Самолет ярко полыхал, там рвались боеприпасы и сгорал труп летчика. Допрос быстро завершился, одного, так как второй застрелился, успел до того, как я до него добрался. Профи были. А допрос не закончился тем, чем я хотел. Крепкий, как ни крутил, все примочки, что знал, использовал, трижды сердце запускал после болевого шока, но молчал гад. В четвертый раз не стал, ясно, что ничего не скажет. Любого можно разговорить, но у того сильная кровопотеря, и так держал его с помощью лекарского амулета, что быстро разряжался. Третий накопитель в ноль. Закончив, я дошел до машин и на одной покатил навстречу нашим подразделениям. Те встали на ночь всего двадцати километрах от этого места посадки, с попыткой моего похищения. «Глаз» здорово помогал, объезжал редких японцев. Две группы делали легкую оборону, не остановить, а задержать. К счастью, благополучно опознался с секретом танкового полка, выдвинутым вперед, и дальше меня уже на машине в тыл. На аэродроме о моей пропаже знали и мою личность подтвердили, так что прибыл связной По-2, и уже на рассвете мы сели за территорией аэродрома. Там поле, не побитое посадками и взлетами, связной самолет приняло, хотя грязь вокруг только усиливалась. Вон, после посадки нашего биплана глубокие колеи в почве были. В общем, авиация пока бездействовала, это было видно. Ничего, наши и так неплохо справлялись. Меня сразу в штаб дивизии, только начали допрос особисты, как дернули в штаб фронта. Как я уже говорил, он тут рядом. Там тоже особисты работали, но уже фронтовые.

Описал, как дело было, летчик предателем оказался, ложную информацию сообщил и посадил машину в другом месте, где ожидала засада. Был бой. Часть я перебил, пользуясь темнотой, часть уцелели. Я угнал их машину и прорвался. Доехал до наших танкистов. Дальше те знают. За мной связной самолет прислали.

А вот с Верой все, дело закончится ничем. Отошью ее. А ее особист, капитан как раз штаба фронта, забрал, на крытой «полуторке» был, сам за рулем, потом в кузове очень там красиво поимел девушку. Любовное ложе приготовлено было. Вот тебе и скромница, подмахивала только так. Даже я такую позу не знал, надо будет с моими китаянками повторить. Заинтересовала поза и возбудила. Хорошо, от девчат не избавился. Даже пока разговора об этом не было, будем дальше жить. Может, после войны в центральную Россию отвезу, будут там проживать. Вряд ли они окажутся против. Им куда угодно, лишь бы подальше от этих мест. А так я подивился, что «Глаз» показал, еще и спустил, заинтересовало, чего это машина встала, на которой Веру везли, и та с капитаном в кузов поднялась. Он ее за попку удерживал, помогая. Подозрения подтвердились, подглядел.

А так меня особисты часа четыре мурыжили. В мою сторону сыграло то, что я быстро вернулся, а вот место боя чуть позже изучат. Те хотят остов самолета найти и тела напавших. То, что те британцы, они вроде как и поверили, но нужно убедиться. А майор этот, что британец, как-то вдруг исчез. Точнее на аэродроме его нет, тут в штабе фронта снова ошивается, своими делами занимаясь. Подслушал «Глазом», что к тому месту с попыткой моего захвата направили тех танкистов, к которым я выехал. Они были ближе всех. Узнать, добрались или нет, не успел, меня отправили обратно на аэродром. Все показания сняты, порядок, так что вернулся в землянку, что делил еще с тремя офицерами. С ними рядом с девчатами не помилуешься. Может, воспользуюсь опытом того капитана-особиста? Я ведь обе машины использовал. Точнее одну убрал в перстень, на другой доехал до танкистов. Обе крытые. Вот ту, что забрал, можно использовать как любовное гнездышко. Нужно только все сделать и подготовить, благо необходимое на руках имелось.

У нас банька сбита была, сдал комбинезон, он в грязи, пока кувыркался под обстрелом, замарал, сам помылся и к себе в землянку. Отдыхать.

На ужине, он для всех, я позавтракал, Вера была, мы кивнули друг другу. В общем, мы с Верой вышли вместе, и я сказал:

– Тянуть не будем, мне тут сороки натрещали, как ты с тем капитаном-особистом в кузове грузовика развлекалась. Красивая поза, мне ее ярко описали.

