У меня на личном фронте тишина. В первый день моего отсутствия два звонка из Милана, на второй — один и все. Обиделась на меня девушка репортер и бросила. Ладненько. Мне не привыкать. Если к другому уходит невеста, то неизвестно — кому повезло. У меня наша связь на шее висит, можно с любым пообщаться.
— Герда, привет!
Она подпрыгнула, ищет меня, где прячусь.
В кадре кто-то кричит: «Животное беспокоится! Отводите людей!» Мне Умник перевел, а Герде не стал. Она существо нежное, ранимое, сожрет мерзавца прямо в прямом эфире. Удар по нашему имиджу будет нанесен.
Кеннеди, тем не менее, солдат отводит, метров на пятьдесят. До компьютера Викинга сантиметров десять осталось. Лежит, весь голубым светится, молнии по земле трещат. Акелла, пижон, в прыжке зависает и задними лапами его из аномалии выбивает. И полусфера гаснет. Пес по земле катается, сделаю из него чучело! И рокот.
Куча вниз пошла, обвал. Герда Акеллу на загривок перекинула и ходу. Дядька Семен янки прочь гонит. А оператор мне понравился. На него тысячи тонн радиоактивного мусора валятся, а он не вздрогнул. Снимает спокойно, не шелохнется.
Ползет лавина, на ходу спрессовывается. Уже не отдельные предметы, а сплошной железный поток. И скорость набирает на глазах. Дошла до аномалии и вниз стала стекать.
Оператор стоит. Профи. Весь поток голубым стал. Там сейчас энергии как в солнечной вспышке. Наша группа бежит, дистанцию увеличивает.
Я прикидываю, Ангар зацепит взрывом или нет. Голубой свет превращается в зеленую вспышку. Доли секунды и от тридцати метров свалки не осталось и следа.
Ровная полянка, трава густая зеленая, по колено, и десятки артефактов в этой траве. А оператор стоит. Дракон, он же Дядька Семен, всех назад гонит. Из бара «Веселая Плоть» толпа бежит на заставу. Там до Свалки рукой подать, кто успеет «колобок» или «Лунный Свет» схватить, тот до конца жизни король. Только далеко они сидели. Ангар, застава «Долга» и бар «Сто рентген» ближе будут. Микола с Пашей над дорогой на вертолете на малой высоте рванули. Сотня контейнеров у них на борту. Все, что под рукой было. А я на базе киевской сижу с чистой шеей. Вышел из Зоны. Очень своевременно. А оператор стоит. Снимает «Лихорадку артефактов». Янки не торопятся, один страхует, другой контейнером добычу захватывает. Споро дело идет. Минут через десять вертолет сел. На страховку время тратить перестали, пулеметы бортовые всех прикроют. Одиночки из ангара прибежали, за ними «Долг» с заставы.
Им еще кое-что досталось, а завсегдатаям баров уже нет. Городских искателей даже в Зону не пустили. Нет снаряжения — свободен. Для предотвращения напрасных жертв. Все собрали, стали в вертолет грузиться. А оператор стоит, снимает.
Винты закрутились. Любимец всей Америки Паша Васильев, бой-френд солистки группы «Слюнки» и герой, руками отмашку дал — кончай съемку. Улетаем!
Умник эфир прервал, оператору укол противошоковый сделали, камеру из пальцев, судорогой намертво сведенных, выдрали. На носилках на борт занесли, сразу под капельницу. Это уже я один видел.
Хорош сидеть, люди работают, а некоторые, не будем уточнять кто, от безделья страдают. Надел костюм, в рюкзак два сухих пайка, три боекомплекта, на пояс нож и «Кольт». На плечо «Грозу», подарок Филина повесил. А ботинки почистить не успел.
Иду по базе, народ к стенам прижимается. Нашу компанию после рейда на Радар бы сюда. Мне уже склад в скале расчистили, я еще до бани распорядился, а я тут номер четыре-пять, наравне с Овсовым. Начальники самостоятельных отделов. Для многих мои приказы обязательны.
Кинул на пол «телепорт». Полюбовался на сферу серебристую и шагнул вперед.
Темнота меня не смутила. Зажег фонарик. Посмотрел, чего там Епископ в свои ящики нагрузил. Чего тут возиться, перекидал все на базу. Десять переходов, килограмм четыреста золота натаскал. Хватит. То-то «монолитовцы» в шоке будут, когда мы их внезапно резать начнем. Интересно, быстро они поймут, где наша база?
