— Чего молчишь, Кондратенко? — спросил Лаврентий Павлович так, словно именно рикша был перед ним виноват.

— Я догнал объект недалеко от Московского вокзала и предложил подвезти его.

— Он шел быстро или медленно?

— Обыкновенно шел, товарищ Берия.

— Как реагировал на ваше предложение?

— Как все реагируют. Сначала удивился, а потом обрадовался.

— Сказал, куда едет?

— На Подьяческую.

Берия скрестил на груди руки, чтобы успокоить задрожавшие пальцы. До этого момента он мог утешать себя возможной ошибкой.

Но ошибки не было.

Худший диагноз подтвердился.

— Продолжай, — сказал Берия.

Рикша видел лишь поля шляпы, нижнюю часть очков и нос с подбородком.

— Я повез его.

— Что удалось узнать по дороге?

— Ему надо было отыскать знакомых, которые живут на Подьяческой.

— На какой Подьяческой! — вдруг завопил Берия.

Рикша не смог понять, что прогневило министра Госбезопасности.

— Он не сказал. Или не знал.

У стариков в Чистилище память никуда не годится. Рикша знал, что его задание — выслеживать обитателей Смольного. Кто куда пошел, к кому, зачем? Что касается доктора, то к рикше специально примчался велосипедист, велел догнать доктора и отвезти туда, куда тот пожелает. Рикша это и сделал.

— Я потом с ним пошел, пешком.

— Зачем пошел? — спросил Берия.

— Моя коляска по набережной не проходила. Я ее оставил и с доктором пошел.

— Как он к этому отнесся?

— Не знаю. Может, огорчился, а может, обрадовался.

— Идиот! Это же важно!

Слушая рикшу, своего давнего и полезного агента, Берия понимал уже, что виноват сам. Позволил Крошке говорить при докторе. Что-то доктора связывает с преступниками. И это нельзя пускать на произвол судьбы. В конце концов, не исключено, что доктор — один из этой компании, тоже враг, который копает под Берию. И тогда его нужно уничтожить. Уничтожить… а что тогда делать с операцией «Гадюка»?

— Вот именно, гадюка! — воскликнул Берия, чем удивил рикшу.

— Простите, вы ко мне? — спросил он.

— Ни в коем случае, — отмахнулся Берия. — Я придумал название операции. И неплохо получилось. «Гадюка»! Как тебе нравится?

— Очень нравится, — неубедительно произнес рикша.

— Тогда продолжай. Продолжай.

— По берегу канала Грибоедова мы пошли до Большой Подьяческой.

— Дальше, дальше!

Рикша вспоминал с трудом.

— Я много времени провожу на свежем воздухе, — сообщил он Берии. — Людям нужен свежий воздух и физические упражнения.

— Отлично, — взял себя в руки Берия. — Замечательно. Вы дошли до угла Большой Подьяческой улицы.

— Там что-то было, несущественное, но потом появилась женщина. Любовница доктора.

— У доктора любовница?

— Неприятная, одетая не по моде, грубая в обращении, короткое синее пальто, желтый берет. Когда я руководил учреждением, то никогда таких типов ко мне не допускали.

— Продолжай. — Берия из последних сил держал себя в руках. Ему смертельно надоели недоумки и вялые зомби — ни на кого нельзя положиться!

Рикша уставился на Лаврентия Павловича очень светлыми безумными глазами. Все остальное в нем — рамки. Серая рама — лицо, белая рама — космы.

— А меня они не взяли, — сказал он. — Обидно, правда?

— Куда не взяли? Ты не торопись, думай. Тебя обидели, не взяли. Потом появилась молодая женщина. И что она тебе сказала?

— Ничего, она даже разговаривать со мной не стала. В синем коротком пальто, черная ведьма!

— Куда тебя не взяли?

— Вспомнил! Они с доктором в подъезд вошли и закрылись. А я ведь стоял и слышал.

— Молодец! Что ты услышал?

— Она сказала — пойдем, я покажу.

— А он что сказал?

— А он еще раньше спросил.

— Что он спросил? Что?

— Мне нужно… он сказал, что ему нужно. Нет, нужен…

— Кто?

— Не кто — а что! — с торжеством ответил рикша. — Адрес ему был нужен!

