Одевшись, Сашок вышел на кухню. Соседка была у плиты.

— Доброе утро, тетя Клава.

Соседка сделала вид, что не слышит. Сашок не обиделся. Понимал, что сам во всем виноват.

— Кто звонил? — спросил Сашок.

Соседка так загремела кастрюлями, словно репетировала в оркестре ударных инструментов.

— Понятно, — сказал Сашок. Включил конфорку, поставил чайник. Достал сахарницу, заглянул. Пустая.

Но просить сахару у соседки не стал.

— Уеду я, — сказал он, — не буду больше тебе жизнь отравлять, тетя Клава. Слышишь?

— И куда же тебя понесло?

— К сестре поеду, — сказал Сашок. — Давно меня зовет. В Омск.

— Нужен ты ей.

— Я себя прокормлю. Специальность есть.

— Чтоб я тебе поверила!

Сашок налил в стакан кипятку, нацедил из заварного чайника заварки, там чуть-чуть осталось.

Соседка со злостью вытащила из шкафа свою сахарницу, поставила перед ним.

— Спасибо. — Сашок взял кусочек, кинул в чай.

— И правильно твоя мать сделала, что скончалась, — сказала соседка. — Чем на такое смотреть…

— Сколько билет до Омска стоит? — спросил Сашок.

— Полсотни в один конец. Как минимум. Ты что, в самом деле собрался?

— У меня шесть рублей осталось. Спасибо за сахар.

— И не думай! Нет у меня денег. Откуда деньгам быть?

— Я, тетя Клава, и не прошу, — сказал Сашок. И в самом деле — откуда у тети Клавы быть таким деньгам? А были бы, не дала.

Сашок вернулся к себе, натянул голубую куртку, кепку брать не стал. Надо было что-то предпринять. Если сегодня не уехать в Омск, хороший город, сибирский, трезвый, где тебя ждут, где тебе рады, то завтра будет поздно. Завтра засосет.

Сашок спустился во двор.

Там было почти пусто — будний день, первая половина.

Только Жора чинил машину незнакомой клиентке. «Жигуленок» стоял, разинув пасть, из пасти торчал зад Жоры, а хозяйка стояла рядом, курила и задавала вопросы.

— Привет, — сказал Сашок.

— Привет, — ответило из радиатора. Оборачиваться Жора не стал, он был углублен в работу.

— Закурить есть? — спросил Сашок.

Жора не успел ответить, как клиентка поспешила достать пачку «Мальборо», протянула Сашку и сказала доверительно, будто у постели тяжелобольного, которому Жора вырезал аппендицит:

— Не отвлекайте Георгия. Он занят.

— Вчера гудели? — спросил Жора.

— Соседка говорит, в три разошлись, — ответил Сашок.

Жора был человеком состоятельным, серьезным, и если бы они не учились когда-то в одном классе, не быть Сашку в его приятелях.

— Что за повод?

— Не отвлекайте, пожалуйста, — сказала клиентка. — Георгию в час уезжать.

— Успеем, не беспокойся, — сказал Жора, распрямился, положил отвертку и щелкнул пальцами. Хозяйка вложила в пальцы сигарету.

Хозяйке было лет тридцать, супермодная. Но смотрела на невзрачного Жору, как смотрят на врача пациентки: «Что хочешь? Деньги? Сердце? Только вылечи!»

Не был бы Жора механиком, к которому трудно попасть, не заметила бы его в метро. Сашок даже вздохнул. Как грустно, если понимаешь людей, особенно с их отрицательной стороны! Ведь сядет через несколько минут в свой «Жигуленок», мигнет огоньком и забудет о Жоре до следующей поломки. Вот она, женская верность.

— Повод был, — сказал Сашок, — уволился я с базы.

— Вроде не жаловался?

— Уволился.

— А что дальше? — Жора спрашивал, не глядя на Сашка, а глядел вроде бы на клиентку, но мимо клиентки, отчего она чувствовала себя неуверенно и нервно. И даже начала передвигаться, чтобы точнее попасть в поле видимости Жоры.

— Начинаю новую жизнь, — сказал Сашок. Получилось торжественно и неправдоподобно.

— Какую же?

— К сестре поеду, в Омск. Ждет меня.

— Георгий, — сказала клиентка, — вы не опоздаете?

Жора отвечать не стал — он лучше знал, спешить ему или нет.

Подошел Капитанов. Он нес полную сумку молочных бутылок.

— Проснулся? — спросил он Сашка.

— Ты от меня поздно ушел?

