Вообще, что у меня за планы на эту жизнь? Думаю, буду честно воевать. Страх погибнуть давно прошёл, мне уже привычно под пулями ходить, жаль магической защиты нет, но ничего, терпимо. После войны я думал где устроится, но с тем что узнал, думаю какая глухая деревня, в тайге где можно побегать в образе волка, мне больше подойдёт. Вон, в Сыктывкар вернусь, хотя бывал там только в глюках. Пока ещё подумаю. Кто его знает доживу я до конца войны или нет? С другой стороны, наличие хранилища гарантирует мне при перерождении сохранение старой памяти. Насчёт оборотничества не уверен. Какое тут воздействие, на тело или душу? Не разбираюсь. Получу новый опыт перерождения, узнаю. Хотя умирать не хочется, я в этом теле, в котором столько всего пережил, желаю до старости дожить. Очень желаю. Ладно, это дела будущего, как я буду воевать и жить, будет видно. Насчёт где мне лучше быть, намёк дал, то что знаю два языка, может в переводчики дёрнут? Хотя особо я на это не рассчитываю. А пока форма сохнет, я решил делом заняться. Лопаткой нарубил дёрн полукругом, снял его, очаг готов. Натаскал сухостой, рубил подальше, иногда просто ломая, тут две берёзы удобно, между ними вставляешь, всем весом наваливаешься, и ломаешь. Вот так собрал дров, сделал рогатины. Сходил и помыл котелок. Он у меня на десять литров. Я пока две недели отлёживался с раной, изрядно его опустошил, остатки слил в тарелки. Вернулся с полным котелком и чайником воды. Крупы промыл. Котелок пока подвесил, подготовил всё к готовке, но не стал, чуть позже займусь, до подъёма бойцов. Его я назначил на пять дня. Пусть отдохнут, заслужили.
Пять часов прошло, я поднял одного из бойцов, дал ему сбегать к озеру, ополоснуться, чтобы проснуться. Дальше поставил на пост, дал свои часы, и сообщил сколько тот стоит. И кого поднять следующим. Также передать этому следующему, когда меня поднимать, дальше сам лёг, лежанку из шинели и плащ-палатки сделал, последняя в качестве навеса, и спать. Молодцы, боец, что был в охранении, поднял вовремя, за час до побудки, я вполне выспался. Отправил того отдыхать, сам посторожу, и развёл костёр. Первым делом замесил тесто для лепёшек, ну и начал варить кашу. В чайнике воду вскипятил, заварки внутрь и кусок сахара, пусть растворяется. Кашу сдобрил двумя банками немецкого консервированного фарша. Он готовый, только разогреть. Каша готовилась, а я пёк лепёшки. По одной на бойца, двадцать штук и испёк на сковороде. Нормальные получились, даже время осталось, да и тесто, ещё на шестнадцать штук хватило. Некоторые бойцы просыпались от запаха, но большинство спали, умотала их ночь. Тех кто проснулся отправлял к озеру, купаться и стираться. Потом подъём, и остальных следом. Сержанты там командовали. Когда вернулись, завтрак был готов. Каша на мясе, очень даже неплохо. Только наяривали, стук ложек по котелкам стоял. Причём, приготовлено было на сорок человек, а у меня даже двадцати не было, со мной семнадцать. Полные расчёты по восемь бойцов, и я, вот и весь взвод. Поэтому остатки каши пойдут на обед, в качестве второго. А может и на вечер. Я опустошил котелок, убрав кашу в таз, и отправил одного бойца отмыть котёл в озере. Тот отлично справился. Когда форма высохла, мы собрались, снова вьюки на плечи, разобранные детали миномётов, вещи и оружие, и двинули дальше. За два часа до заката. Пока по лесу идём, сократим частично расстояние.
Честно говоря, думал кто придёт на запах готовившейся каши, довольно вкусно пахло, но ветра не было, видимо не привлекло внимание, и это, наверное, хорошо. Ладно бы наши, а если немцы? То-то и оно. Мы километра два, наверное, прошли, когда я приказал колонне остановится. Вообще двигаться по дороге, и идти по лесу, это две большие разницы. В лесу приходится брать то влево, то вправо, обходя непроходимые места, что удлиняет путь. А тут у меня нога провалилась. Земля копанная, и хорошо замаскирована дёрном. Вот так пока бойцы скидывали груз, я присел и поднял пласт дёрна.
- Не могила, похоже что-то спрятали.
Это я сказал подошедшему сержанту Юрченко, командиру второго расчёта. Командиром первого был сержант Якубов. Оба сержанты, как и я, но они командиры расчётов, а я взводный. Юрченко из старослужащих, двадцать шесть лет, сверхсрочник, а Якубов молодой сержант, из училища, на год младше меня. Я решил глянуть что тут закопали. По виду земли, дня три назад, не больше. Да и дёрн чуть подсох, уже пятном выделялся, хотя его явно полили водой. Три бойца споро работая лопатками начали углублять яму. Конечно сапогами примяли, но копалось легко. Полметра и вот лопатки о железо застучали, дальше аккуратно разгребали землю. Тут шинель, сняли её, и Юрченко, присвистнул:
- Станковые пулемёты «Максим». Раз, два… четыре единицы.
