— У нас, кисочка, драконов нет, — напомнил Удалов.

Но голос его был невесел. Какие-то рецидивы страстного увлечения Тулией сохранились. И хотя еще по дороге домой Тулия объяснила Удалову, что испытывает к нему чувство благодарности, чувство дружбы и чувство почтения, но не больше, что теперь она полностью отдастся учебе, чтобы забыть об ужасных и позорных месяцах плена, Удалову трудно было забыть, как Тулия расширяла прекрасные глаза при виде Корнелия и повторяла: «С первого взгляда… и на всю жизнь!»

Неужели, мысленно вздыхал он, некоторые женщины могут так легко и убедительно притворяться? Как трудно поверить… и как не хочется верить.

Удалов искоса взглянул на Ксению и принялся шустрее раскладывать бумаги, опасаясь, как бы, по своему обыкновению, Ксения не прочла его мыслей. Но Ксения прочесть их не успела, потому что в дверь постучали и вошли Белосельский с Тулией. При виде Тулии Ксения поморщилась, Удалов тоже. По разным причинам. Ксении вообще Тулия внешне не нравилась, а Удалову не понравилось, что Тулия шла, положив золотую головку на плечо Николаю, как будто это была для нее самая привычная поза.

— Мы с печальной новостью, — сообщила Тулия.

— Говорите.

Удалов пытался преодолеть в себе остаточную ревность к другу детства. Пора было привыкать. Тулия уже третий день ходила, положив голову на плечо Николаю.

— Пришла телеграмма с дикой планеты. Вождь и дедушка передают привет, желают счастья в личной жизни. Они глядят Прибор и ждут высоких урожаев.

— А что же в этом печального? — спросил Удалов.

— Предсказатель умер. Умер наш Острадам.

— Не может быть! — Удалов отошел к окну и прижался лбом к прохладному стеклу. — Значит, он был прав в последнем своем предсказании.

— Да. Он проснулся утром в день своей смерти бодрый и совершенно здоровый и сказал, что, видно, ему не удастся умереть от естественных причин. Потом написал записку Удалову, ушел в поле, отыскал дракона и обозвал его жалкой лягушкой.

— Где письмо? — спросил Удалов.

— Вот.

Тулия протянула Удалову небольшую записку. Удалов прочел:

Дорогой Корнелий!

Я вспомнил еще одну деталь из твоего будущего, которую я от тебя скрыл, потому что она указывала на то, что ты останешься жив. А это нарушило бы естественность твоего поведения. Когда я находился во временном водовороте, я видел, что ты не выполнишь годовой план и по инициативе Белосельского тебе будет вынесен выговор в приказе.

Прощай, Корнелий, ты мне полюбился. Если сам не умру, попробую довершить твой бой с драконом. Что-то мне этот дракон неприятен.

Не забудь выслать вождю микроскоп.

Записка была без подписи.

— Все ясно, Острадама погубило тщеславие… И чувство ответственности. — Удалов передал записку Белосельскому, чтобы тот ознакомился.

Белосельский прочел и сказал:

— Все может быть. В конце года посмотрим.

В комнату заглянула уборщица из Атлантиды.

— Ты здесь, Туличка? А то я уже беспокоюсь. Боюсь тебя отпускать даже на полчаса.

— Не беспокойтесь, — произнес Белосельский. — Я возьму на себя заботу о вашей дочери. Она будет в надежных руках.

— Ах да, мамочка, — тем самым ласковым голосом, посылавшим когда-то Удалова на бой, произнесла Тулия. — Мы с Колей решили пожениться.

Ксения сказала:

— Слава богу, что от моего отвязалась.

Уборщица из Атлантиды пошатнулась, собираясь упасть в обморок, и Удалову пришлось броситься за водой. А сам Удалов ничего не сказал, все и так было понятно. Зря он побеждал дракона. Он мог бы победить десятерых чудовищ — все равно красавицы достаются отличникам. Но кто бы догадался, какие они красивые, если бы не было обыкновенных женщин, наших жен, с которыми мы и сравниваем красавиц? К тому же у наших жен есть свои преимущества. И Удалов нежно посмотрел на Ксению.

