— Посмотрите.

Английские мальчики не очень обрадовались, но лучше вратарь-девчонка, чем вообще играть без вратаря.

Тут Алиса им и показала. Один мяч она вытащила из верхнего угла ворот, потом взяла пенальти, а в конце тайма сама провела мяч через все поле и забила так, что вратарь другой команды даже броситься не успел.

— Ну, ты мастер! — сказал капитан команды. — Завтра выйдешь постучать?

— Если смогу, — сказала Алиса. — Я на остров Джерси собралась.

— Ты там живешь?

— Я в Москве живу, а на остров в зоопарк поеду.

— Ну, если успеешь, приходи, — сказал капитан команды. — Ты нам понравилась.

Алиса еще немного прогулялась вокруг поля и вернулась домой.

Она прошла в гостиную, чтобы взять из книжного шкафа книжки Даррелла и почитать перед сном. Бригитта хранила дома старинные книги.

Взяв книги, Алиса дошла до двери, и тут ее что-то толкнуло в сердце: «Как я могла забыть! Даже не пожелала доброй ночи куколкам!»

Алиса вернулась к камину.

На каминной полке игрушки и разные штучки стояли так тесно, что с трех шагов семейство жителей кукольного домика трудно было разглядеть.

И тут, неизвестно почему, Алиса подумала, что эти куколки несчастны. Никогда раньше Алисе и в голову не приходило жалеть кукол. На свете достаточно живых существ, которые нуждаются в жалости и заботе. Но вдруг Алиса испугалась за кукольных человечков.

А вдруг они ночью упадут с каминной полки?

Упадут и расшибутся.

Алиса возвратилась к камину, осторожно сняла куколок с полки и положила их в ряд на диван. Там им мягче и теплее.

Алиса присела на корточки перед диваном и напоследок еще раз поглядела на куколок.

У куклы, которую Алиса для себя назвала папой, были небольшая бородка, усы и длинные волосы, расчесанные на прямой пробор, а на среднем пальце правой руки сверкал перстенек с изумрудом. Конечно, изумруд был размером с маковое зерно, но горел, как светлячок.

Папа был одет в самый обыкновенный костюм и черные ботинки.

Вот вроде и все, что можно о нем сказать.

Маму Алиса тоже сразу угадала. Если рыжеватый папа был высокий и худой, то мама оказалась толстенькой, даже круглой. Щеки у нее были румяными, брови пушистыми, в подбородке махонькая ямочка, и все лицо сделано так, чтобы всегда улыбаться.

У нее тоже был перстенечек с изумрудом.

Платье у мамы было длинным, до пола, шелковым, простым, но очень изящным, а вот туфельки были домашними и без каблуков. Оно и понятно: ведь по кукольному дому куда удобнее ходить в домашних туфлях, чем на высоких каблуках.

Две куколки поменьше были детьми папы и мамы.

Мальчик был похож на маму — черноволосый, курчавый и крепенький, как боровичок. А девочка пошла в папу — худенькая, стройная и рыжеволосая.

Пятая кукла изображала пожилого мужчину с бакенбардами, прямого, как генерал, в сером костюме с жилетом. Шестая была, вернее всего, горничной или няней. Наконец, собачка была мохнатой, черной с белым животом и длинным пушистым хвостом.

Алиса вглядывалась в лица и одежду куколок и думала: что-то тут неладно! Так быть не может. Таких кукол сделать нельзя!

Значит, они не сделаны?

А не сделанные люди — это живые люди, даже если они маленькие и не двигаются.

Но жизнь — это движение. Как только ты остановился, то, считай, умер.

Может, это мертвые люди?

Алиса даже зажмурилась от усилий. Она думала так яростно, что любая задача должна была ей покориться. Но не покорялась.

— Ну ладно, спите пока, — прошептала Алиса куколкам.

Они, конечно, не ответили и не закрыли глаз. Глядели в потолок.

Только песик почти махнул хвостом.

Хотя это, наверное, Алисе только показалось.

Алиса погасила свет в гостиной и на цыпочках вышла в коридор.

По узкой лестнице она поднялась на второй этаж и оказалась в комнатке, которую ей выделила Бригитта. Комната была маленькая, в ней помещались только кровать, столик с зеркалом и стул. В комнате было одно окно, оно выходило в садик.

