-- Леха, -- воскликнул я, придерживая Катажину, -- что-то происходит!

  Он закрутил головой. Юмон с его магнитными кристаллами шел, как робот, уже почти на срезе барханов цвета ржаво-красного цвета, и за ним тянулась ровная цепочка черных следов.

  Внезапно Леха пал на колени и быстро, как заяц, стал рыть ямку. Росс решил, что это игра и пристроился сбоку.

  -- Леха, что с тобой? - испугалась Катажина, решив, что он сошел с ума.

  Для нас у него остался один единственный жест - Леха махнул в сторону, откуда мы пришли. Горизонта не было, вместо него к нам с ураганной скоростью приближалась стена песчаной бури. Она была высотой до небес. По крайней мере, я не видел, где она начинается, а где кончается. В следующее мгновение заревело и застонало. Что было дальше, я не помню. Нас с Катажиной растащило и бросило в разные стороны. Лично я был подобен спичке в унитазе. Единственное, сообразил, что надо стянуть на голову рубаху, чтобы сохранить легкие. Я едва не умер, потому что были моменты, когда невозможно было сделать вдох. Во рту пересохло, и мне страшно хотелось пить, но я не мог даже шевельнуть рукой.

  Внезапно наступила тишина. Песчаная стена удалялась прочь. Шириной она была почти с футбольное поле.

  -- Какие еще доказательства нужны, -- плакала Катажина, вытряхивая песок из волос. - Это не Марс. На Марсе не бывает песчаных бурь.

  Ее платье из черного давно стало бурым, а шаль вишневого цвета улетела вслед за песчаной стеной.

  В общем-то, Катажина была права - с созданием океана планета стала влажной, а ветра умеренными. Редкий, печальный дождик со снегом - вот все, на что был способен Марс, но совсем никак не на песчаную бурю.

  -- Ну ладно, -- согласился я. - А где мы тогда?

  -- Вот в чем дело, -- вмешался Федор Березин, выбираясь из-под кочки, под которой прятался.

  -- В чем? - хмыкнул я, с трудом выплевывая изо рта песчинки.

  -- Это локальные плоские бури. Они заметают наши следы, и мы топчемся на месте.

  -- Идиотство, -- сказал я, вспомнив, что до сих пор не видел ни Росса, ни Леху, ни Сорок пятого. - Тогда это точно не Марс.

  Росса и Леху мы откопали быстро. Зря они ямку рыли - это было опасно. Их просто засыпало, а ямку сровняло с поверхностью. Росса мы вытянули за кончик хвоста, а Леху за уши. Напрасно волновались - как раз оба оказались в полном порядке: Росс отряхнулся и на радостях бросился поливать кусты, а Леха вытянул из кармана шкалик и прочистил горло. Пить водку в пустыне было непростительной ошибкой, которую никто из нас не собирался повторять.

  -- Кто будет? - протягивал он нам бутылку, морщась. - Кто будет?

  Жажда мучила всех, но последовать Лехиному примеру мы не решился. Рос прибежал и, не понимая, что происходит, уставился на бутылку жадными глазами.

  -- А где Сорок пятый? - забеспокоился я и оглянулся в ту сторону, куда, как я полагал, он ушел.

  Сорок пятый пропал.

  Мы обегали все окрест. Раз двадцать взбирались на самые высокие барханы. Едва не потеряли друг друга. Сорвали все голосовые связки и взмокли, как шахтерские лошади, но так его и не нашли. Даже нас главный сыщик - Росс - со своим прекрасным носом не мог взять след - после бури все следы и запахи унес ветер.

  -- Хороший был юмон, -- сплюнул на песок Федор Березин. - Что будем делать?

  -- Не знаю, -- признался я, посмотрев, как его плевок жадно поглощает песок. И тут меня осенило: -- А как вообще мы здесь очутились?

  -- В смысле? - спросил Леха, выглядывая из-за спины Катажины.

  Он снова стал волочиться за ней, стоило мне оглянутся. Шепотом говорил всякие гадости, за которые его стоило отвести за бархан и дать в морду.

  -- В смысле... -- многозначительно повтори я, -- что мы летели в "мотке"!

  И тут мы все вспомнили. А Федор Березин сообщил:

  -- Я знаю, где мы...

  -- Где? - спросила Катажина, брезгливо вытряхивая песок из складок одежды.

  -- В бабоне!