Дверь снова открылась. В комнату въехала машина, за которой шел, толкая ее, кузнечик. Рядом, помогая ему, шествовал председатель оргкомитета Г-Г.

— Дорогой Корнелий, — проговорил он, пока кузнечик вешал на стену небольшой экран, — из уважения к твоим заслугам перед галактическим населением СОС выкупил у киномагнатов мнемофильм, снятый без твоего ведома синхронным переводчиком Тори на основе твоих воспоминаний.

— Виноват, — сказал кузнечик. — Я уже раскаялся.

— Так как мы полагаем, что даже забытые воспоминания важны для полноты личности, особенно для такой ценной в масштабах Галактики, как личность Корнелия, этот фильм будет продемонстрирован таким образом, что по мере показа его события будут возвращаться в память Удалова, исчезая с пленки.

После этого присутствующие расставили кресла и стали смотреть фильм. Удалов старался на экран не смотреть. Он достал коробочку со скорпиончиком, чудом сохраненную в странствиях и приключениях, и начал кормить его крошками.

Через несколько минут фильм закончился, и кузнечик зажег свет.

— Все, — возвестил он. — Пленка пуста, а воспоминание вернулось к владельцу.

— Я вспомнил, — откликнулся Удалов. — Даже странно, что мог забыть. Это про то, как мы с Ксенией познакомились и как чуть было не расстались.

— Из-за меня, — улыбнулся Белосельский. — Это я был тем верзилой, который тебе угрожал. Но я бы никогда тебя не побил.

— Помню, — сказал Удалов. — К тому времени мы с тобой уже не так дружили, как в детстве.

— Нас с тобой всегда разлучали женщины, — сказал Белосельский, поглаживая плечо прижавшейся к нему Тулии.

— Коля, как тебе не стыдно! — укорила Ксения. — Подождал бы до загса.

— Эх, Тори, Тори! — вздохнул Удалов. — Не принесло тебе богатства предательство. Злые дела никогда не окупаются.

— Знаю, — улыбнулся в ответ кузнечик. — Жизнь меня многому научила. Теперь я зарабатываю на нее честным путем.

— Каким же? — спросил Удалов, который не очень доверял кузнечику.

— Я купил у торговых работников документальный фильм о бое Удалова с драконом. С завтрашнего дня начинается демонстрация во всех кинотеатрах. Билеты раскуплены на год вперед. Рассчитываю без лишней скромности стать миллионером.

— А это не повредит моей репутации? — спросил Удалов, который в последние дни относился к себе куда серьезнее, чем прежде.

— Твоей репутации все на пользу, — честно ответил кузнечик. — Достать тебе билет на премьеру?

— Даже не знаю… — Удалов колебался.

Он взглянул на Тулию, но Тулия смотрела на Колю. Он посмотрел на жену, и Ксения сказала:

— Иди, иди, только домой после этого не возвращайся.

— Прости, Тори, — сказал Удалов. — Не придется мне побывать на премьере. Дела.

И еще раз открылась дверь. Вошел могильщик в новой шляпе и новом балахоне.

— Поздравьте меня, — произнес он. — Я возвращаюсь. Забастовка на моей планете кончилась.

Корнелий Удалов шел полем, отягощенный ведром с грибами. Грибы были незавидные, большей частью сыроежки и даже валуи, два подберезовика, один белый, но червивый, найденный на тропинке, где он лежал ножкой кверху — видно, какой-то более удачливый грибник нашел его, разочаровался и выбросил. Человек, который ходил по грибы, а несет домой банальную мелочь, склонен размышлять о тщете жизни и о том, что время бежит слишком быстро, а мы так и не научились тратить его с пользой. Он понимает, что ему уже за сорок, а главного в жизни еще не сделано и даже не выяснено, что в жизни главное. Такого человека обязательно начинают преследовать оводы и кусать комары, его печет солнце, а на лысину ему прыгают кузнечики. Конечно, неплохо бы идти лесом, но человеку обязательно надо пересечь клеверное поле, тяжелое и рыхлое после недавнего дождя. И поэтому человек мечтает о тени, о квасе в холодильнике и думает о том, что никогда больше не пойдет в лес…