Она с малиновым цветом лица молча остановилась и, закрыв лицо руками, заплакала. М-да, не играет, действительно плохо ей. Так что прижал к груди и стал успокаивать. Как свинья я себя не повел, когда мог развернуться и уйти. Ее на чем-то поймали, это было ясно, принудили к сожительству и работе на себя. Уверен, что и со мной она не по своей воле решила встречаться, тоже принудили. Хотелось бы выяснить. На нас глазели, поэтому я увел ее в сторону, встали за покрытым маскировочной сетью самолетом, осмотревшись. «Глаз» тоже подтвердил, что рядом никого, не подслушают и по губам не прочитают, да и стемнело уже, и я велел:

– Рассказывай.

Судя по рассказу, тут не пахло, а воняло классической подставой. Когда сами организовали, а потом появились на белом коне и спасли, но завербовали. Жестко. Капитан еще и первым ее мужчиной был. Хорошо работает, и любовница восхитительная, и батрачит на него. И да, ее подвели ко мне. Я проявил интерес к безделушке, и те посчитали, что это неплохой повод. Прямой приказ был начать встречаться. Значит, чем-то снова привлек к себе внимание спецслужб. Ставил задачу не капитан, а вообще полковник. Вера думает, что тот из Москвы. Больно офицеры тянулись перед ним. И еще, я не герой ее романа. Ну не в ее вкусе. Она вообще бы предпочла все забыть и уехать. Как на духу выложила. Подумав, я предложил той продолжать для вида имитировать встречи. Дальше что-нибудь придумаем. Да и война к концу подходила. Вот так я сопроводил ее до землянки, подруги сразу увели, расспрашивая, чем это ее я так обидел, что она ревела на моей груди.

Я же в штаб двинул, узнать, будут какие приказы или нет? Карту с пометками еще утром отдал в штабе, там не полная информация, но и набрал уже немало, что немаловажно. В штабе авиадивизии сообщили что вылетов нет, ждем или когда подморозит, или когда все высохнет, а это две недели минимум. Ждем. Так что штаб я покинул, и, отойдя в сторону, хм, следили, но аккуратно, то, что я хорошо вижу ночью, знали все вокруг. Те делали вид, что идут по своим делам, а глазами косили в мою сторону. Грубая работа. Пока же достал машину, та плюхнулась в мокрый снег, тут не стаяло еще, хотя и ночью журчат ручьи, как-то резко потеплело до плюс пяти, ну и стал наводить марафет. Утеплил кузов, ковры расстелил и на стенах повесил, матрасы, постельное белье. Если уж огуливать девчат, то красиво. Зажег лампу керосиновую, из двух мест просвечивало, «Глаз» это показал, я убрал, теперь порядок. Ну и вот достал девчат. Те слегка утомленные, но ничего, довольно весело и с огоньком со мной по очереди покувыркались. Убирать не стал, покормил, и дальше совместно спать. Туалета нет, но поставил ведро с крышкой у входа. Так что обнял девчат и уснул вместе с ними. Была активна магическая охрана для безопасности. Меня или нейросеть за час до рассвета поднимает, или кто пересечет охранный контур. Место глухое, патрули охраны в стороне ходят, но я все равно сократил на сто метров вокруг машины, чтобы успеть одеться и убрать технику. Там дальше уснул довольный. Нравится мне так служить. Побыстрее бы война закончилась.

Япония капитулировала первого марта. Все, война закончилась. Корею освободили, причем мы. Союзнички не успели свои войска высадить, так быстро мы шли. Сам я летал, когда это возможно, собирал сведения. Жил все так же с китаянками. Раз их так Вера называла, то и я не буду скромничать. Сама Вера разорвала наши якобы отношения. А та прямо сказала куратору своему, это он ее пялил, что были свидетели, как он это делал с ней в кузове грузовика, и передали мне, что естественно отвратило меня от нее. Ну не хотела та врать, вот так и сделала. Капитан расстроился, но не забыл девушку огулять и уехал сообщать своим о проваленном плане. Кстати, я ту позу с китаянками повторил. Хм, а здорово, мне понравилось. Стал почаще ее отрабатывать, набираясь опыта. Я думал, что все знаю.