  -- Час от часу не легче! -- Катажина возмущенно соскочила с кочки. - Вот почему здесь никого нет! - она огляделась - быть может, все еще в поисках Сорок пятого юмона, к которому мы все привыкли.

  -- И нет сторон света, -- добавил Федор Березин.

  -- Я же говорил, что это не Марс! - заявил Леха.

  Но от него отвернулись, потому что он как раз твердил об обратном. Один Росс ничего не соврал, а только тяжело дышал - ему страшно хотелось пить.

  -- Нет, -- возразил я. - Мы не в бабоне.

  -- Вспомни, -- попросил Федор Березин. - Мы все свалились на тебя.

  -- Ты же был в кабине?!

  -- Но вовремя сориентировался. Когда "мотка" стала падать, я знал, что ты испугаешься.

  -- Испугаюсь? А... точно! - обрадовался я. - Ох и Федор! Ох и Федор!

  -- Это потому что я самый умный, -- важно заметил Федор Березин и по привычке выпятил грудь.

  В его армейских усиках уже серебрились седые волосы. А некогда густая шевелюра заметно поредела. Но глаза по-прежнему горели азартом и юмором. Женить его надо, подумал я, женить.

  -- Раз ты самый умный, найди путь, как отсюда выбраться, -- вмешалась Катажина.

  -- Очень просто, -- ответил он.

  -- Ну и как? - наклонился к нему Леха, не забывая бросать на Катажину сальные взгляды.

  -- Да, -- спросил я, -- как? Без посторонней помощи это невозможно!

  -- Надо тебя напугать.

  -- Всего-навсего, что ли?! - закричали все, кроме, разумеется, меня самого и Росса, который ничего не понимал, а только крутил головой, дивясь на наше возбуждение.

  -- До полусмерти, -- высказался до конца Федор Березин.

  -- Как ты себе это представляешь? - спросил я, невольно поеживаясь, ибо представил, что они могут придумать - ничего умного, разумеется.

  -- Еще не знаю, -- сознался Федор Березин.

  -- А давайте!.. - вскрикнул Леха, делая глупое лицо еще глупее. -- Нет... -- печально признался он, -- не пойдет...

  Я посмотрел на него, как на врага. Мало ли что он придумает. На его плоской морде было написано, что кроме того, как столкнуть меня с холма или зарыть по горло в песок, фантазия его не работала. Честно говоря, у меня тоже хватало воображения не на многое, как то: чтобы меня стукнули по голове, подвесили за ногу, мучили жаждой или морили голодом. Нет, это было нестрашно. Из-за этого не перемещаются из бабона в бабон по собственному желанию.

  -- А если?.. - поддалась порыву Катажина Фигура, не смея взглянуть на меня. - Нет... -- она покривилась, как от вида крови. - Не согласится...

  Единственно, что она могла придумать - это лишить меня плотских радостей. Страшно, он не смертельно.

  -- Придумал! - воскликнул Федор Березин.

  -- Ну?! - три пару глаз: две вопросительно и одна скептически уставились на него.

  -- Спички есть?

  Леха тут же достал зажигалку.

  -- Ты собираешься его поджечь? - с иронией спросил Федор Березин.

  -- Ну да... -- шмыгнул носом Леха. - А что еще?

  -- Святая наивность! Хм... Хорошие у тебя друзья, -- заметил Федор Березин. - Чего ты больше всего боишься в жизни? - спросил он, доставая из коробка, который нашел в своих необъятных карманах Леха, одну единственную спичку и зачем-то слюнявя ее.

  -- Не знаю. Как-то сразу и не сообразишь... -- я посмотрел на Катажину.

  Не признаваться же в самом деле, что я боюсь потерять ее и Росса. А еще мне не хотелось расставаться с моими какими никакими, но все-таки друзьями: Лехой Кругловым и Федором Березиным.

  -- Доставайте свой планшетник и еще, что там у вас к нему полагается, -- скомандовал Федор Березин.

  Мы достали: планшетник и ключ с брелком.

  -- Раскрывай!

  Раскрыли. Только ничего хорошего не получилось, потому что мы тут же оказались словно под невидимым потолком - верхней твердью, что, собственно, и было небесной границей бабона. Даже Росс взлетел вместе с нами. Естественно, я его на всякий случай придерживал за хвост. Я также держал Катажину под ручку, а Катажина - Леху. Единственный, из нас, кто ни за кого не держался, был Федор Березин.