Да, пока летел, попробовал подключить амулет «Глаза». Тот десять минут настраивался на него, и на рабочем столе появилась иконка. Да, я через нейросеть мог использовать «Глаз» и только сейчас выяснил, что и на треть процентов его опций не пользовался. Просто не доступны были. А сейчас пожалуйста. Думаю, я теперь оператор амулетов на уровне магов, как они через ауру управляли. Этот амулет нейросети делал меня подобием мага, что не могло не радовать. Это находка так находка, жаль, времени мало и это все что успел. Мы прибыли в Хабаровск. Борт, к слову, дальше летел, как и часть пассажиров, но многие сходили здесь.

Кого машины ждали, кто сам шел к зданию управления этого военного аэродрома. Там же рядом штаб части, что тут дислоцировалась. Похоже, тут стояли истребительный полк и бомбардировщики. И не те, что тут всю войну простояли, видно, что фронтовики. Видимо, из Германии перебазировались. Я в курсе, что некоторые подразделения грузили на эшелоны и увозили. Похоже сюда те и шли. Меня никто не встречал. Я не стал отмечаться в штабе полка, а уехал в город на грузовике ЗИС-5, что тут выполнял роль автобуса. Эти автобусы тут днем с огнем не сыщешь. Большая редкость. Лавки в кузове есть, крыт тентом, и хорошо, замерзнуть не успеешь. Причина, почему в штаб при аэродроме не пошел, думаю, понятна, там наверняка ждет меня приказ, что делать дальше. Клал я на этот приказ. Отмечусь в комендатуре, и у меня две недели свободного времени. В моем предписании прибыть в часть черным по белому указан крайний срок, дальше дезертир. Вот до момента, когда этот срок наступит, за несколько часов, и прибуду куда следует. А до этого я свободен. У меня по сути отпуск. А все просто, я подписался под предписанием, а в том, что раньше должен был прибыть в часть, нет. Удобно пользоваться канцелярскими ходами. Предъявить мне ничего не смогут. Я ничего не нарушил, даже в комендатуре отметился. По сути, законный отпуск и есть, кто же не воспользуется им? Меня высадили недалеко от комендатуры, так что зашел, отметился, и свободен. К слову, дежурный сообщил, где штаб фронта. Да тут же, в городе.

Глупо было надеяться, что про меня забудут, на пятый день нашли. Да раньше бы это сделали, на самом деле найти в Хабаровске можно легко. Тут все под контролем. Вот только жил я не в Хабаровске, а в небольшой деревеньке недалеко от города, та стояла на берегу Амура. Порыбачил, понравилась подледная ловля, у местных покупал красную икру, слабосоленую, очень вкусная. Жил в доме старейшины, думаю, он меня и слил, участкового в деревне не было. Я занимался нейросетью, просто отдыхал и ловил рыбу. Горбуша была, разделывал, неплохо порыбачил. Что получше – оставил, остальное местным ушло. Да те на мою ловлю с улыбками смотрели. Они-то сетями ловят, это их хлеб.

Скандала не было, прибывший офицер-связи вручил мне приказ явиться в штаб немедленно. То, что война с Японией уже вторые сутки идет, я в курсе. Да забил болт на это. Двадцать четвертого января Дальневосточные армии двинули. Выполняли соглашение с американцами, это было одним из их условий за ленд-лиз. Так что изучил приказ, зло сплюнул, житья не дают, только расслабился, только почувствовал этот сладостный воздух свободы, приехали, забираем на войну. Офицер на машине был, по льду приехал, так что собрал вещи, и с ним в Хабаровск, и сразу в штаб фронта. Там оформили мне прибытие и назначение в разведывательный отдел фронта. В этот раз в первое отделение, войсковой разведки. Жуков был тут, встретил меня хмуро, отчего я широко улыбнулся. Тот прищурился, с подозрением меня изучая. А что, в первую ночь после прибытия я в городе был, хотя работал комендантский час. Навестил незаметно маршала. Тот, говорят, женщин очень любит. К слову, действительно он не один спал, не женщина, молодая дивчина была. Судя по форме, из связисток.

