Каин был огорчен. Он когда-то служил сыщиком и ловил воров, а до того и сам побыл в ворах и разбойниках. Так что ему всегда хотелось чего-нибудь схватить. Или добычу, или вора. А тут только он занес когтистую лапу, а глянь — его жертва вырвалась!

Поэтому он ничего не ответил Проникле и подумал: «Придет мой час, застукаю я тебя, червяк, на какой-нибудь помойке, тогда ты у меня не выскользнешь».

А червяк (я буду называть его червяком, потому что все в зале мысленно называли его червяком) вообще никому не понравился.

Тем временем магистр Проникло ловко подпрыгнул и угодил хвостом точно в ворот оставленного им костюма. И углубился в него — скоро из ворота торчала лишь голова с белыми выпуклыми глазами.

— Наш друг магистр Проникло, — сообщил Георгий Георгиевич, который ничему не удивился, потому что видел червяка голым уже не раз, — побывал в полости и доставил нам ее описание.

— Так как будем решать? — спросил вдруг Эфимыч, который до того дремал, потому что утром обожрался в ресторане корейской кухни, где умял целую собаку. — Бурить или искать другой путь в Подземелье?

— Сначала искать, — ответила Элина Виленовна, — а потом, если не найдем другого хода, то бурить.

— Тогда я пошел, — сказал Эфимыч. — Что-то я проголодался, наступает счастливое время обеда.

— Только два слова, — остановил его Георгий Георгиевич. — Я должен вас предупредить, что в освоении Полости мы не одиноки.

— Другой червяк? — спросила Райка Сидорова.

— Хуже, — сказал Георгий Георгиевич. — Каин, доложи.

— По данным нашей разведки… — Каин поднялся и сделал зверское лицо. Он был при исполнении. — По данным разведки, о существовании полости знают некоторые гномы и прочая подземная нечисть.

— Ну и что? — спросила Райка. — Пускай знают. Мы их польем мертвой водичкой, и перестанут мешать добрым людям.

— Шутки в сторону! — жестким голосом произнесла Элина Виленовна. — Мы не знаем, какие гномы или тролли, а то и колдуны прознали про полость и для чего она им может понадобиться. Нельзя недооценивать противника. Его надо сначала уничтожить, а уж потом недооценивать.

— А может, им и не нужна наша полость? — спросил Эфимыч.

— Вот этим ты, как эксперт, и займешься, — сказала Элина Виленовна. — И срочно.

— А если они знают, — заговорил, как из трубы, академик Сидоров, — возможно, они знают и более короткий и безопасный путь туда?

— Все свободны, — сказал Георгий Георгиевич. — Остаются только специалисты.

В кабинете президента остались только специалисты.

Только свои. Самые доверенные.

Сообщники.

Сам Георгий Георгиевич, прекрасная секретарша Элина Виленовна, начальник службы безопасности, бывший разбойник и сыщик гражданин Каин и старик Эфимыч, эксперт по сказочным вопросам.

— Вы все выслушали сообщение нашего нового друга, — сказал Георгий Георгиевич. — Сначала я ему не очень поверил, но проверка, проведенная гражданином Каином, показала, что магистр Проникло и на самом деле принадлежит к древнему роду червей, покинувших людей ради пещер и подземелий. И на самом деле наш новый друг сказочно богат. И не только за счет денег, которые он получает от туристов. Важнее те драгоценности, которые он добывает в пещерах, те драгоценные камни, которые он там выламывает, и те клады, которые когда-то спрятали в пещерах разбойники. И если кто побывал в таинственных глубинах Земли, это именно он — Проникло!

— Про полость он тоже рассказывал. Своим родственникам, — произнес мальчик Каин. — Все записано, все схвачено. Но без него нам в ту полость не пролезть. Нет второго такого червяка.

— Так что лучше нам с ним дружить, чем бороться, — сказала Элина Виленовна.

И все согласились.

— Но теперь есть другая проблема. По словам магистра, о полости знают какие-то гномы и примкнувшая к ним нечисть. Это может нам повредить, хотя может и не повредить. Но всегда лучше учитывать опасности и трудности, чем забывать о них. Все равно что забыть о скорпионе у себя под подушкой. Он может вылезти из-под подушки и цапнуть тебя в ухо. Больно, обидно и даже оскорбительно.

