Солдат закончил со своими делами, использовал пук соломы, там заготовки для подтирки, а мне всё было интересно, на всё смотрел с широко открытыми глазами. Да и сам уже пользовался таким средством. Да уж, сколько это мне до нормальной туалетной бумаги ждать? Ужас. Так вот, солдат, подтягивая армейские шаровары, тот вернулся к нарам и забравшись на третий ряд, вскоре уснул. Даже руки не помыл, хотя в углу висел рукомойник, полный, доливать воду из бачка, моя обязанность, как и опорожнять полное ведро на ближайшей станции. Вообще с перевозкой солдат всё было вполне неплохо. Оборудованные теплушки. Трёхуровневые нары, помойное ведро, рукомойник, стойка для оружия, стол складной. На нём кипой шинели, папахи. Сапоги под нарами. Вещмешки вместо подушек. Что я имел из имущества? Имею ввиду наследство от Андрея, помимо молодого и почти здорового тела. Военная форма, чёрные штаны, белая гимнастёрка утеплённого зимнего образца, нательное бельё на завязках. Свежее, старое забрали, я пока в коме был его немного намарал. Потом ремень с подсумками, сапоги, две пары портянок, шинель, и папаха. Ну и винтовка «Мосина», она в стойке. На шинели и гимнастёрке погоны рядового, в окантовке из трёх цветов повторяющие цвета российского флага. Обозначение вольнонаёмного военнослужащего Царской армии. Документов нет, их выдадут в полку по прибытию и оформлению, поэтому теряться точно не стоит, поручик за нас отвечает. Вещмешок я уже изучил, часть отправил в хранилище, в малое, запасные портянки и складной нож, но часть и в большое, блокнот и карандаш, чтобы хоть что-то там было. Так вот, было двести рублей банкнотами и немного мелочью, это отец дал, они хоть и не шикуют, но вот выделил. Пока же я ставил себе задачи.
Встав, я скинул накинутую на плечи шинель, жарко, сложив её на лавке, после этого зачерпнул кружкой воды из ведра, и вернулся к буржуйке, чайник уже закипел. Разбавил воду в кружке крутым кипятком, та стала заметно тёплой, и намочив платок, прижав его к бинту у раны. А завтра санитар должен был снять бинт, а я знаю, как их снимают, видел, наживую отдирают. Нет уж, сам сниму, намочив. В общем, снял, да без проблем, выкинув бинт в помойное ведро. Правда, чуть позже пожалел, материя дефицит, но сделанного не воротишь. Обработал рану горячей водой и стал пить чай. Да просто горячую воду, заварки не было, и я собрался озаботится этой проблемой. Рана чуть ныла, но ничего страшного. Печка хорошо раскочегарена, тепло, в одной гимнастёрке хорошо, попив воды, я сходил к стойке, забрал свою винтовку, запомнил где она, и номер помню, Андрей сообщил. Отодвинув часть шинелей со столешницы, стал разбирать. Глаза к темноте привыкли, только бившийся огонь освещал из печки теплушку, но мне хватало. С помощью перочинного ножа, вместо отвёртки часто использовал, полностью разобрал винтовку, даже деревянные части, и стал чистить, тряпицу и оружейное масло взял с полки у стойки с оружием. Заодно изучил винтовку. Да простейшая конструкция. Ранее мне доводилось держать такое оружие, даже стрелять, три выстрела, но разбирать нет. Да и сейчас использовать не смогу, патронов нет, ящик у фельдфебеля, под его охраной. Эта винтовка заметно другую форму имела. Я держал тогда винтовку образца сорок пятого года, а этой два года. 1901-го выпуска она. Их же постоянно модернизировали, улучшали, разницу я видел.
Собрав винтовку, вернул её в стойку и задумался. Планы мои вполне прозрачны, выжить в войне и жить дальше. Большое хранилище — это гарантия дальнейшего перерождения. В теории. Малое хранилище, там пятьдесят на пятьдесят. В теории. Однако, чтобы выжить, нужно подготовиться, и о да, сделать запасы. Не дело держать хранилища пустыми. Я уже всё прикинул, решил так, в большое хранилище куплю и уберу китайскую джонку, надо же на чём-то покинуть осаждённый Порт-Артур, когда его сдадут. Остальное займёт то, что мне пригодится. Это пока всё. Утром будет узловая станция, сбегаю в самоволку и прикуплю что смогу. Это пока всё. Остальное по ходу дела. И да, сразу скажу, я не за большевиков и коммунистов, Революции устраивать не собираюсь. Я знаю, что Царскую Россию не они разрушили, только подхватили знамя власти. Разрушили чиновники, князья и генералы, заставив Николая отречься. Только власть не удержали. Остальная бодяга от этого пошла. Так что если выбирать, то тут я за Царскую Россию. Вот такие дела. Снова попив горячей воды, прикинул, надо будет во время вылазки заварки чайной добыть, вроде городок будет. Красноярск остался за спиной, там банька и стирка после долгой дороги была. Дальше до самого Артура без остановок, как фельдфебель говорил. Пока заправляют паровоз, дровами пополняют его запасы, тот на дровах работал, сбегаю незаметно в городок, наверняка там рынок есть. Надеюсь, не поймают. А так повезло, Андрей коренной москвич, и я тоже. Вот только знаете, что меня поразило больше всего? Внешне мы очень схожи, с тем Я из бункера, у фельдфебеля было карманное зеркальце, изучил себя. Похож. Сам я подкидыш, не от этой ли семьи корни тянутся? Вот и я не знаю. Может просто совпадение в схожести во внешности. Лапин же выбирал.