Все, больше не сможет. Я как раз лекарский амулет, как и диагноста, привязал к сети, вот и испробовал. Черт, да я теперь и отсутствующие органы, и конечности отращивать смогу. В общем, Жукову не до женской ласки теперь, видимо поэтому и раздражен. Пока я видимо вне подозрений. Такое еще не применял. Думаю, тот осерчает, нрав-то крутой, когда догадается. Да и пофиг. Уберу, как только прошение об отставке оформят и подпишут. Условие такое. Кстати, я все амулеты привязал, как и оба боевых артефакта, хотя большую часть так и держу в хранилище. Достаю, когда нужно, а то весь в украшениях буду, не поймут. Я и браслет убрал на ногу, там его не видно. К слову, та брошь, боевой артефакт, нейросеть ее признала по качеству выделки раз в пять лучше, чем то, что от магеныша получил. Похоже, тот мне все же ширпотреб слил за все. Хотя я вполне доволен и этим.

Боевая работа сразу пошла, раз надо, делаем. Летал днем на «пешке» с сильным истребительным прикрытием. Да и ночью, но уже одни. Информация пошла в штаб, и очень точная, Жуков оценил, даже похвалил как-то через неделю наступления. Так вот, Жуков не в первый раз меня к рукам желал прибрать. Помните тех трех офицеров, что погибли в засаде бандеровцев? Его люди. И до этого тоже пытался меня к себе дернуть, там разные накладки выходили, не получалось. А вот тут, уже после окончания войны, у него это вышло. Японцы против нашего фронта просто ничего сделать не могли, где они выстраивают оборону, наши уже знают, сколько и каких сил, и направляли те силы, что способны сбить их и гнать дальше, если не окружить. То есть ночами хорошо мы работали, с полной отдачей. Стоит отметить, что меня не охраняли, от слова совсем. Смысла не видели, те, кто за мою голову давал большую сумму, или мертв, или под арестом. Я потерял привлекательность для убийц. Да тут пока меня никто не знал, да и жил я на аэродроме, где дислоцировалась разведывательная эскадрилья. И еще, пока вел разведку и вообще дожидался конца войны, не думаю, что японцы долго выдержат, много о чем думал. Да я про амулеты. Шансы найти новые есть, как я уже убедился. Просто задумался. А где их можно найти? А если в запасниках или на складах вещдоков НКВД и милиции? Поискать в разных городах. Те же тащат себе все интересное и странное? Мысль стоящая. После войны и загляну. Хотя на Лубянке был, сканером не раз пользовался, сигналов не было. Но это ни о чем не говорит. Может, просто не повезло.

Надо сказать, фронт наш двигался более чем успешно, вырвавшись далеко вперед по сравнению с другими фронтами. Мы уже к Корее выходили. Три недели прошло, не со дня начала войны, а с момента, как меня служить вернули, и сразу, в эту же ночь, на разведку послали. Как я уже говорил, Жуков, да и офицеры штаба фронта быстро оценили удивительно точную и качественную разведывательную информацию, что им поступала от меня.

На улице вьюжило, ветер сильный, в общем нелетная погода, было два часа дня, я после плотного завтрака, а проснулся в двенадцать, сидел в бревенчатом здании клуба авиадивизии, на аэродроме которого дислоцировалась наша разведывательная эскадрилья. Раньше это был большой амбар, но военные строители поработали, и тот стал клубом. Штаб фронта двигался за наступающими войсками. Тут до Кореи километров сто, как и до передовой. Нормально. Непогода мешает, а так неплохо идем. Сегодня было шестнадцатое февраля, мне вчера двадцать два года исполнилось, уже отметили. Так вот, я проснулся, узнал, что погода нелетная, да никто в такую погоду не летает, тучи низкие, вот посетил столовую и в клубе, сидя у окна, с командиром своего борта, майором Пеговым, играл в нарды. Стрелка нашего не было, парень молодой, на год моложе меня, отсыпался. Тут и забежал в клуб офицер связи дивизии, сообщив шокирующую новость:

– Жуков убит!

– Где?.. Когда?.. – посыпались на того вопросы со всех сторон.

Мы с Пеговым тоже отвлеклись от игры и с удивлением посмотрели на молодого лейтенанта.

– К наступающим частям поехал, с инспекцией. Два «зеро» прорвались и успели сделать заход. Там погода устойчивой была. Трое погибли, включая командующего. Только что охрана командующего сообщила открытым текстом.