Штурмовики зашевелились и разом поднялись на ноги.

- Здесь «Спартак»! – прокатилось по огромному эллингу тихое эхо.

Зита осталась сидеть. И когда всевидящий Каллистратов с каменной физиономией перехватил ее взгляд, еле заметно отрицательно покачала головой. Нет, Владимир Данилович, и еще раз нет.

Не прозвучало никаких распоряжений, но автоматчики за спиной генерал-майора – генерал-майора ли? – еле заметно шевельнулись, и от них потянуло ощутимой угрозой. И тут же Сергей Кунгурцев слегка шагнул вбок и прикрыл ее. Вплотную к нему, плечом к плечу, встал Костя Любимов. Рядом с ним – Ангелинка-хохотушка с верной «реактивкой» в руках, впереди – еще кто-то… за несколько секунд неполная рота бойцов, внимающих приказам начальства, преобразовалась в настороженный, недобрый, готовый к мгновенной схватке боевой кулак. Внутри которого – его суть и сердце.

Генерал-майор кашлянул и опустил глаза.

- Борт подан, «Спартаку» на посадку, - хрипловато сказал он. – Подробные распоряжения получите по прибытию. Командиру «Спартака» после взлета прибыть в отсек проводников с отчетом об операции. Выполнять.

Он развернулся и зашагал к самолету первым, не оглядываясь. Офицеры-автоматчики постояли, контролируя ситуацию напряженными взглядами, и по одному пристроились следом. Боевое наваждение медленно спало.

- Ну и что это было только что? – угрюмо поинтересовалась Светка на правах подруги. – Мы чуть не шлепнули душечку Каллистратова – или как? Что это было, Зита?

- Термидор, - хмуро ответила она и зашагала к самолету. Предстояло очень нелегкое объяснение с любимым человеком.

Военный транспортник Особого Заполярного с мощными вибрациями упорно лез на свой полетный коридор. Ну, не зря назван «Сахаляром», такой же здоровенный, крепкий и простой, как чурбак. Надежное изделие производства авиационного завода из Семерки. Не очень быстрый, не из самых крупных, вообще не блещет выдающимися качествами, зато фиг сломаешь – самое то для эксплуатации в экстремальных условиях Крайнего Севера.

Зита прошла по наклонному проходу к отсеку проводников. Краем глаза отметила, как согласованно пересели поближе к месту действия два спартаковца из особо подготовленных по части скоротечных огневых контактов и эффективного мордобития, и признательно кивнула им. Ребята, как и прежде, защищали ее от опасностей мира.

Отсек проводников, вопреки ее опасениям, оказался столь же аскетичным, как и основной салон. Разве что столик добавился, а так – все те же полетные кресла с накладными спинками, в которых упрятаны аварийные парашюты, все то же экономное распределенное освещение. И крайне недовольный Каллистратов в комплекте.

Из кухни боком выскользнул один из охранников, отодвинул ее каменным плечом и аккуратно поставил перед Каллистратовым полетный поднос с кофе. Она снова почувствовала исходящую от него угрозу. Помедлила, раздумывая, не подать ли условный сигнал ребятам, вздохнула и присела перед непосредственным начальством. Параноидальная подозрительность – штука хорошая, но не в общении с любимым мужчиной все же.

- Ты была права, - недовольно буркнул Каллистратов.

Она недоуменно вскинула брови. Права, оно понятно, но когда именно?

- Давно, - правильно интерпретировал ее гримасы любимый мужчина и обожаемый учитель. – Ты тогда двенадцатилетней соплюхой была. Когда спросила, что будет со «Спартаком», если меня убьют. Вот, ты была права. Я подумал и осознал.

Она только головой покачала. В этом весь ее учитель. Помнит мелкие подробности, которые у нее самой давно вылетели из головы, и через уйму лет делает на их основе какие-то выводы. Подумал он. В течение пятнадцати лет. Ну надо же.

- У меня огромные проблемы с преемником, поэтому я принял решение пройти полную процедуру продления жизни, - негромко и обыденно сообщил Каллистратов. – Насколько смогу, буду вести республику сам. Ненаследственным монархом, если называть вещи своими именами.