— Чей?

— Этой самой… не помню! Я, знаете, плохо фамилии запоминаю. Мне не раз на это указывали ваши коллеги, Лаврентий Павлович. А вот ваше имя-отчество отлично помню. Потому что оно имеет значение.

— Спасибо. — Берия был мягок и вежлив — со стороны такой кажется пантерой, засевшей в кустах. Но мгновение — она соберется в снаряд и выстрелит собой. — Значит, доктору была нужна женщина, девушка, правильно?

— Как точно! Как прозорливо! — Рикша старался лестью защитить себя.

— А как выглядит эта девушка?

— Которая в подъезде?

— Которую искал доктор.

— Высокая, — сказал рикша, — худая, лицо простонародное, да, именно простонародное, но не лишенное красоты. Такое, знаете, точеное, профиль точеный, лоб широкий, высокий, головного убора не наблюдается. Куртка, именно куртка, такая же, как и у него…

— У кого? — Берия вцепился когтями в плечо рикши. Тот дергал головой, чтобы освободить прядь белых волос.

— Вы же сами сказали.

— У кого? — Берия не сдержался. Ударил ладонью рикшу по щеке. Не сильно, но злобно. Таким несильным ударом можно сорвать кожу со щеки.

Рикша сглотнул слюну, хлюпнул носом. Он не посмел заплакать или закричать.

— С кем была девушка?

— С молодым человеком.

Рикша говорил быстро и отрывисто, он боялся, что Берия ударит его снова.

— Как его зовут?

— Я его близко не видел. Они ко мне не подходили. Только доктор подошел.

— Не сходится, — сказал Берия. — Показания твои не сходятся. Получается, что доктор с этой… в желтом берете вошли в подъезд, а из подъезда вышла другая девушка, но ты ее близко не увидел?

— Нет. — Рикша даже руками замахал. — Они в подъезде посекретничали и вышли, прошли по Большой Подьяческой, зашли в дом номер двенадцать, пробыли в нем полчаса, а потом вышли уже вчетвером.

— Вот! — обрадовался Берия. — Всех вас лупить надо! Пока не применишь физического воздействия, вы все путаете.

Голос был строгим, но не грозным, даже скорее печальным. Берия вроде бы жаловался рикше на то, с какими бестолочами ему приходится работать.

— Вот именно, — обрадовался рикша, который понял, что больше бить не будут.

— Номер двенадцать?

— Большая Подьяческая, дом номер двенадцать; над подъездом надпись по-латыни, одно слово — «сальве».

— Сальве, — повторил Берия. — И куда они пошли?

— Трое — по улице прочь, а доктор подошел ко мне и поехал обратно.

— Девушку и парня узнаешь?

— Непременно, — сказал рикша.

— Тогда иди отдыхай. Катайся по городу, поближе к каналу Грибоедова. Если что-то узнаешь, сразу возвращайся на пост.

Рикша кивнул. Он знал, что Лаврентий Павлович установил посты на расстоянии километра. Постовые были снабжены хорошими велосипедами, и если получали донесение, то могли понестись стрелой, и Берия получал сообщение куда быстрее, чем другие консулы и даже Верховный вождь. Которого уже не было на свете.

Берия позволил себе легко улыбнуться. Улыбка у него была жуткая, узкогубая, губы разъезжались в стороны и становились нитью.

Рикша вышел.

Берия задумался.

Берия не сомневался в том, что рикша видел именно ту девицу, которую надо поймать. И ее спутника, который представляет большую опасность, чем девица. Это он забирался под потолок зала и слушал, о чем говорят консулы. И мог наслушаться ненужных для мелких людей подробностей.

Крошка, конечно же, опоздает со своими сообщениями — ей надо встретиться с генералом, разговорить его… А тут судьба подарила адрес опасной девицы.

Время поджимало.

Надо было серьезно поговорить с доктором и понять, случайно он вляпался в эту историю или он давнишний предатель.

Надо было послать экспедицию на поимку девицы и ее спутника.

Что сделать сначала?

Берия вызвал к себе сержанта и приказал ему отправиться в Шахматный клуб на Елагин остров, взять там двух человек и привезти в Смольный. И собрать свободных людей внизу, ждать приказаний.