— Понимаешь, — сказал он, — неандертальцы все равно вымрут. Скоро их не останется. Неужели тебе хочется, чтобы именно люди, разумные кроманьонцы, оказались причиной гибели неандертальцев?

Конечно, Пашка изъяснялся сложно для троглодита, но Гром его понял и уверенно ответил:

— Вот именно!

— Ты этого хочешь? — удивился Пашка.

— Мы все хотим, — сказала Девочка-без-имени. — Тогда не будет разбойников.

— Будет спокойно и много мяса! — заявили остальные троглодиты.

— Боюсь, что мне вас не переубедить, — вздохнул Пашка. — Но если не будет неандертальцев, у вас найдутся другие враги.

Троглодиты задумались. Они стояли вокруг Пашки и думали так напряженно, что было слышно, как у них поскрипывают еще не совсем человеческие мозги.

— Какие враги? — спросила Мама. Она даже обернулась, чтобы проверить, не крадется ли враг.

— Ну, тигры, медведи, крокодилы… Звери.

Все начали кивать, потому что были согласны с Пашкой. Они не подумали о зверях, но оказалось, что Пашка опять прав. Он такой умный!

— Всех зверей надо убить, — сказал Крот. — Тогда будет спокойно и хорошо.

— И много мяса! — сказали остальные.

— Да, — сказала Мама. — Тигр плохой, медведь плохой, все звери плохие. Они едят быка и оленя, они отнимают наше мясо.

— У-у-у! Наше мясо! — возмущенно зашумели троглодиты.

— Эх, — махнул рукой Пашка, — ничего вы не знаете про науку экологию. Волки и медведи — санитары леса.

— А кто такой санитар? — спросил Мальчик-без-имени.

— Это доктор, только поменьше, — сказал Пашка. — Он лечит людей.

Все подумали, потом Мама сказала:

— Наверное, это колдун. Он лечит зверей.

После этого все пошли обедать, и Пашке в самом деле дали большую кость жареного на костре ленивца. Он подумал, что совсем не так уж плохо быть героем. Главное — не трудно. Пришел, увидел и стал героем.

Пашка снимал, как троглодиты едят. Конечно, у них не было вилок и ножей, не говоря уж о ложках. Но хорошо, что они уже научились жарить мясо, а то бы Пашка умер с голоду.

После обеда троглодиты отправились спать. Они сбились в кучу на сене и шкурах возле чуть тлеющего костра. Но Пашке спать не хотелось — у него практически каждая минута была на счету. К тому же тайна неандертальцев так и не разгадана. Хотя, возможно, Пашка близок к разгадке. Как говорил Ричард: «Ты попадаешь как раз в тот период, когда все следы неандертальцев исчезают. И никто не знает, то ли они были перебиты кроманьонцами, то ли смешались с ними и в каждом из нас живет кусочек неандертальца».

Пашка вспомнил отвратительные злобные морды неандертальцев и даже поморщился — так ему не хотелось, чтобы в нем оставался кусочек неандертальца.

Зато Пашка уже знал кое-что, о чем Ричард не догадывался. Оказывается, в конце своего существования неандертальцы стали разбойниками. Они нападали на людей. Может быть, они их ели? С таких станется! Как морлоки в «Машине времени» Уэллса. Эх, посмотрел бы великий писатель Уэллс, как московский школьник разгуливает по отдаленному прошлому!

Все троглодиты спали. Лишь возле входа в пещеру сидела Ора — одна из близняшек — и следила за костром. Пашка уже знал, что костер надо беречь: видно, у них здесь плохо со спичками.

Пашка помахал Оре и сказал:

— Я далеко отходить не буду. Можно?

Девушка решила, что Седой шутит.

— Великий воин! Победитель бандитов чу! Добытчик медовой гусеницы! Разве такой воин спрашивает разрешения у обыкновенной маленькой женщины, которая только недавно получила имя?

Пашка не стал возражать. Если она тоже считает его великим воином, значит, жизнь прожита не зря. Ведь им здесь, в первобытной эпохе, лучше знать, кто великий, а кто нет.

Пашка направился к тому месту на склоне, где они нашли неандертальца. Он решил, что попробует пойти по следам и отыскать, где неандертальцы живут. Вот тогда получится фильм «Последний неандерталец»!

