Вошел министр добрых дел. Он поклонился и прикрыл за собой дверь.

— Ну как, — спросил он, — договорились?

— О чем, мой ангел? О чем я могла договориться с приезжей девочкой?

— Ах, Лина, перестаньте изображать из себя королеву. Мы с вами росли на одном базаре.

— Тише, здесь посторонние!

— Вы имеете в виду Алису?

— Вот именно.

— Тогда я вас, Лина, совершенно не понимаю. С утра вы кричите, что как матери и женщине вам жалко Герасика, что вы хотите его спасти. Мы устраиваем совещание, ломаем наши немолодые головы, с помощью птицы Дурынды…

— Вот именно! — закричала Дурында со шкафа.

— С помощью птицы догадались, что помочь нам сможет только девочка Алиса, которая знакома с Герасиком. Мы поможем Алисе освободить Герасика, а она за это узнает в будущем, нет ли там Рафаэля, который вышел из дому год назад и с тех пор о нем никто ничего не слышал.

Сдержанные тихие рыдания заставили Алису обернуться.

Королева-мать сидела, прижав к глазам шелковый платок. Рыдания сотрясали ее худенькое тело.

Алисе стало жалко королеву.

— Разумеется, — сказала она. — Я все сделаю, что можно, я постараюсь найти вашего сына. Но почему вы думаете, что он может быть в нашем времени?

— Мой мальчик… мой мальчик такой впечатлительный и отважный, одновременно гордый. Таким я его воспитала. Он у меня от первого брака, и мой нынешний муж не очень его любит.

— Не очень любит! Ха-ха-ха! — каркнула Дурында. — Он его не выносит, потому что принц во всех отношениях может дать королю сто очков вперед! И не сегодня-завтра народ захочет поменять короля на более молодого и смелого.

— И красивого, — сказала дама Марьяна.

— И такого вежливого, — сказала горничная.

— Муж придирается к моему сыну, — сквозь рыдания произнесла королева, — он специально приглашал к нему жестоких и несправедливых учителей, чтобы они ставили ему только двойки и тройки.

Тут уж не выдержали нервы и дамы Марьяны, и она тоже заплакала.

— А год назад, — сказала королева, — он заявил принцу, что оставляет его на второй год в последнем классе дворцовой школы, и запретил мальчику жениться на племяннице герцогов Маандонских, потому что, видите ли, его астролог предвещает плохие последствия этого брака.

— Вот именно, — сказал министр добрых дел, — не в Охран-паше дело. В астрологе! Вот где источник всех наших бед и унижений!

— Может быть, может быть, — сказала королева. — Но, с другой стороны, он нам порой очень помогает своими предсказаниями. Я, например, никогда не выхожу без зонтика, если он предсказывает дождик.

— И как, идет дождик? — спросила Алиса.

— Необязательно, — сказала королева, — совсем необязательно. Но если он пойдет, я к нему уже готова.

— Я обещаю вам помочь отыскать вашего сына Рафаэля, — сказала Алиса. — Но вы обещали мне освободить Герасика.

— Большое тебе спасибо, храбрая девочка, — сказала королева. — Благодарность тебе идет напрямик от сердца матери. Но, к сожалению, мы с тобой не сможем сразу освободить Герасика. Его стерегут стражники, которые подчиняются своему паше. Его стерегут черные коты и летучие мыши — слуги астрологов. Ведь не забывай — мы совсем другие, чем все остальные королевства на земле, и мы очень стараемся быть другими. Во всем…

— И даже в балете, — сказала дама Марьяна. — Во всем мире танцоры поддерживают балерин, кидают их и ловят, а у нас наоборот.

— Как же может балерина кидать танцора? — спросила Алиса и тут же сама себя перебила: — Не отвечайте мне, пожалуйста, на этот вопрос. Лучше расскажите, как мы выручим Герасика.

Но ее никто не слушал. Странная это была компания — совершенно не могут остановиться на чем-нибудь одном.

— А вот еще, как у нас проходят соревнования, — сказал министр. — В них побеждает последний.

— А в гимнастике тот, кто лучше всех грохнется с перекладины, — сказала Марьяна.

— А в плавании? — вмешалась в разговор королева. — Кто побеждает в плавании? Ответишь, и я тебе скажу, как освободить Герасика.