Я так и не догадался, где Сержант прятался. Зона на карте маленькая, а когда надо куда-то идти или кого-то найти, она внезапно становится безграничной. Кисмет.
Приглядел я цепь симпатичную. Корона у меня есть и палка золотая. Вызовет меня Гетман к себе, надену корону и пойду. Может, моду новую введу. Или меня к доктору отправят. Главное, чтоб не к Болотному Доктору. Сложил в рюкзак все старые монеты из того ящика, на который случайно наткнулся, цепь золотую и пошел в свою комнату.
Сейчас мне тоже будет что сказать, за вечерним чаем.
Тут и вертолет прилетел. Кеннеди и его парней высадили в Чернобыле, но пресс-конференция еще не шла. Не знали янки, что поведать городу и миру. Героев пока медикам отдали, на проверку. Открыл я тумбочку, золото высыпал, взятую в первый заход пригоршню монет туда же бросил. Парень в шлеме, буквы греческие. «Омега» точно есть. Сверху доллары рассыпал. Четыре пачки полтинников и столько же двадцаток. Их пересчитывая, добрее не станешь, буду монеты перебирать. Разделся, а из одежды у меня только парадный мундир и комбинезон для технических работ. Выбрал форму, а сверху надел цепь. Иду к посадочной площадке, а народ за мной стоит, безмолвствует. Красота — это страшная сила. По группе «Слюнки» знаю.
Наконец весь мой отдел в сборе. Паша, Микола, Дядька Семен и я. Ну и Умник, кто-то и работать должен, пока мы развлекаемся. Псы радуются. Я им про Плаксу рассказал, что все у него хорошо, дружит с девочкой. Панда тоже здесь, на базе, только он в транспортном секторе, порядок наводит. Половину базы у нас отобрали, переход Киев — Китай. Найденов и Овсов в Чернобыле, за союзниками приглядывают.
Сдали добычу. Все есть. Только ни одной «Души», наверно, энергетика или сырье исходное не подходящее. Умник статистику выдал. Исчезло десять тысяч тонн отходов. Появилось сто пятьдесят три артефакта. Девяносто один взяли мы. Тридцать два Кеннеди. Наши медики оператора в чувство привели. Мы ему очередную сенсацию на блюдечке предлагаем. А он говорит, что в Америке смотрят только про американцев.
— Тогда, — говорю, — делом займись. Билли Доннован передал для продажи уникальную подборку «слез». Проследи за реализацией. Там половина его колледжу отходит. Американец, деньги и справедливость. Самые выигрышные темы в мире.
Ожил оператор. Сели они с Умником за монитор, данные добывают, ролик делают. Мы за столом сидим, чайком балуемся.
— Проблема у нас, парни, — сообщаю.
— Не привыкать, — Паша веселится.
Все живы, после ужина в город поедем. У них с девочкой любовь, как у взрослых. Даже спят вместе. Это я завидую. Завидовать дурно. Найду себе девочку самую замечательную, пусть мне все завидуют. Только некогда пока.
— Человек у нас в Зоне из прошлого. Из сорок второго года.
Пробрало их. Порвалась связь времен и спутались все нити.
— Так что, Паша на три дня свободен, а мы завтра обратно в Зону пойдем. Будем всех выводить. Дядька Семен, ты чего Драконом назывался? Пока про псов не услышал, не понял, что за новый вихрь по Зоне кружит.
— Тебя тоже не Сотником звали, — парировал мой выпад наш мастер. Уел.
— Это тайна. Кроме нашего отдела никто не знает. Я пока что даже Зомби не сказал.
Я вообще с ним не говорил. Боюсь, ругаться будет. Захочет из меня чучело сделать, как я недавно из Плаксы. Поставил изделие таксидермистов в угол и никаких забот. Ничего с ним не случится. Лучше в ближайшие сутки ему на глаза не попадаться. Умник финансовые отчеты по итогам реализации артефактов выдал. Изрядно казну пополнили и личные счета тоже. У меня значок горит. Секретная личная информация, не срочная. Тогда подождет. Я по нашей компании так соскучился, меня из-за стола только боевая тревога поднимет.
— Зовут его Александр Михайлович, стреляет, как молодой бог, боевое прозвище Несталкер. Это парни, отдельная песня и вам ее сейчас исполню, — и улыбка у меня стала от уха до уха.
Рассказал им историю о переходе Барьера с бутылкой наперевес. Это войдет в фольклор Зоны наравне с сегодняшней «поляной артефактов». Эта история даже Умника впечатлила. Сейчас ему есть над чем подумать, а то все ему скучно было. Развлекайся!
