Человек со шлангом направил распылитель на камни. Все отошли подальше.

Зеленоватая жидкость мелким дождичком пролилась на камни. Алиса чувствовала, как капельки ударяются о спину. Запахло яблоками.

— Ах! — сказал один из генералов тонким голосом. — Я всегда так переживаю! Это же волшебный момент! Момент творения!

— Не изображайте из себя девицу, Хвад! — ответил ему грубый голос генерала Хлома. — Как будто добровольцев не видели!

Больше Алиса ничего не услышала, потому что на секунду потеряла сознание.

Алиса пришла в себя от шума голосов, но не генеральских, а детских. Шум стоял такой, словно все дети Галактики собрались в этой комнате покричать и поплакать.

И в самом деле, вокруг Алисы было столько детей, что стен не разглядеть.

Дети сидели на влажном полу, лежали на нем, поднимались, пытались убежать, искали кого-то, кричали. Звали папу и маму, а кто и воспитательницу Бууку. Алиса поднялась на ноги и стала крутить головой, надеясь увидеть Пашку. Она уже поняла, что детям вернули их прежний облик.

— Пашка! — позвала Алиса.

Но в ответ услышала лишь крики маленьких павлонийцев.

Правда, тут же откликнулся Остап.

— Это что же такое творится? — услышала Алиса его капризный голос. — Это как же можно так издеваться над вольным человеком? Учтите, я буду жаловаться в Организацию Объединенных Наций!

— Остапчик, ты живой! Ты Пашку не видел?

— Пашку я не видал, — ответил Остап. — Но надо что-то делать! И немедленно.

— Обязательно, — согласилась Алиса и начала проталкиваться сквозь толпу павлонийцев, маленьких, худеньких, зеленоватеньких. Она смотрела на пол, решив, что на Пашку не попал яблочный сок. Валяется он где-нибудь в углу, и никто не знает, что этот камешек — ее друг Пашка Гераскин.

Остап шел за ней и, не переставая, бубнил:

— Ничего себе путешествие! Хуже, чем пешком на Эверест. Они меня упаковали, как капусту. Кто им позволил, а? Может быть, в суд подать? Ты как думаешь? Я здесь уже пять раз в суд подавал, а они только удивляются, потому что никакого порядка нет.

Алиса обошла всю комнату. Пашки не было.

Она натолкнулась на адъютанта.

— Простите, — вежливо спросила она, — а вы всех детей превратили?

— Что за глупый вопрос, девочка? Отойди в сторонку, сейчас будем проводить распределение.

— Но со мной был еще один мальчик…

— Значит, не было! — зарычал генерал Хлом, который слышал ее разговор с адъютантом. — Не было никакого мальчика!

— Что вы говорите? — удивилась Алиса.

Она не стала больше спорить. Не было смысла — Пашки и в самом деле здесь нет. Значит, он есть где-то в другом месте. Да и можно ли быть на все сто процентов уверенной, что камень, который она видела на стуле в никаком посольстве, был именно Пашкой?

Пока она соображала, адъютант стукнул ее кулаком по затылку и загнал обратно в толпу детей.

Алиса ударилась об Остапа. Остап подхватил ее и быстро оттащил назад.

— Ты с ними не спорь, — прошептал он. — С такими негодяями нет смысла спорить. Они же накостыляют и уйдут! Никакого закона, я же говорил!

— Внимание! — закричал генерал Хлом. — Начинаем дележ добычи! Все ли здесь, все ли готовы? Давайте ваши заявки.

Генерал отошел в сторонку, где стоял письменный стол на четырех колесиках, сел на крутящийся стул, и адъютант положил ему под нос лист бумаги.

— Начинаем с наших уважаемых военно-воздушных сил, — сказал он. — Господин вице-маршал авиации, где вы?

— Иду-иду, — откликнулся седой дедушка с острым носиком и с хохолком на затылке. — Спешу, лечу, как говорят у нас, истребителей.

Вице-маршал протянул генералу Хлому открыточку.

— Запросы у нас, хи-хи, скромненькие! — сказал он. — Нам бы пятьдесят детишек — и больше ни одного не надо.

— Пять душ, — ответил генерал Хлом.

— Вы меня не поняли, — обиделся вице-маршал. — Моя заявка подписана главнокомандующим.

— А моя президентом! — закричал какой-то другой генерал.

