это, ученик, — сказал Конфуций. — Жестокая власть свирепее тигра».

Старший полковник с тем же невозмутимым выражением на лице выслушал хрестоматийный рассказ. Конечно, подумал он, товарищ особый уполномоченный инспектор может позволить себе лёгкое вольномыслие. Не то, что мы, военные.

— Другая половина — лица, для которых по каким-то причинам нежелательно пребывания на территории сибирского автономного района. — продолжал старший полковник. — Задержанные при попытке перехода границы, подозреваемые в антигосударственной деятельности против КНР и так далее.

— Все — русские?

— Исключительно. — заверил Чжан Вэй. — Из Зоны к нам поступают совершенно недвусмысленные заявки: переправлять только лишь русскоязычных европеоидов.

— Расизм и оголтелый национализм. — глубокомысленно констатировал уполномоченный Фу Мин-ся. — Где они сейчас содержатся?

— Барак «ци» третьего сектора. Кстати, вот он, перед нами. Не желаете ли взглянуть. — Пожалуй.

— Прошу. — старший полковник сделал неуловимый жест караульному и перед Фу Мин-ся откатились затянутые металлической сеткой ворота с жестяной таблицей «Сектор № 3». Командующий особой дивизией «Гу-ди» и уполномоченный правительственный инспектор из Пекина неторопливо прошли к большому, казенного вида зданию под шиферной крышей, поднялись по крыльцу.

— До нашего знакомства, — сказал Фу Мин-ся, — область ваших служебных интересов представлялась мне весьма узкой. Только вопросы связанные с несением охранной службы по периметру Зоны Саньду. А вы, оказывается, прекрасно ориентируетесь и в других, непосредственно не связанных с вашей службой вопросов.

— Главным образом так оно и есть, отвечаю за «Гу-ди». — согласился Чжан Вэй. — Административные права здесь разделены приблизительно поровну между тремя руководителями: мной, шефом спецотдела государственной безопасности и начальником научного сектора. Однако каждый из нас в определённой мере посвящён в дела двух других и даже может в экстренном случае принять за них единоличное решение.

— Разумно. — одобрил товарищ Фу Мин-ся. — Насколько же часто и как регулярно получаете заявки на отправку в Зону этих людей?

— Посылаем около двухсот в год. Однако регулярности нет никакой. Несколько дней могут пройти в полном спокойствии, а вслед за тем Зона вдруг начинает требовать ежедневной присылки человеческого материала. Не далее, чем вчера, к примеру, нам сообщили после недельной паузы, что желают принять трёх мужчин и четырёх женщин.

— Каковы в подобных случаях ваши действия?

— О, достаточно скучная и никогда не меняющаяся процедура. В бараках установлены видеокамеры, сигналы от которых уходят в Зону. Очевидно, на основе общего наблюдения там составляют приблизительный список кандидатов, который мы и получаем. Вот, не хотите ли взглянуть на вчерашний, товарищ уполномоченный?

Командующий особой дивизией «Гу-ди» ловко выхватил из кожаной папки листок бумаги с печатями и протянул его Фу Мин-ся. Тот, кивая, прочёл и вернул документ старшему полковнику: —Да, всё так, двадцать девять человек.

Они находились в небольшой комнатке с окном из затемнённого стекла во всю стену.

— Небьющееся зеркало. — пояснил старший полковник. — Со стороны барака совершенно ничего не видно, а мы видим всё. Прошу, присаживайтесь вот сюда… Как обычно весь контингент третьего сектора был проведён перед объективом видеокамеры. В результате. со стороны Зоны, как я упоминал, отобрали вот эти двадцать девять кандидатов на собеседование. Сейчас их постригут, отправят в душ, проведут многостороннюю санитарную обработку. На это уходит много времени. Обратите внимание на номер триста сорок. Да-да, того, что в углу. Как вам, товарищ инспектор, очевидно известно, существует негласный межгосударственный договор с американскими империалистами, согласно которому они могут присылать нам своих протеже. Триста сороковой из таковых. Он только вчера привезён на самолёте, а уже прошёл визуальный отбор. Среди женщин тоже попадаются интересные образцы. Шестьсот четвертую и шестьсот двадцать пятую — ту, что повыше — задержали при попытке перехода границы на Урале.

— От нас?

— К нам.

— Даже так? — снова изумился Фу Мин-ся. — Оттуда? Поразительно. И что же их ждёт после санитарных процедур?

— Завтра в девять часов кандидатов ждут отдельные камеры для собеседования. В каждой из них — только кресло, громкоговоритель и ничего более. В этом кресле кандидату предстоит без какой-либо одежды провести целый день, отвечая на самые разные вопросы, задаваемые из Зоны.

— Ого! От усталости не падают?

— Делается обеденный перерыв. — пояснил Чжан Вэй. — Как правило между девятнадцатью и двадцатью часами собеседование заканчивается. Полагаю, так будет и на этот раз, после чего семёрка избранных сразу же перейдет в Зону.

— А остальные двадцать два? — поинтересовался Фу Мин-ся.

— Возвратятся в бараки и будут ждать очередных вызовов.

— А имеются ли такие, кем Зона вообще не заинтересовывается?

— Таковых подавляющее большинство. — ответил старший полковник. — Мы называем их «выбракованными» и после полугода нахождения в бараках третьего сектора переправляем их в трудовые лагери.

— Можно ли установить, каким категориям Зона отказывает в доступе?

— Безусловно. — кивнул старший полковник Чжан Вэй. — Статистика на основе детальных обследований «выбракованных» была собрана уже давно. Выяснилось, что у них низок коэффициент умственного развития, имеются отклонения в поведении, сказываются последствия употребления алкоголя и курения.

— Ну вот, — добродушно усмехнулся уполномоченный Фу Мин-ся, — везде требуется лишь доброкачественный материал.

Территория бывшего СССР

Сибирский автономный район КНР

Саньду, Цаожидань

Аномальная Зона внеземного происхождения

Пропускной комплекс, камера собеседования № 1

9 часов 00 минут 3 сентября 2047 г.

— Здравствуй, Света. — заскрипела из динамика искусственно модулированная речь. — Рад встрече. Нет, нет, мы не знакомы, просто у нас в Зоне все на «ты». Надеюсь, скоро привыкнешь к такому стилю общения. Во всяком случае, почему-то так кажется. Ко мне можешь обращаться так же… и называть… Стариком. Договорились?

— Да. — равнодушно сказала Светлана Лаптева.

— Замечательно. В общих чертах я знаком с твоей биографией. Разумеется, в том виде, в каком ты поведала её китайским властям, а они занесли в файл электронного личного дела. Но это всё — формальности. Поэтому желательной процедурой представляется обширное собеседование… До вечера, например. Само собой, с перерывом на полноценный обед. А?

— Как хотите… то есть, как хочешь.

— Что за настроение? «Ах мне уже всё равно, жизнь не мила, делайте, что хотите, ешьте меня с головы, и не пошевелюсь!» — проворчал Старик странным женским голосом, причём Светлана не сразу сообразила: её собственным. — Вообразила, что китайцы скармливают несчастных пленников кровожадным мутантам Зоны? Инопланетным каннибалам? Марсианам-кровопийцам из «войны миров?» Бред какой! Впрочем, сами китайские товарищи так и думают. Гм…

— Вам… тебе нравится день напролёт беседовать с голыми женщинами?

— Что, разве в помещении холодно? — обеспокоился Старик. — Тридцать градусов всё-таки. Пол должен быть тёплым, кресло — тоже.

— Нет, в этом смысле всё нормально. — вздохнула Светлана.