— Кто приплывает последним? — догадалась Алиса.

— Глупышка! Выигрывает тот, кто первым утонет.

Все рассмеялись, а Алисе было непонятно, чего же тут смешного? Она решила подождать, когда они начнут говорить о деле.

И дождалась.

Когда все отсмеялись, королева произнесла:

— Сейчас Герасика поведут на эшафот.

— А где здесь эшафот? — спросила Алиса.

— Такие вещи надо знать! Эшафот находится на площади перед дворцом. Ты его видела. Это помост, который соединен с тюрьмой деревянным мостиком, по нему из тюрьмы выводят осужденных. И если ты обещаешь нам помочь, мы тоже тебе поможем.

— Конечно, я обещаю, — сказала Алиса. — А как вы освободите Герасика?

— Мои люди, — сказала королева, — подпилят столбы мостика. Они займутся этим сразу после обеда, когда все лягут отдыхать.

— Тебя переоденут в пажа, — продолжал министр, — и когда Герасика поведут из тюрьмы на эшафот, мостик подломится. Ты скажешь Герасику: «Это я, Алиса!»

— А нельзя мне спасти его раньше? Я хочу вывести его из тюрьмы.

— Глупышка, — ответила королева. — В тюрьму даже мне не проникнуть. Мостик — единственное место, где его можно освободить.

— Мы подготовили лошадей, — сказал министр. — Они будут ждать вас за углом на улице, которая ведет от площади к воротам. Мы постараемся задержать погоню, а вы с Герасиком скорее скачите в лес, где будете в безопасности.

— Ты не забудешь о своем обещании, Алиса? — спросила королева.

— Я никогда не забываю о своих обещаниях, — ответила Алиса.

— Ты отнеслась легкомысленно к моим словам, — сердито произнес министр добрых дел. — Тебе надо изменить свой облик, иначе тебя узнают и схватят. И не возражай!

— А что надо делать?

— Притвориться королевским пажом, — сказала дама Марьяна. — Тебе помогут переодеться.

— А когда надо будет идти… к Герасику?

— Сейчас к обеду позвонят, — сказала Марьяна, — а сразу после обеда с хорошим настроением и начнут казнить.

— Значит, не только Герасика будут казнить? — спросила Алиса.

— Голубчик, — обратилась королева к министру, — погляди, что там сегодня в программе.

Министр взял с туалетного столика за спиной королевы разноцветную, сложенную вдвое, позолоченную по краям папку. Словно меню в ресторане.

— «Сегодня, в День благодеяний, в память Битвы при корявой сосне, в ознаменование чуда бабушки Кривды, состоится большая казнь с участием ведущих палачей Другого королевства. Входной билет — один талер, дети до одиннадцати лет в сопровождении родителей — бесплатно».

— Ах, как гуманно! — воскликнула дама Марьяна.

Министр продолжал читать:

— «На закуску и для разминки палач и душегуб первой степени Руки-Крюки отрубит голову известному убийце и грабителю Герасику по прозвищу Смерть Королям!»

— Как красиво! Это все министерство пропаганды гуманизма! — воскликнула дама Марьяна. — Хочется петь на мотив песни о любви и дружбе. «Снова замерло все до сигнала…» Вы не знаете такой песни?

Алиса такой песни не знала.

— «По окончании разминки начнутся соревнования палачей и душегубов по скорости отрубания голов. В соревновании участвуют…»

— Все, все! — закричала Алиса. — Я вас очень прошу, не надо больше читать. Вы живете в какой-то дикой стране.

— Вот именно, — сказала королева. — Теперь вы понимаете, почему мой сынишка, мой трепетный мальчик не выдержал этого издевательства над человеческим достоинством. — Королева протянула длинную худую руку и погладила Алису по голове. — У тебя чудесные кудри, — сказала она, — из таких получаются самые лучшие подушки.

— Что? — Алиса даже подпрыгнула на месте.

— Я шучу, моя девочка, — сказала королева, и печальная улыбка вновь тронула ее губы. — Не обращай внимания. Это нервное.

Горничная тем временем разложила на столе наряд для Алисы. Зайдя за расписную ширму, они с дамой Марьяной стали одевать Алису.

Зазвенели веселые колокольчики. Постепенно их звуки становились все громче и пронзительнее, пока не превратились в сплошной вой.