И все согласились, что это больно и обидно.

— До сегодняшнего дня я относился к сообщениям о знакомстве гномов с полостью скептически, то есть не обращал внимания. Но именно сегодня утром произошло знаменательное событие. По сообщению моего единственного сына Гоши, в оздоровительном лагере «Елочка» была замечена лягушка-оборотень. Характерная черта этого маленького чудовища — корона на голове.

— Верно! — воскликнула Элина Виленовна. — Я читала. Еще в детстве.

Эфимыч почесал за толстым ухом и сказал:

— Не исключено. Ох, не исключено!

— А ты не охай, — оборвал его Георгий Георгиевич. — Нам одной Кассандры достаточно. Мне от тебя нужна консультация, как эту лягушку использовать. Посмотри на корону и скажи все, что можешь сказать.

Он вынул из кармана завернутую в бумажку корону, которую Каин отобрал у Ванессы.

Корона, маленькая, с лесной орех размером, засверкала ослепительным бриллиантовым блеском.

Георгий Георгиевич держал ее между большим и указательным пальцами, и все начали щуриться от этого нестерпимого блеска.

Эфимыч подставил ладонь.

Георгий Георгиевич положил на нее корону.

Эфимыч поднес ее к носу и понюхал. Понюхал он так сильно, что корона взлетела в воздух и чуть было не улетела ему в ноздрю, но гражданин Каин был начеку, недаром он руководил безопасностью МУФРа, недаром он имел колоссальный жизненный опыт общения с преступным миром, да и сам был оголтелым преступником.

Его тонкая, как хлыст, ручонка взлетела в воздух и сшибла корону с пышной ладони Эфимыча у самой широкой, волосатой его ноздри, как сшибает Майкл Джордан мяч над баскетбольной корзиной, когда тот уже почти спустился туда после броска Куртинайтиса.

Каин подхватил корону в воздухе, туго сжал в кулачке и протянул Георгию Георгиевичу.

— Ата-бой, — пропел Георгий Георгиевич, — маленький герой!

Он выхватил корону из кулачка гражданина Каина и свободной рукой отечески потрепал мальчика по щеке.

Элина Виленовна с чувством сказала Эфимычу:

— Убить тебя мало, барсук!

Тот не огорчился, а развел волосатыми, по локоть голыми лапами и ответил:

— С любым бывает! Кто из нас бриллиантов не вдыхал?

— Ох и плохо ты кончишь!

— Хорошо кончу, — сказал Эфимыч. — Я всегда хорошо кончаю.

И утробно заржал.

Георгий Георгиевич не стал ждать, пока тот отсмеется, а ткнул в бок карандашом и спросил:

— Говори про корону.

Эфимыч вздохнул, потер бок и заговорил:

— Таких давно не делают. Известно было о трех коронах. Их привезла царица Савская царю Соломону из своих аравийских шахт. Сделали их по заказу волшебника Махмудова, который жил до нашей эры, для его дочерей, царевен-лягушек. Бриллианты для них добыты, по словам Геродота, почти в центре Земли, где они были под таким давлением, какое обыкновенным алмазам вовсе не снилось. Поэтому у них особый блеск. Они не только отражают и преломляют световые лучи, но и испускают свет, подобно фонарикам. Больше таких бриллиантов не существует. Я думал, что все эти короны пропали еще две тысячи лет назад, но, оказывается, одна из них сохранилась.

— Значит, алмазы особенные?

— Из центра Земли.

— Из Подземелья, про которое говорил червяк?

— Не исключено, — ответил Эфимыч.

— А зачем нужна такая корона?

— Если ее наденет сказочная принцесса, то по желанию она может превратиться в лягушку. Или из лягушки в принцессу. Очень полезно для сказок и замужества.

— А сколько такая корона стоит? — спросила Элина Виленовна.

— Ах, пустяки, — отмахнулся эксперт по волшебству. — И если вы думаете, что я ее занюхивал нарочно, то глубоко ошибаетесь. Ничего она не стоит!

— Врет, — сказал мальчик Каин. — Я по глазам вижу — врет. Я таких в три минуты раскалывал. Дайте мне его на дыбе подержать или пальцы ему дверью прищемить. Он у меня сразу признается.