Он не захотел, чтобы старик обиделся.

— Я не фантазирую, — сказал Крони. — И потолок там не золотой. Он голубого цвета с белыми пятнами.

— Крони сегодня в ударе, — сказал веселый Трукоз, писарь с ткацкой фабрики. — Он не трубарь, а сказочник.

Старик ничего не сказал. Он привык, что ему не верят. А Крони не спешил показывать картину. Он покажет ее только инженеру. Только ему, а потом уже они решат, что делать. Есть дела общие, которые касаются всех. Есть дела свои, которыми опасно делиться с другими. Люди с трудом верят в новое. Крони верил легко, и все считали его фантазером. Даже Рази.

Поднялся очень худой, сухорукий человек с желтыми глазами, кипящий подавляемой яростью. Он латал миски и чашки в мастерской на тринадцатом ярусе.

— Мы тратим понапрасну время! — крикнул он. — Всегда тратим время, болтаем, болтаем, скоро старые будем. Дайте мне бомбу, и я взорву всю эту тюрьму.

— Подожди, — пытался остановить его Рази.

— Я уже второй год жду. И Мроки ждет. И второй бородач ждет. А чего ждем? Новых сказок о верхнем городе? Да мне плевать на золотой потолок. Ты мне дай оружие, и я перестреляю всех чистых.

— Тебя раньше перестреляют, — сказал писарь.

Голоса переплетались клубком. Голова Крони гудела от усталости.

— Успокойтесь, — уговаривал инженер Рази. — Вы думаете, что не было раньше горячих голов, которые хватали камень или палку?

— Были, — прогудел из темноты старик. — Я тоже был одним из них. Только давно, очень давно. Мы шли по лифтовым шахтам, а они бросали вниз гранаты с газом. А потом кинули зачинщиков в Огненную Бездну. Они опускали их туда на стальных тросах медленно, чтобы подольше слышать их крики…

— У нас нет оружия, — сказал Рази. — Мы не уверены в том, что за нами пойдут. Многие ли поддержат нас даже на бедных уровнях?

— Нет, — сказал Крони. — В нашем квартале мало кто пойдет.

— Можно послать верных людей, и они доберутся до директоров.

— Убьют их, и что дальше? Будут новые директора.

— И их убить, — настаивал Сухорукий.

— Мы должны учить людей, объяснять им, что так дальше жить нельзя. Мы должны собирать оружие… — твердил Рази.

— Оружие достать можно, — сказал Крони.

— Фантазер Крони, — засмеялся писарь.

Терпение Крони лопнуло. Он выхватил из кармана пистолет.

— Я знаю, где оружие, я знаю, где ящики с патронами! Вы привыкли к тому, что трубарь необразованный, трубарь дурак, от трубаря можно ждать только сказок! Так слушайте мои сказки…

И он вдруг увидел себя со стороны. Оборванный, грязный человек машет пистолетом в полутемной комнате. Люди отшатнулись от него, растерялись, может, не поняли даже, что у него в руке, но испугались крика и жестов.

— И я знаю… — сказал он тихо.

Инженер Рази уже был рядом. Он протянул руку и сказал:

— Дай сюда. Это не игрушка.

— Пусть скажет, где оружие, — сказал Сухорукий. — Это армейский пистолет. Я знаю.

Рази думал. Потом поднял руку.

— Погодите, — сказал он. — Надо поговорить. Я не хочу сказать, что не доверяю вам. Но оружие — это очень важно. А вдруг среди нас окажется человек слабый и Власть узнает об этом? Склад оружия может изменить все. Судьбу всего города. Я прошу разрешения уйти в заднюю комнату. Вместе с трубарем. Пусть он расскажет мне одному.

Рази взял Крони за локоть тонкими несильными пальцами и повел за перегородку. Он включил лампочку. Инженер сел на ящик и показал Крони на второй.

— Ты был сегодня внизу? — спросил он.

— Да. Я не хотел говорить раньше, но так получилось.

— Поздно жалеть, — сказал Рази.

За перегородку зашел старик.

— Мне можно, — сказал он. — Считается, что меня давно нет в живых. А я могу пригодиться.

— Конечно, — сказал инженер. — Говори, Крони. Только коротко.

— Может, подождем, пока все разойдутся?

— Нет. Люди будут ждать, что мы им скажем.

Крони положил на стол сундучок. Открыл его. Сверху лежала картинка. Он выложил ее на стол.

