Пока больше ничего не попадалось, хотя сканер, подключенный к нейросети, работал в круглосуточном режиме. Не постоянно, срабатывал раз в десять минут, но работал же. Нет, пока ничего такого. Сам я к себе сильного внимания не привлекал. В прошлом мире о магах знали, уверен, что и тут так же. Мне этого было не нужно. Привлекал, есть такое, но разве что тем, что считался высококлассным минометчиком, и моя батарея была на хорошем счету. Да так, что постепенно все трофеи менялись на наши аналоги, от техники до самих минометов. Это дело политуправления, не может подразделение, ставшее лучшим, да и известным, выдавать такое на трофеях. Это дискредитирует советское вооружение. Медленно все шло к штурму Берлина, где наша армия действовала юго-восточнее Берлина, но приближался конец войны. Я мог гордиться. Да и гордился тем, что потери дивизии заметно снизились, что я вполне оправданно причислял к своим действиям. Много парней живыми вернутся домой. Как я ни старался помочь именно своей гвардейской дивизии, война так и закончилась девятого мая, когда Германия капитулировала. Союзникам капитулировала восьмого.

Как все знакомо. Я уже был капитаном, для моего возраста, а мне было девятнадцать лет, более чем солидно, и я пользовался немалым уважением у гвардейцев. Моя фамилия было на слуху у всех. Я имел шесть боевых наград. Это орден Ленина, три Боевых Красных Знамени, орден Красной Звезды и орден Отечественной войны второй степени. Одна медаль «За Отвагу». Это на нас окруженцы вышли, и был ночной бой. Я там лично два десятка венгерских солдат положил. Все, война закончилась, так что я сообщил, что не желаю оставаться армии и готов подать прошение об отставке, сразу как дадут добро. Ну а так как моя батарея является сверхштатным подразделением, ее быстро расформировали. Через неделю после дня Победы. Поэтому в середине лета, когда пришел приказ, и мой рапорт удовлетворили, я числился в штабе дивизии помощником начальника разведки, в этой должности и вышел в отставку. Снова как офицер разведки. Никто палки в колеса не вставлял, легко подписали, и уже на второй день с такими же отставниками наш эшелон проследовал на Варшаву, а дальше на Москву. Неужели получилось? Даже самому не верится. Теперь первым делом оформлюсь, чтобы свободу получить, и полечу искать кольцо-хранилище. Надо найти, уверен, что и оно где-то тут. Да и остальное тоже. Планы на лето огромные, надеюсь, хватит времени.

Поезд, а тут и купейные вагоны для офицеров, и теплушки для простых солдат, так и шел по Польше, а когда уже на нашу территорию проехали, пересекли границу, вдруг сканер подал сигнал. Недалеко от насыпи железнодорожного полотна показал магический предмет. Закопан с чем-то еще на глубине полметра. Место я запомнил. А на следующей станции сошел, забрав вещи, сказал соседям по купе, что однополчанина навещу. И покинул станцию. Чемоданчик в руке, вещмешок за спиной, в парадной форме, вот и шел по полевой дороге, возвращался откуда приехали. Когда стемнело, доехал на мотоцикле. Думал, это могила какого-нибудь солдата, нашего или немца, наспех похоронили, но нет, чей-то схрон с добром. Вот его как раз наспех и сделали. Причем добро такое солидное и ценное. Забрал почти все. Нейросеть просканировала находку, и я озадаченно замер. В прошлой жизни мне такой боевой артефакт не попадался. Стрелял он ледяными копьями или стрелками. Довольно мощный, но не на магии рун. Вот так достав «шторьх», я нагнал свой эшелон, определил, на какой станции тот ночью встанет, чтобы пополнить паровоз углем и водой, сел неподалеку и вернулся в свой вагон, когда эшелон замер на путях. Соседи удивились, но место было свободно, никто не успел занять. Так и покатили дальше.

Интересная находка, думаю, не зря сходил. Я уже изучил ее, артефакт не самый мощный, третьего уровня сложности, но интересен. Я изучил книги, нашел описание схожего. Небольшие изменения в плетениях, а так один в один. Создан по тем же технологиям, что и я изучаю.

Что дальше было? А дальше добрались до Москвы, там я баньку посетил городскую, форму отдал в химчистку, заодно достал билеты на Вологду, и, когда пришло время, в столице на трое суток задержался, направился дальше. Кстати, три ночи катался на своей «полуторке» по столице, тоже с сорок первого в реке находилась, наши топили машины при отступлении, но брошь ту так и не нашел, не было сигнала. Хотя даже выселки объехал. Телеграмму о своем скором прибытии уже отбил. Тут не так и далеко оставалось, за сутки наш поезд добрался до Вологды. Через Ярославль ехали. Вечер был, но нас встречали. Перрон и площадь у вокзала заполонила толпа, я не один, тут много кто с войны возвращался. Своих я сразу узнал, по фотокарточкам, сестрицы уже подросли, старшая невестилась, в десятый класс перешла, младшая в шестом пока. Тут же и мать, и бабушка с дедушкой. Бати пока не было, хотя он под мобилизацию попал, в пути видимо. Долго обнимались и целовались, у женского пола слезы ручьем, но это нормально. Да мы не одни такие были, радость от Победы и возвращения так и стояла над вокзалом. То, что память не вернулась, они в курсе, так что семейные отношения мы по сути выстраивали заново. Однако все же пора было идти. Меня по пути знакомили с теми, кто меня знал, соседи, родственники, одноклассник один был. Многие в курсе моего ранения и амнезии. Однако ничего, дед нес мой чемодан, мама вещмешок, я еще отдавать не хотел, мол, сам донесу, но так посмотрели, что сам отдал. Им же это приятно. Шли довольно долго. Дом, большая изба-пятистенок, из мощных ошкуренных стволов деревьев, находился на окраине города. Тут частный жилой район, вот среди домов стоял и наш. Бревна потемневшие от времени и погоды, немного мрачновато все вокруг, хотя зелень и старалась скрасить краски. Жили все вместе, дом был разделен на три части, две печки, вполне хватало всем места.

К нам начали сходиться соседи, оказалось, в саду уже стол накрыли, тут все соседи собрались, некоторых я на вокзале видел. Вот так праздновали мое возвращение. Не все вернулись, многие похоронки получили. Однако была и радость, не я один вернулся. Так что отмечали и праздновали от души. До полуночи сидели, песни пели. Место мое еще днем показали, где спать буду, я вещи оставил, подарки раздал матери, сестренкам и понятно дедушке с бабушкой. Всем что-то свое, индивидуальное. Да и не скрывал, что это трофеи. Даже выспаться успел. А с утра, прихватив младшую сестренку, ей интересно было, в военкомат, где и прошел двухчасовую процедуру оформления выхода в отставку. Даже паспорт Валерия сохранился, тот его получил в шестнадцать лет. Их выдавали в городе. Это вам не деревня. Закончив, погоны с формы можно снимать, мы вернулись домой. По пути хотели посетить магазин. Да уж, очередь на пол-улицы, выкинули сосиски. Редчайшая редкость. Дефицит всего и вся. Я рукой махнул, они у меня были в запасе. Гражданская одежда тоже, портной пошил в Германии, пока ожидал приказа. Так что вернулись, я переоделся, а чуть позже выдал матери ящик с тушенкой, американской, несколько мешков с крупами, мешок соли и две сахарные головки. Даже столитровая фляга с медом была. Те серьезно потратились, отмечая мое возвращение, вот и возместил. Да и отец скоро прибыть должен. А это новая гулянка. Этому богатству она, конечно, удивилась, но велела убрать что-то в погреб, что-то в кладовку. Я все и разнес.

Деда не было, на работу ушел. Вчера все кручинился, что начальство машину не дало. От вокзала доехали бы с ветерком. Я же задумался. А что делать дальше? Понятно, что просто жить. Устал я от войны, а тут хорошие и душевные люди. Найду девушку, свадьбу сыграем, и буду жить жизнью простого вологдчанина. Недолго, лет тридцать, дальше скрывать то, что я не старею, не удастся, придется инсценировать свою гибель, но эти тридцать лет мои, и я хочу их прожить, изучая магию. Однако пока лето, до заморозков хочу заняться поиском амулетов, мне срочно нужно на Дальний Восток, вот и размышлял, как об этом сообщить матушке, что уже и место работы мне нашла, и двух кандидаток в жены. Дождусь бати, отметим его возвращение, и тогда можно на пару месяцев покинуть Вологду.