- А…

- Это из новинок медицинской науки, открыли и обкатывают в исследовательском варианте в военно-медицинском центре в Копейке. Пока что – топ-секрет, так что не трепись даже внутри «Спартака». Нас за эту технологию как минимум четыре государства сотрут из реальности.

- А…

- Полная процедура жестко связана с подавлением сексуального влечения и инстинктом продолжения рода, - сказал Каллистратов и отвернулся к темному иллюминатору. – Вот такие дела, черноглазая, и вот такая цена.

- Владимир Данилович, - тихонько сказала она. – Проживу я без вашего сексуального влечения.

- А без него создавать семью смысла нет, - сказал Каллистратов и мучительно поморщился. – Смысла – нет! Потому что все остальное между нами и так в наличии, было всегда и никуда не денется, я надеюсь. Мы с тобой друзья и соратники, безмерно уважаем друг друга и очень сильно любим. Ты – единственная моя женщина, была всегда и останешься ей до конца моей жизни теперь уже наверняка. А у тебя… как была, кроме меня, куча мужиков и непонятно от кого дети, так оно и останется, разве что прогрессирует. Но я надеюсь, и для меня в твоем сердце найдется немножко места. Ведь найдется?

Она с трудом кивнула, потрясенная услышанным.

- А теперь, когда я ответил на так волнующий всех вопрос, объясни в свою очередь – какого черта ты восстановила против меня «Спартак»?! Одним движением задницы! Раз – и я лишился самого надежного ресурса! Вот какого черта?

- Владимир Данилович, нам не потянуть армию, - негромко, но твердо сказала она.

- Значит, до сих пор тянули и сейчас вполне себе тянем, а начиная от сих – уже нет?!

- Владимир Данилович, нам не потянуть армию…

- Да нам не уцелеть без армии!

- Владимир Данилович! – сверкнула глазами она и треснула ладошкой по столику. – Нам не потянуть армию, и точка! И только дебил может этого не понимать!

Генерал-майор покосился на разлившийся по полетному подносу кофе, уставился на нее и спокойно произнес:

- Значит, я дебил. Объясняй. Но только так объясняй, чтоб даже дебил понял. Коротко, доходчиво, без формул.

- Да какие там формулы! – сердито отмахнулась она. – Все интуитивно понятно!

- Ах интуитивно, тогда конешно…

Она потянулась через столик и поцеловала вредного своего мужчину, крепко и от души. Каллистратов отстранился и вздохнул. Она тоже вздохнула и села. Полная процедура продления жизни, значит. Наверняка живодер придумал.

- Для начала – до сих пор армию у нас содержала Россия. А от сих пор предстоит самим. Так что давайте без мухлежа, Владимир Данилович, некрасиво вышло.

Генерал-майор крякнул и скривился.

- Как узнала? Это как бы государственный секрет, на каждом углу не болтают!

- Интуитивно понятно.

Она полюбовалась на недовольную физиономию любимого мужчины… м-да, пока что мужчины. К этой мысли следовало бы привыкать не во время сложного разговора, но место и время выбрала не она, а Каллистратов в своей излюбленной необъяснимой манере.

- Пятьдесят тысяч военнослужащих для полумиллиона трудоспособного населения – вполне подъемная задача вообще-то даже без помощи России, - заметил он.

- Это если мы – Россия, - возразила она негромко. – На данный момент - капиталистическая третьеразрядная страна с уголовно-олигархическим правлением, с сильными признаками внешнего управления. Но если мы – первая в мире социалистическая республика, то нам пятьдесят тысяч бездельников не потянуть. Не потянуть, Владимир Данилович, хоть как считайте. Каждый вылет вертолета на учебные стрельбы – тонна топлива. Каждый выход на полигон огневой платформы абсолютной проходимости – полтонны. А они по штучке не передвигаются, любой выход обходится в сотни тонн. А кроме топлива, это и сама военная техника, и оружие, и боеприпасы, и электричество, и военные городки… и очень дорогое содержание офицерского состава. При боеготовой армии у нас просядут все социальные программы. По сути, будем работать на возможную войну. Оно нам надо?