— Там был голубой потолок, — сказал Крони.

Старик наклонился над картиной так, что седые космы почти касались высоких домов и зеленых деревьев.

— Это может быть условность, — сказал старик. — Художнику казалось, что голубой лучше сочетается с белыми домами. Условность.

— Это разве нарисовано? — спросил инженер. — Мне кажется, что это скопировано с действительности каким-то механическим способом.

— Это Город Наверху, — сказал старик. — В нем люди жили раньше.

Старик гладил картину дрожащей ладонью, а Крони захотелось остановить его, потому что ладонь была грязной, почти черной, и картина могла испачкаться.

— Ты нашел библиотеку? — спросил инженер Рази.

— Я нашел библиотеку, но там очень жарко. Книги рассыпаются. Но одну я принес…

Он достал книгу.

— Вот все, что я смог оттуда принести.

Рази быстро листал страницы.

— Это старая книга, — сказал старик. — Настоящая старая книга. Ее печатали наверху…

— Очень интересно, — сказал Рази. — Здесь есть планы секторов. Надо смотреть. Рассказывай дальше.

— Я был в городе Предков и в заброшенных секторах. Привидение показало мне путь туда, где не было раньше людей.

— Опять привидение, — отмахнулся Рази.

— Ладно, — сказал Крони. — Я знаю, что привидений нет, но я его кашей кормил. Оружие лежит недалеко от библиотеки.

Крони попытался объяснить, но объяснения получились бестолковыми. Рази слушал минуты две, потом сказал:

— Сложно. И крысы, и мертвец, и Огненная Бездна…

— Там были сектора. Я слышал, — сказал старик. — Часть города провалилась в Бездну…

За перегородкой послышался грохот, словно свалили целый ряд стульев.

— А-а-а! — крикнул кто-то коротко.

Крик оборвался, и вместо него возник шум борьбы, ругательства и голос:

— Лампу!

Звон. Удары. Голос:

— Ни с места. Будем стрелять!

Кто-то тут же вломился за перегородку и спросил отрывисто:

— Здесь? Кто здесь?

Рази уже тянул Крони за руку вглубь, опрокидывая ящики. Сзади был топот и треск.

Рази, падая вперед, протащил Крони в какую-то щель, сундучок застревал, и казалось, что кто-то его держит. Они бежали по узким каменным ходам, свалились по темной скользкой лестнице, отсчитывая ребрами и локтями ступеньки, и оказались в переулке, за углом большого дома, обитого ржавыми железными листами.

— Беги домой, — прошептал Рази. — Завтра в это же время у лавки Мосили.

— Стой, — сказал Крони. — Я…

— До завтра. Беги, — инженер мелькнул под тусклым фонарем и пропал между домами.

Крони остался стоять. Он понимал, что нужно бежать дальше отсюда, что здесь опасно, что в любую секунду преследователи могут найти тот ход, которым они убежали из дома. Но беда в том, что Крони не знал, куда бежать. Он не успел сказать Рази, что опоздал вернуться со смены, что его уже ищут, что он не может идти домой, потому что дома уже, наверно, побывал квартальный.

Судьба в течение считаных минут переворачивала жизнь Крони вверх ногами, выкручивала наизнанку. Он пережил окончательное одиночество, когда боролся с крысиной стаей, он познал общение с привидением, в существование которого не верит ни один разумный человек, он вернулся к людям и ощутил свою значимость среди других и тут же вновь оказался один, совершенно один. Нужно отыскать убежище. До завтра. А завтра инженер Рази что-нибудь придумает.

На улице тихо. Горожане угомонились, заснули дети, и перестали ругаться хозяйки. Скоро погасят верхние лампы, и тогда лишь воры и стражники будут бродить по переулкам, и простому человеку лучше не высовывать носа наружу.

Крони подхватил сундучок и вышел на улицу. Фонари, которые всегда казались такими тусклыми, светили ослепительно. Он старался идти не спеша, как усталый трубарь, возвращающийся с обхода. Хотя сам не мог бы сказать, устал или нет. Он был по ту сторону усталости.

— Стой, — сказали ему в спину.

Сказали негромко, с уверенностью, что он не убежит. И Крони смог преодолеть стремление к рывку, родившееся в ногах, желание прыгнуть в сторону и бежать по узким переулкам, спрятаться в темном углу.