Полянка, где лежал раненый, была вся истоптана. Трава примята. Пашка внимательно осмотрелся — он был настоящим следопытом на тропе подвигов.

Вдруг на глаза ему попался какой-то предмет. Пашка наклонился и поднял из травы маленький костяной шарик, продырявленный посредине. Сквозь дырку была продета тонкая полоска кожи. Амулет. Или талисман. Не помог он неандертальцу!

Интересно, а Пашке поможет? Пашка надел на шею кожаный ремешок. Костяной шарик был теплым и скользким на ощупь. На нем было что-то нацарапано.

«Теперь я член стаи неандертальцев», — подумал Пашка.

Он пошел дальше, в ту сторону, куда соплеменники утащили раненого. Они волокли его через кусты, и потому идти по следу было нетрудно. Пашка конечно же шел осторожно и прислушивался. Меньше всего ему хотелось попасть в зубы к тигру или медведю.

Вдруг он остановился.

Справа от него кусты были особенно густыми, казалось, что в глубь зарослей ведет темный ход, который закрывала огромная паутина. Конечно, попасть в такую паутину страшно, да и хозяин наверняка — великан среди пауков. Но в тот момент Пашку увлекла совсем другая мысль.

«Это же выход! — подумал он. — Гигантский шаг вперед в прогрессе человечества. Именно из такой паутины можно сделать сеть для ловли рыбы, лески для удочек и даже силки для птиц. Но сначала надо посмотреть, кто там хозяин».

Пашка отыскал на земле толстый короткий сук и кинул его в паутину. Паутина затрепетала, сук было приклеился к ней, но потом оторвался и упал на землю.

Паук не появился. Скорее всего, у паутины не было хозяина. Он ушел жить в другое место, а паутину оставил. Пауки никогда не сворачивают паутину и не уносят ее с собой.

Пашка отыскал палку подлиннее и стал дергать паутину.

Никакого эффекта.

Тогда Пашка понял, что находка действительно великолепна.

Он начал срывать концом палки тросик, которым паутина крепилась к стволу дерева. Тросик оборвался. Наматывая его на палку, Пашка подошел к паутине совсем близко.

Что делать дальше? Нужна вторая палка.

Пашка стал оглядываться и не заметил, как сделал шаг назад. И тут кто-то схватил его липкими лапами.

С перепугу Пашка попытался обернуться — липкие лапы оказались паутиной! Пашка почти успокоился. Паука здесь нет, а с паутиной он справится.

Но выяснилось, что все не так просто. С каждым движением Пашка все больше запутывался. Паутина была не только липкой, но и ужасно крепкой — разорвать нить оказалось невозможно.

Пашка начал злиться. Лишнего времени у него нет, пора спешить к неандертальцам, а тут такая вот глупость получилась!

Он рванулся сильнее, но паутина схватила его еще крепче.

И тут проснулся хозяин этой ловушки. Вернее всего, он не спал, а поджидал настоящую добычу.

Это был старый мудрый паук, который не кидается на всякие там палки и сучья. Он ждет, когда вкусненький, сладенький человечек сам себя завернет в липкую паутину, тогда можно проснуться и пойти укусить, чтобы не дергался. А потом, как из большой мухи, высосать всю кровь.

— Стой! — закричал Пашка. — Ты с ума сошел! Я здесь на практике!

Паук, конечно, и не подозревал, что существует какая-то практика. У него самого была вечная практика — он никогда не занимался теорией поедания людей, он поедал их на практике.

Паук шел к Пашке не спеша, туловище у него было размером с два кулака, глаза черные, маленькие, злобные, а волосатые лапы… Вы никогда не видели таких страшных когтистых волосатых лап, каждая длиной в руку!

Паук нетерпеливо перебирал этими жуткими лапами, собираясь прыгнуть.

У Пашки от ужаса перехватило горло.

И в этот момент паук прыгнул!

Пашка зажмурился…

Ничего не случилось.

Пашка открыл глаза.

Паук лежал на земле — все лапы кверху, рядом — большой камень.

Пашка посмотрел в другую сторону. Оттуда ковыляла злая старуха Туча.

— Глупый Седой, — сказала она. — Все думают, что воин, а ты — глупый.