Белка вдруг замолкла и схватила Алису за руку.

В щели от телескопа на фоне звезд показалась человеческая фигура.

— Стой! — воскликнул Пашка.

— Тише, — послышался в ответ громкий шепот. — Что с вашими нервами? Это я, Ирия.

— А мы думали, что ты спишь, — сказал Пашка.

Ирия не спешила спрыгивать на пол. Она помогла взобраться в щель другому человеку.

Ирия спрыгнула вниз, второй человек последовал ее примеру. Алиса услышала его голос:

— Здесь трое. Кто третий?

— По-моему, мои друзья обзаводятся знакомыми, — ответила Ирия.

— Ничего удивительного, — сказал Пашка. — Ты же обзаводишься!

Алиса держала Белку за руку, чтобы та не убежала. Рука девушки дрожала.

Когда Ирия и ее спутник подошли к скамье, пламя свечи осветило их, и Алиса поняла, что это тот самый юноша, которого они встретили в лесу.

— Как же ты спустилась отсюда в подземелье? — спросил Пашка. — Там гладкая стена, метров десять.

— Гладких стен не бывает, — коротко ответила Ирия.

— Но мне бы без помощи Ирии сюда не забраться, — сказал юноша.

Ирия обернулась к Белке и спросила:

— Кто эта девочка?

— Это сестра близнецов, — сказала Алиса. — Она нам рассказывала о себе. Она тебя боится.

— Хорошим людям меня бояться не надо, — ответила Ирия. — Я тоже не теряла времени даром.

Тут Алиса увидела, что на плече у Ирии висит холщовая сумка.

Она положила ее на скамью, вытащила оттуда большой ломоть хлеба, кусок вареного мяса и глиняную бутыль с водой.

— Подкрепитесь, — сказала Ирия. — И благодарите Ручейка.

— Это меня так зовут, — сказал юноша.

Глаза его были живыми, движения уверенными.

— Значит, вы притворялись? — спросил Пашка.

— Когда?

— Когда вас нашли в лесу.

— Разумеется, — сказал юноша. — Иначе бы мне не попасть в замок.

— А я думала, что вы — бе-пе, — сказала Белка. — И все так думали.

— Кто-нибудь скажет мне наконец, что такое бе-пе?! — потребовал Пашка. — Мне никто ничего не рассказывает.

— Бе-пе — это значит беспамятный, — сказал юноша. — Человек, который потерял память.

— Почему потерял?

— В лесу есть такие опасные места, — сказал Ручеек. — Если человек туда попадет, он теряет память.

— Ой! — воскликнула Алиса. — Наверно, старик Меркурий потерял память! И погиб.

— Да, — сказала Ирия. — Я это тоже поняла. Но, к сожалению, все еще хуже.

— Что? Ты узнала о Тадеуше?

— Да, — сказал Ручеек. — Ваши друзья у нас. Мы их нашли в лесу. Они — бе-пе.

— Не может быть! — воскликнула Алиса. — Надо скорее их найти и вылечить.

— Чего же мы ждем! — сказал Пашка. — Ручеек, показывайте нам, как отсюда выбраться.

— К сожалению, — ответил Ручеек, — я ничем не могу вам помочь. Ворота замка закрыты, на стенах часовые. И через стены нам не перебраться. — Он посмотрел на Ирию. — Может быть, госпожа Ирия и смогла бы… но остальные — нет.

— Тогда ты, Ирия, — сказал Пашка, — иди.

— Нет, — ответила Ирия, — я не могу вас здесь оставить. Мы уйдем все вместе или все вместе останемся.

Алиса поняла, что Ирию не переубедишь. А раз так, то и говорить не о чем.

— А как же вы догадались встретиться? — спросила она.

— Я выбрался наружу, когда стемнело, — сказал Ручеек. — Меня ведь не очень стерегли, кто боится бе-пе? Я подошел к башне и тихонько свистнул.

— А я не спала, — сказала Ирия. — И думала, почему лицо молодого человека, которого нашли в лесу, мне так знакомо.

— Тебе тоже? — сказала Алиса.

— Да, — сказала Ирия. — И я догадалась. Юноша похож на Речку…

— Еще бы! — улыбнулся Ручеек. — Я ее родной брат.

— Ваш отец думает, что вас украли помники, — сказал Пашка.

— Не может быть, — вмешалась Белка. — Если бы помники украли, они бы давно его съели.

— Во-первых, — возразил Ручеек, — помники не едят детей.

— Нет, едят! Это все знают.

— Все знают только то, что им говорят вкушецы и поклоны, — сказал Ручеек. — А вкушецы и поклоны ненавидят помников и боятся их.