Когда подъём объявили, после завтрака, готовили на печке в котле на десять литров, как раз на нашу теплушку хватало, я завалился на нары, теперь весь день после дежурства свободен, и уснул. А подняли через два часа, поезд как раз тормозил на станции. Встал на свободных путях, у перрона другой поезд стоял, пассажирский, от Иркутска шёл, встречный. Солдаты быстро собирались, я тоже мигом оделся, санитар меня уже осмотрел, он у нас, в теплушке ехал, унтер, и как и все покинул вагон. Разминали ноги, кто-то курил. Дежурная пара бегала с вёдрами за водой, пополняли запас, опорожняли поганые вёдра в сливную яму. В общем, рутина. У других теплушек тоже самое происходило. Старший вагона убежал на доклад, что мол всё нормально. Вот так незаметно нырнуть под вагон, и уйти, благо мела лёгкая позёмка, было несложно. Нас особо и не охраняли. Бежать дурных нема. У меня где-то около часа было, надеюсь, успею до отхода эшелона.
— Бабуля, не подскажешь где рынок? — выходя на перрон у пассажирского поезда, из-за крайнего вагона, уточнил я у старушки, что чем-то торговала.
— Да нет у нас рынков, сынок. Сюда всё несём. Пассажиры хорошо берут.
— Что продаём? — тут же заинтересовался я.
— Так пирожки, я по ним известная мастерица. И вот два кувшина с квасом. Пирожки с капустой остались, и лук с яйцом.
— Беру всё.
Три десятка пирожков и два кувшина, это всё что у той осталось, вот и выкупил, убирая в вещмешок, я его прихватил, а на самом деле в малое хранилище, оно для готовой еды. В обеих стазис, но это я отвёл под припасы. Стоило мне всё рубль с мелочью. Неплохо. После этого быстрым шагом двинул в сторону торгового квартала, где множество лавок было. Путь мне описала старушка, что собравшись, двинула домой. Расторговалась. Кстати, бабуля говорила по-русски чисто, и одета в русские одежды, но на лицо из местных. Тунгуска, или ещё кто, я не понял. Шагал быстро, время тикало, но не бежал, бегущие привлекают внимание, тем более у вокзала, каменного строения, были видны офицеры, некоторые с семьями, что тоже шли к лавкам и магазинам. Солдат я особо и не видел, были унтера у перрона, закупались у бабулек и других торговцев. Мелькнула бутыль самогона, которую ловко прикрыли шинелью. Патруля комендатуры я не приметил, если они тут вообще есть. Городовой был, но тот на меня не покосился даже. Обычный молодой солдатик в форме, с пустым ремнём, с ранцем за спиной. Подсумки я снял, внимание привлеку. Да и так понятно, что с эшелона. Вон, пара офицеров покосилась, но ничего не сказали. Просто сделал уверенный вид, и с таким видом активно шагал к лавкам. Всем видом показывал, не в самоволке, по поручению иду. Проверять не стали.
Вообще к продовольственным лабазам шёл, куда и офицерские семьи, видимо запас продовольствия сделать, а этого мне не нужно, поэтому свернул. Как раз оружейная лавка попалась. Дернув тугую дверь на себя, я прошёл в лавку, тут один офицер был с мальчиком лет десяти, видимо сын, ему как раз подали пачки патронов, не рассмотрел к какому оружию. Скорее всего к «Нагану», что в кобуре был. Офицер, убирая пачки в наплечную сумку, мельком покосился на меня, а вот сын с интересом таращился. Да, это проблема, по погонам понятно, что я вольноопределяющийся, а их среди новобранцев всего двое, я и ещё Севашов из соседнего вагона, но тот артиллерист. Среди новобранцев семьдесят процентов будущие артиллеристы. Пехоты на самом деле мало. Опознать можно. Конечно среди личного состава того полка с которым мы едем, тоже были вольноопределяющиеся, но не думаю, что много, так что найти меня будет не проблема. Впрочем, меня это мало заботило. Подойдя к прилавку, при этом пока шёл от дверей, шарил глазами по стенам, и одна винтовка привлекла моё внимание, на пару секунд даже прикипел к ней взглядом, и с напором в тоне сказал:
