Сначала меня обучили языку, на котором написаны книги по магии, я изучил книгу по ритуалам, особенно раздел по клятвам, все должно быть честно, как сказал пожилой маг. Клятвы были даны, дальше подготовка, что заняла пять дней, и вот сам ритуал. Ну и книги получил и листы, где нарисованы руны тех амулетов, основанных на рунной магии. Еще один момент. Инициацию должен проводить другой маг, да и пентаграмма нужна специальная, а поди знай, в какой мир я попаду. Спонтанные инициации бывают, но это больше редкость. Однако можно провести грубую инициацию, и я решил подстраховаться. Магеныш сделал амулет, он на артефактора учился, сам амулет сгорит, но меня инициирует. Что дальше делать – мне на словах объяснили. Потом буду по книгам учиться. Там есть азбука молодого одаренного, что только что прошел инициацию. Я ее уже прочитал, много интересного есть, и знаю, чего ожидать. Этот амулет, единственный у меня, сделанный на скорую руку, тоже в хранилище. Само хранилище работает, активировал его еще в окопе, до того, как стрелять начал. Старый маг, похоже, обиделся на недоверие, даже те простенькие амулеты, что купил, точнее обменял у магеныша ранее, забрал в качестве оплаты. Сказал, у меня будет стимул быстро научиться делать их своими руками. Ну в чем-то был прав.

Меня донесли, утирая пот, уложив в рядок к раненым. Сами бойцы поспешили обратно, пока затишье, много что вынести нужно, а ко мне подошла медсестра.

– Кто такой? – спросила она.

– Не помню.

– Имя? Подразделение?

– Не помню, – повторил я.

Девушка сама расстегнула мою шинель и, достав документы из гимнастерки, стала читать:

– Младший лейтенант Чижов, командир минометного взвода. Наша дивизия, это и понятно.

Тут врач подошел в грязном халате, забрызганном кровью, и женщина сообщила об амнезии и мои данные. Он осмотрел и велел грузить, срочного вмешательства не нужно. Тут явно медицинский сборный пункт первичного приема раненых, а повезут уже в медсанбат. Меня погрузили в телегу, к счастью, тут оказался боец минометной батареи, из другого взвода, который и описал, в кого я попал. Ну что знал. Кстати, ту девушку-ефрейтора, что к жизни меня вернула, везли на соседней телеге. Тоже отвоевала. До того, как тронуться, прибежал боец из моего теперь взвода, принес личные вещи и вещмешок. Я недолго общался соседом, качка умотала, и вырубился. Еще и в руках-ногах путался, но старался их поднимать, осваивал моторику тела. У меня также и с телом Германа было, за три дня освоил и уже нормально ходил. Надеюсь, и тут так же будет. Что я успел узнать по Чижову? Я даже имени пока своего не слышал. Значит так, восемнадцать лет. Прямо со школьной скамьи, из десятого класса, в Барнаульское военное минометное училище, где раньше два года учили, теперь за полгода вбивали знания в курсантов. Отличники получили звание лейтенантов, но Чижов младшим был, или не блистал, или середнячок, поди знай. Сам боец особо не в курсе, вроде тот из Вологды, две недели как прибыл в дивизию, сразу из училища. Познавал и осваивал фронтовую науку. А тут бой, немцы на этом участке серьезно решили вклиниться в нашу оборону. Когда мины подошли к концу, Чижов повел своих бойцов в окопы, где уже кипела рукопашная. Причем окопы второй линии, первую враги уже взяли. Серьезные силы в бой кинули, хотя тут оборона уже давно тихой была. Дивизия напротив Бобруйска стояла. Там дальше бой, Чижова ранило, и я очнулся в его теле. А подходивший ко мне старлей – это командир минометной батареи триста тридцать девятого гвардейского стрелкового полка, который вел вторую группу бойцов, то-то удивился, что я его не узнал. Ну а остальное выясню, когда в тылу буду.