Это действительно было так, из раскопа достали четыре пехотных станка, четыре ствола, и четыре щитка. А также вязанки пулемётных лент. Это всё что было спрятано под землёй. Лент было двадцать две. Жестяных коробов не имелось.
- Значит так, пулемёты берём с собой, ленты зарядить, патроны выдам. Далеко мы с таким грузом не уйдём, будем искать транспорт. Желательно телегу или повозку. Пока же оружие привести в порядок, почистить, снарядить ленты. Два пулемёта ввести в строй, назначить бойцов в расчёты. Старшим пулемётной команды назначаю сержанта Якубова. Первое орудие временно принять ефрейтору Славину. Якубов, командуйте.
- Есть, - козырнул тот, и начал отдавать приказы.
Славин тоже козырнул, он в расчёте наводчиком был. Конечно стоило бы Юрченко передать командование пулемётами, но он в сержанты вырос за счёт опыта и службы, то есть, чисто миномётчик. А Якубов заканчивал сержантское училище, пулемётно-миномётное. Он знал эти машинки. Пока я отбегал, а вернулся с двумя цинками патронов, Якубов оба расчёта ограбил на бойцов, кто знал эти пулемёты, и создал два расчёта по три бойца. Оружие приводилось в порядок, цинки вскрыли и снарядили пять лент. Хоть что-то есть. Вот так и получается, что полчаса как стемнело, когда мы двинули дальше. Полтора часа по лесу шли, тяжело, даже я нёс пять пулемётных лент, но ничего, шли. До этого только миномёты переносили, те бойцы что ранее боезапас несли, помогали, менялись. А сейчас все загружены. Уверен, мысленно меня матерят, но приказ выполняют. Так и вышли к лесной дороге, и дальше двинули по ней. Командовал колонной Юрченко, а я отбегал вперёд, проводил разведку. Мало ли засада? Ничего, пока порядок. Деревня уже километров через пять встретилась, как раз на опушке этого леса. Дальше открытые поля. Я на дерево забирался, вроде на горизонте ещё один лес, но это не точно. Бинокль тоже слабо помогал. А в деревне немцы, вот это точно. И самое главное, несмотря на довольно большое количество техники, многое стояло в поле, там часовые бродили, моё внимание привлёк конь, техника тоже неплохо, но ночью при выходе из окружения желательно иметь что по тише. Лошади с телегами вполне в тему. Только почему один конь всего?
Взвод я вывел в стороне от деревни, и мы по полю вышли к дороге, что пересекала это поле. На километр отошли. Оставив взвод под командованием Юрченко, выдал консервы, каши, лепёшек, велел принять пищу, был обед, пусть и сухпаем. Разжигать костёр нельзя было, а сам бегом к деревне. Часовых старался не трогать, ночное зрение здорово помогало. А так выяснил откуда конь, надежда на телегу не оправдалась. Это с кухни, полевой армейской немецкой кухни. Той, что с большими деревянными колёсами стояла. Я осмотрел её, недалеко часовой, замечу, если красть буду, придётся снимать его, глупо имея шанс увести кухню, не воспользоваться этим. К сожалению, телег в деревне не было от слова совсем. Пришлось снимать часового, запрягать коня, я умел, за столько жизней всему научишься, и повёл кухню к своим бойцам. Хорошо смазанные ступицы не скрипели, так что удалось сделать это тихо. С немца я снял карабин «Маузера», амуницию, да и документы забрал. Соединившись со взводом, описав что добыл, в котлах свежая вода была, видимо для завтрака приготовили, так что назначил ездового из бойцов, часть вещей на кухню загрузили, но не перегружая, и вот так двинули дальше. Причём, поспешая. Немцы, узнав о краже могут быть сильно злыми. Ракеты начали взлетать, даже вроде стреляли, когда мы километров на пять ушли. Ничего, так и двигались. А так на горизонте действительно лес был и за ночь я надеялся дойти и укрыться в нём. Так и шли. Видели брошенное армейское имущество, машины, некоторые ранее горели, гарью несло от них. В основном наше всё, хотя один раз встретили расстрелянную бронеколонну немцев, где было три танка, несколько бронемашин, пять грузовиков. Кто-то неплохо подловил немцев. Кто-кого непонятно, да и не смотрели особо. Иногда ветерок доносил смрад разложения, но мы не отвлекались. С двумя передышками по пятнадцать минут, так и шли дальше. В одном месте попалось две брошенных армейских повозки, судя по обрезанным постромкам, ездовые сбежали верхом. Причём, на вид те в порядке. Их проверили и разгрузили, явно сапёрам принадлежали. На одну миномёты, на другую пулемёты, по четыре бойца впряглись, ещё по трое толкали, и дальше двинули. Скорость заметно повысилась, легче стало.