— Их все боятся, — сказала Белка. — Они страшные. Как дикие звери.

— А ты видела когда-нибудь живого помника? — спросил Ручеек.

— Нет, что ты! — отмахнулась Белка. — Кто их увидит, ослепнет.

— А если я тебе одного покажу?

— Нет, нет, не надо! А то я закричу!

— Но здесь тебе некого бояться, — сказала Ирия.

— Здесь некого, а вдруг он прилетит? Они же летают на птицах!

— Не буду с тобой спорить, — сказал Ручеек. — Но многие говорят, что я — помник.

— Врешь!

— Значит, вру, — быстро согласился Ручеек.

И Алиса поняла, что он в самом деле — помник. Она не знала, кто такие помники, но Ручеек был помником. Это точно.

— Я же тебя видела, — сказала Белка с недоверием. — Ты был бе-пе. А теперь говоришь, что помник.

— Ты смешная девчонка, — улыбнулся Ручеек, и в полутьме сверкнули его белые зубы. — Не все ли равно, кто я? Просто человек.

— Просто?

— А разве так не бывает?

— Не бывает, — решительно ответила Белка. — Потому что бывают повелители, бывают угодные небу вкушецы, бывают поклоны, бывают воины, бывают помники, бывают бе-пе, бывают пигмеи, бывают простаки и рабы, а бывают страшные люди из ночи.

Алиса с Пашкой тем временем ели. Оказывается, они очень проголодались. Алиса подумала: «Никогда еще в жизни не ела такого вкусного хлеба».

Над башней дул ветер, он залетал в щель, свистел, ворошил волосы. Было зябко. Алиса натянула на себя шкуру.

— Ручеек мне рассказал кое-что, — сказала Ирия. — И я хотела, чтобы он повторил свой рассказ для вас.

— Нет, — сказал Ручеек, — здесь я говорить не буду. Потому что здесь знатная госпожа и ей об этом не надо знать.

— А я не уйду, — заявила Белка. — Мне здесь интересно, а спать скучно. И к братьям идти скучно. Они сейчас напились и делят добычу.

— Тогда иди к маме.

— Мама любит скучать одна. Ей все надоели.

— Ну сколько же можно говорить! — с раздражением произнес Ручеек.

— А ты лучше помолчи, — ответила Белка. — Кто ты такой? Бе-пе? А я здесь хозяйка. Это мой замок, это моя башня. А когда мама умрет, а моих братьев убьют помники или другие поклоны, я стану хозяйкой. И всех, кто меня обижал, обезглавлю.

— Интересно, — сказал Ручеек, — кто же вложил в твою курчавую головку такие мысли?

— Это мои мысли!

— Твои?

— Мне Вери-Мери сказал. Он только один меня любит.

— А ты его? — спросил Пашка, которому Вери-Мери очень не нравился.

— Ты с ума сошел! — воскликнула девушка. — Он же гадкий.

— А ты ему веришь?

— Он хоть со мной разговаривает, — произнесла Белка. — А больше никто и разговаривать не хочет. Я сюда пришла. Здесь такая хорошая девочка, она со мной стала разговаривать. Мне интересно. А теперь приходит этот притворщик бе-пе со страшной ведьмой, которая ползает по стенам, и велит мне уйти. Уж лучше я буду верить Вери-Мери. Он — самый богатый человек на всем свете. Он только кажется маленьким. А на самом деле его все боятся!

Девушка даже запыхалась, так быстро и яростно она говорила. Она замолчала. Остальные тоже молчали. И вдруг ее губы задрожали, маленький вздернутый нос сморщился, брови сошлись к переносице, и наследница сокровищ Старого Крота заревела, как маленькая девочка.

— Я не хотела… — повторяла она. — Я не хотела так говорить! Я боюсь Вери-Мери, он хочет, чтобы я стала его женой. Он страшный, и мне страшно. Здесь всегда темно… убегу отсюда…

— Не надо плакать. — Алиса обняла Белку. — Мы тоже не хотели тебя обидеть. Мы знаем, что ты хорошая.

— Я тебя гнал не потому, что ты плохая, — сказал Ручеек, — я тебя гнал, потому что ты поклонка. Ты расскажешь лишнее своим братьям или этому пигмею… И нам будет плохо.

— Я никому ничего не расскажу. Честное слово. Я клянусь лесной чащей, священным белым деревом, небесной оленихой, дрожащей трясиной, что никому ничего не расскажу…

— Ну хорошо, хорошо, — сказала Ирия. — Оставайся. Начинай, Ручеек.