Что по дивизии и что это за участок фронта? Чижову повезло из училища попасть прямиком к гвардейцам. Сто двадцатая гвардейская стрелковая дивизия, сорок первый стрелковый корпус, который входил в третью армию Первого Белорусского фронта. В принципе, на этом все, там меня уже вырубило тряской, да и так немало узнал. Что по планам, то был апрель сорок четвертого года. А это уже не сорок третий. В принципе, довоевать год – и я честный фронтовик со всеми положенными документами, в отставке, там можно и магические специальности уже нормально изучать и осваивать. Можно на гражданку уйти. А если задержусь в тылу, особо на это упирать не буду, пусть врачи решают, то и воевать меньше. Глядишь, в начале лета на передовую вернусь. Может, успею подготовиться? Это я про инициацию и осваивание некоторых дисциплин на начальном уровне. Черт, а ведь это тоже планета Земля. Я на прошлой планете готовые амулеты и артефакты находил, неужели тут не найду? Поищу. Поэтому первое, что я сделаю, – магический сканер, и чем выше по уровню и мощности, тем лучше. Он на третьем месте после личной защиты и амулета «Глаз», тот мне для моей военной специальности необходим. Для минометчика это настоящий дар богов. Так что поищем амулеты, маги тут наверняка бывали наскоками. Не без этого. Еще что радует, магеныш и его учитель меня теперь точно не найдут. А как? Откуда им знать куда меня отправило? Старый маг все сетовал, что не проследит за своим экспериментом. Я уже язык знал и сделал вид, что не понял, о чем тот. Похоже, установка Дара не такое и простое дело, а тут ему нейросеть помогала, убрала косяки. Надеюсь, Дар я получил. Очень надеюсь.

Очнулся я в медсанбате моей теперь дивизии, после осмотра, сменили повязку, у меня не рана, а вдавленное повреждение, похоже осколок плашмя попал, и отправили дальше. Специалиста по таким травмам в медсанбате, я о потери памяти, у них не было. Тем более выявили мои проблемы с опорно-двигательным аппаратом. Я даже сидел шатаясь. Как из пистолета стрелял тогда, сам не понимаю, на адреналине, наверное. Так что уже на машинах дальше, в госпиталь нашей Третьей армии. Он стоял в городке Пропойск. Дорогу запомнил плохо, она мне тяжело далась. Дальше устроили в палате, на носилках подняли на второй этаж, врачи нами занимались, на третий день с момента как пришел в себя, и уже сутки обитал в офицерской палате госпиталя, стал брать тело под контроль. На второй день разрешили ходить по коридору, развивать движения, а потом разрешили и по саду гулять. Там тропинки были. Сам госпиталь разместился в бывшей городской больнице, а до этого тут было дворянское гнездо и сад неплохой, ухоженный.

Я неплохо осваивался, мне рентгеновский снимок сделали. Врачи чесали затылки. С такой раной, у меня височная кость повреждена, выжить я не мог, а я вот он, живой, даже хожу. После консилиума операцию решили не делать. Опасались. Само заживет, нужно время. Также в госпитале был свой контрразведчик. Тот меня проверял, проверку я прошел благополучно, вот и попросил его узнать обо мне. Ничего ведь не помнил. Кстати, звали меня теперь Чижов Валерий Геннадьевич. Обещал сделать. В вещмешке я нашел некоторые вещи, письма от некой девушки Нины из города Барнаула, письма родных, уже из Вологды. Чижов не сирота, я так понял, что имеются мать и две сестры младше возрастом. Школьницы. Еще и бабушка с дедушкой. Последний работает шофером в одном из предприятий города. А что, пусть будут, я не против иметь семью. Я им тоже написал письмо, где и указал, мол, ранен, память потерял, попросил написать, что знают. Пока ответа не было. Да и рано еще. А двадцатого апреля, как стемнело, я покинул госпиталь, якобы погулять в саду, пришло время инициации. Попытки. Заодно узнаю, есть у меня Дар или нет, а то извелся сомнениями. Я покинул территорию и остановился у грузовичка, стоявшего за оградой. Вещей у Чижова особо не было, небогатый парень, однако были наручные часы. На трофей не похожи, простенькие, советского часового завода. Даже секундной стрелки не было. В общем, в уплату доставки водитель попросил их. А тот от нашего госпиталя ездит в небольшой санаторий, тут в двадцати километрах, он и до войны был санаторием, и немцы его также использовали для своих офицеров, и в боях тот не пострадал. Стоял на берегу озера на опушке хвойного леса. Замечательное место, туда выздоравливающих отправляют. Так-то тот засветло должен был выехать с запасом продуктов, но вот мы договорились, и он, подхватив меня, десять минут как стемнело, покатил к выезду из города. Машина примелькалась, не стали на посту останавливать. Укатил тот километров на пять, где я застучал по борту. Остановился и высадил, покатив дальше. Да, не один он был, женщина еще, врач, но та сделала вид, что не видела меня. Грузовичок укатил, а я направился в глубь поля, стараясь не упасть, ноги разъезжались по пашне. Просто тут метров четыреста, и опушка леса. Там я и собрался пройти инициацию. Обратно уже на своих двоих, и как-то до госпиталя нужно незаметно дойти, не попавшись патрулям, но ждать уже нельзя, каждая минута на счету.