Алиса подошла к окну и посмотрела наружу.

Сад позади дома Бригитты был невелик.

Размером с теннисный корт.

Почти весь сад занимал газон, по краям тянулись узкие клумбы с цветами и кусты ежевики, которая еще не созрела, а в дальней стороне сада, у изгороди, стояли два больших дерева.

Уже стемнело; над центром газона горел фонарь, вокруг него кружились комары и мотыльки; кусты были темными, а кроны деревьев почти черными.

Небо над деревьями было синим, а на нем теснились сотни разных звезд и планет, которые складывались в созвездия, совсем такие же, как в Москве.

Пора спать.

Так ничего и не придумав, Алиса пошла в ванную, умылась, потом заглянула в столовую и выпила на ночь чашку простокваши.

Заснула Алиса не сразу.

Она лежала и вспоминала аукцион.

Какая странная толстуха-ананас прибежала с опозданием на аукцион! Что ей на самом деле было нужно?

Потом Алиса задремала.

А может быть, заснула.

Проснулась она от треска сучка в саду.

Такая стояла тишина, что даже этот хруст мог разбудить человека.

Алисе было тревожно.

Она хотела зажечь свет, но что-то остановило ее. Как только она зажжет лампу, то ее можно будет увидеть снаружи.

Может, это лисица? Бригитта говорила, что в саду водятся лисицы и барсуки.

Алиса вылезла из постели и босиком подбежала к окну.

И увидела, как по газону кто-то идет. К дому.

Кто-то большой и толстый. Этот человек уже миновал фонарь, и тот теперь светил ему в спину, и силуэт этого человека был странным, словно к дому приближался не человек, а громадный ананас.

Неужели это та тетка-ананасина, которая так сердилась на аукционе?

Алисе стало страшно. Но не совсем страшно, она даже себе не хотела признаться, что ей страшно. Ей приходилось встречать чудовищ и пострашнее какой-то тетки, которая играет в кукольные домики.

Алиса смотрела вниз.

Вот Ананасина подошла к стеклянной двери кабинета Бригитты и, совсем не таясь, открыла дверь. Сделать это было нетрудно, так как Бригитта, конечно же, никогда дверей не запирала.

Ананасина вторглась в дом, и слышно было, как она тяжело топает по кабинету. Вот послышался шум — что-то упало. Неужели она не боится, что ее услышат? Или она знает, что жители дома улетели в Ангальт-Десау слушать Шуберта?

Алиса на цыпочках вышла в коридор, на лестничную площадку.

Внизу шевелилась Ананасина, она выбралась из кабинета в коридор и сейчас, видно, размышляла, куда направиться дальше.

«Я знаю, что сделаю, — думала Алиса. — Она войдет в гостиную или на кухню, а я быстро спущусь по лестнице и выбегу на улицу. Ей меня не догнать. Она очень толстая и неуклюжая».

Хлопнула дверь.

— Никуда от меня не денетесь, голубчики, — хрипло ворчала Ананасина. — Я свое возьму. Я свое всегда беру!

Ага, вот она открыла дверь на кухню.

Пора!

Сейчас или никогда!

Алиса кинулась вниз по лестнице.

Ей казалось, что она несется стремительно и беззвучно.

И только она успела добежать до первого этажа и кинуться к входной двери, как кто-то крепко схватил ее за волосы так, что слезы из глаз брызнули от боли.

— Вот ты-то мне и нужна! — раздался писклявый голос.

Толстая ручища женщины-ананаса отбросила Алису к стенке, и она впечаталась в нее спиной, даже дух вышибло.

— Ну что, будем говорить или молчать? — спросила Ананасина.

Теперь Алиса смогла разглядеть ее.

Толстая, краснолицая, нос картошкой, глаз почти не видно — ну и уродина!

И на кого-то похожа. На кого же?

— Чего уставилась? — сказала Ананасина. Голос у нее был слишком тонким для такого громадного тела. Но бывают толстяки с тонким голосом, Алисе они уже встречались…

— Где деревянные куклы? — спросила Ананасина.

— Какие куклы?

— Только не притворяйся дурочкой! — завизжала Ананасина. — Я тебя все равно растерзаю, если не скажешь правды. Я тебя буду мучить до последней капли крови!