— А на моей штамп! Нет-нет, вы посмотрите, вот штамп «Вне очереди»!

— Спа-койна! — взревел генерал Хлом. — Я тут главный. Детей на всех не хватит. Так что прячьте свои заявки куда подальше. Я сам скажу, кому сколько достанется. Подходить будете по очереди.

Он достал желтый лист бумаги и принялся водить по нему длинным грязным ногтем:

— Старший полковник Хлып получает десять головок… Полковник, сколько раз вас просить не выражаться при детях неприличными словами! Десять, и ни головки больше… Да утихомирьте его кто-нибудь!

До Алисы донеслись звуки свалки. Все происходило за дверями, значит, били старшего полковника Хлыпа. Так ему и надо!

Как приятно было снова видеть глазами, двигать руками, переступать ногами! Вот только Пашка пропал! И куда он мог деться?

— По шесть детей выдается генерал-сержанту Хдису, а также бригадирам Хваду, Хыпсу, Хрыпсу и его брату Харпсу, а также помощнику адмирала Хрыфу… Да помолчите вы хоть раз в жизни! Учтите, что главный куш достанется вице-маршалу авиации. Мальчики и девочки, такие крошки, такая нежность… Им бы учиться да учиться, вот только учителей у нас нет!

Генералы расхохотались.

— Тридцать головок! — выкрикнул генерал Хлом.

Вы бы слышали, какой вой, визг и крик поднялся, когда генералы сообразили, что их обошли!

Но Хлом спокойно ждал, пока генералы накричатся.

Потом он продолжил:

— Осталось еще четыре головки. За них я готов получить особую секретную цену. А ну, желающие, подходи!

Генералы старались перекричать друг друга, но предлагали сущую чепуху. Алиса поняла это по кислой физиономии генерала Хлома. Он явно ожидал другого.

А Алиса тем временем занялась арифметикой.

Шесть детей получил генерал-сержант Хдис, а также еще пять генералов. Десять достались старшему полковнику Хлыпу. Наконец, повезло старенькому вице-маршалу авиации — тридцать детей. А последних четверых генерал Хлом продает с аукциона. И сколько же получается детей? А детей получается ровно восемьдесят. И что же это значит? А значит это то, что пятерых не хватает! Они еще прячутся где-то в виде камней. Или их превратили в детей отдельно. Может, Пашка среди них?

Но где же они могут быть? Наверное, их оставил себе генерал-интендант, чтобы продать, когда все утихнет. А почему бы и нет? Значит, Пашка где-то рядом.

Адъютант с генерал-интендантом начали делить детей на группы и подталкивать к двери. Там их принимали радостные хозяева. Настала очередь и Алисы с Остапом.

Но когда адъютант набросился на них, Алиса вывернулась и кинулась к генералу Хлому.

— Где Пашка? — закричала она.

За шумом, стоявшим в комнате, генерал не разобрал вопроса.

— Кто? — переспросил он.

— Где мой друг? — спросила Алиса. — Куда вы его дели?

— Я тебя не понимаю, девочка, — сказал генерал. — Никого я никуда не девал. И если ты захочешь ознакомиться с документами на поставку материала, то мой адъютант с радостью тебе все предоставит.

— Было восемьдесят пять камней, — сказала Алиса. — Вы хотите, чтобы я это громко повторила?

— Нет, громко не надо, — быстро ответил генерал-интендант, — а то мне придется тебя убить до смерти. Я очень жесток и живу в жестокое время. Ничего плохого с твоим Пашкой не случилось.

— Значит, вы пять камней спрятали?

— Молчать! — завопил генерал Хлом. — Если ты хочешь увидеть своего дружка живым, будешь молчать. Надеюсь, тебе ясно, что меня тебе не победить?

— А вы клянетесь, что с Пашкой ничего плохого не случится?

— Ему будет не хуже, чем тебе, цыпленок, — усмехнулся генерал.

И отвернулся от нее. И в самом деле, чего ему было бояться?

Тем более что новый хозяин Алисы, которая теперь уж точно попала в рабство, дернул ее за рукав, чтобы поторапливалась.

Попала Алиса в самую большую группу детей, доставшихся вице-маршалу авиации.

Когда новые рабы столпились в коридоре, к ним подбежали офицеры. Они окружили пленников, и вице-маршал прокрякал речь.