— Возле двенадцати. Может, без десяти.

— А кто оставался?

— Рыжий остался. И еще один. Я его не знаю. Ты с ним в баре познакомился.

— Хорошо погудели? — спросил Жора Капитанова.

— Нет, — Капитанов посмотрел на клиентку, она ему понравилась. Поэтому хотел высказать что-нибудь умное. — Нет смысла в твоей жизни, Сашок.

Он положил руку на плечо и сказал:

— Сашок, пора браться за ум. Такая жизнь до добра не доведет.

Покосился на клиентку и спросил ее:

— А вы как думаете?

Дама не ответила. Она переживала, она боялась, что Жора уйдет и оставит ее машину недоделанной. Могло случиться и так.

— Я к сестре поеду, — сказал Сашок Капитанову. — В Омск.

— А как же с работой?

— Электрики везде нужны.

— Сколько же билет до Омска стоит? — спросил Капитанов.

— Мне бы доехать, устроиться, я потом бы выслал.

Сашок смотрел на Жору, чуть-чуть надеялся, что тот сейчас скажет: «Сашок, возьми у меня полсотни. Когда сможешь, отдашь». Но Жора этого не сказал. И даже оправдываться не стал. А Капитанов стал. Его никто не спрашивал, а он сразу ответил:

— Я бы дал, Сашок, но, сам понимаешь, телевизор покупаем.

— Знаю, — сказал Сашок. Капитанов с этим телевизором уже всем надоел. Покупаешь — покупай. А то третий год на бедность жалуется. А за чужой счет выпить мастак.

Жора докурил, снова склонился к радиатору.

— Без везения не уехать, — сказал Капитанов.

— Ты какое везение имеешь в виду? — спросил Сашок.

— Можно на улице сотню найти.

— Одной бумажкой или двумя? — съязвил, не разгибаясь, Жора.

— Как повезет, — ответил Капитанов. У Капитанова начисто нет чувства юмора. С ним из-за этого бывали разные случаи.

— А другие варианты есть? — Сашок вроде бы шутил, но в таком положении любая консультация может вдруг оказаться полезной.

— У меня брат в такси ехал, — сказал Капитанов. — Вдруг видит — сумочка женская. Забытая. Открыл, а там тысяча двести рублей.

Капитанов даже слюну сглотнул.

— Ну это никуда не годится, — сказала клиентка. — Он их себе взял?

— А куда же девать? Они потерянные.

— Он должен был отдать сумочку водителю такси. Или постовому милиционеру.

— Ну, дает, — удивился Капитанов.

— Врешь ты все, — сказал Сашок, — не было никакой сумочки.

— А что же было?

— А я знаю случай в самом деле. — Жора выпрямился. Стал вытирать тряпочкой руки. Клиентка смотрела на руки с надеждой: если вытирает, то, может, все сделал? Но перебить «доктора» не посмела. — Была сумочка. Только не в такси, а на скамейке. Ситный, ты его не знаешь, мы с ним в армии служили, открыл ее — смотрит: паспорт, удостоверение. И фотография приятная. На вас похожая.

Последние слова Жоры относились к хозяйке машины, и та покраснела. А Сашок подумал: если Ситный нашел, откуда Жора про сходство знает? Чепуха. Наверное, тоже врет.

— Он поехал по адресу. Открывает ему девушка, вся в слезах, сами понимаете. Он ей: «Вы сумочку обронили?» — «Я». — «А сколько в ней денег было?» — «Восемьдесят рублей, вся зарплата». Он: «Держите, больше не теряйте». Она ему: «Ах, возьмите половину денег! Вы меня спасли. Тут документы», — и так далее.

— Сорок рублей? — подсчитал Капитанов. — Сорок рублей!

— Он не взял, — сказал со значением Жора и посмотрел в упор на клиентку. Та кивнула Жоре, словно у них был общий заветный секрет, будто только они вдвоем понимали друг друга в этом жестоком мире.

— Как не взял? — рассердился Капитанов. — Ему же дали. Он же заслужил!

Жора сказал клиентке:

— Все в порядке, будет ездить. Попробуем?

— Неужели?

— Садитесь, — сказал Жора.

— В самом деле не взял? — спросил Сашок.

— Нет, — ответил со значением Жора. — И знаешь почему?

— Почему?

— Через месяц у них была свадьба.

Клиентка, которая уже открыла дверцу, чтобы сесть в машину, кинула на Жору благодарный, многозначительный взгляд и мелодично засмеялась.