— Ты меня слышишь? — спросил папа. — Отдадим в бирманский музей? Это же их вещь.

— Отдадим, — сказал Игорь. — Только я тоже поеду.

— Поедешь, — ответил папа. — Наверно, такие вещи лучше согласовать с посольством. Как раз завтра свободный день, фестиваль огней, вот и поговорю с послом.

— Ой, — сказал Игорь, — я совсем забыл! И завтра в школу не идти. Амалия сказала, чтобы мы не кидались бомбами.

— Не Амалия, а Амалия Ивановна, — поправила Игоря мама. — А почему вы должны завтра кидаться бомбами?

— Я еще сам не знаю, — признался Игорь и стал собирать портфель.

После уроков Амалия Ивановна оставила ребят на пять минут и рассказала им про бирманский праздник огня. И тогда Игорь все узнал.

Оказывается, каждый год в Бирме после окончания дождливого сезона, в октябре, празднуют Тадинджут, или фестиваль огней. В этот день, как учат буддийские монахи, Будда спустился с неба, и его помощники и всякие боги осветили ему дорогу огнями. К этому дню в стране уже собран урожай риса и можно отдохнуть. На всех площадях будут выступать артисты, во всех садах и в домах зажгут много разноцветных лампочек, будут запускать в воздух ракеты и воздушные шары. А бирманские ребята будут хлопать хлопушками и маленькими картонными бомбочками. В общем, Амалия Ивановна обещала, что это будет веселый праздник, но просила не проявлять лишней инициативы и не гулять вечером по городу без взрослых, а то она не очень доверяет некоторым ребятам из пятого класса. И посмотрела она при этом на Игоря и Мишу Богданова, как будто они такие уж ненадежные люди. Она еще кое-что рассказала про бирманские праздники, но Игорь плохо слушал — у него голова была занята другим.

Когда ребята расходились, Бригитта сказала Игорю:

— Приезжай к нам завтра вечером. Папа разрешил мне устроить обед для близких друзей. Мама сделает барашка на скаре. Ты ел когда-нибудь барашка на скаре?

— Нет, — сказал Игорь.

— И еще нам привезли болгарского перца, сладкого, вкусного. И мама его тоже приготовит. Приходи, а?

— Я постараюсь, — ответил Игорь.

— Чего стараться? Мы за тобой заедем. А перед ужином поиграем в бадминтон. У меня будет еще один друг. Тебе с ним интересно познакомиться.

— Я обязательно заеду, — сказал Игорь, — если не буду занят в нашем посольстве. Мы с папой решили передать меч в бирманский музей, и, может, придется поговорить с послом.

— Ну тебе-то о чем говорить?

— Не знаю, — ответил Игорь. — Но я больше других в курсе дела.

— Пока, — сказала Бригитта, — вон мой папа едет.

В саду у Игоря царила суматоха. Аппалсвами стоял на высокой лестнице у большого мангового дерева и развешивал среди его ветвей разноцветные лампочки. Миша-шофер держал лестницу и подавал советы громким голосом. Володя Зеленко тянул в дом провода, а Наташа Шурыкина бегала вокруг и кричала:

— У нас будет праздник!..

Попугаи прыгали по клетке, в открытое окно кухни было видно, как мама с Шурой Шурыкиной раскладывают на большом столе пельмени. Сам Шурыкин ходил вокруг гладильной доски и прыскал на черные брюки водой.

— Послушай, Игорек, — сказал Володя Зеленко, — ты мне даже своего меча не показал.

— Так ты же был занят, — сказал Игорь. — Я покажу.

— А я купил хлопушек. Пойдем завтра в город?

— Еще бы! — сказал Игорь. — Я обязательно пойду.

Игорь посмотрел за забор. У Роджерсов все было тихо. Может, они не признают бирманских праздников?

Игорь стал помогать Мише держать лестницу. Все приготовления к бирманскому празднику были очень похожи на приготовления к Новому году, только лампочки были не на елке, а на манговом дереве, и было жарко. Игорь забрался на дерево, чтобы помочь Аппалсвами, и сверху увидел Джонни, который сидел на корточках в своем саду и возился со своими деревяшками. «Опять вечный двигатель», — подумал Игорь. Он крикнул с дерева:

— Здравствуй, Джонни! Ты не простудился?

Джонни поднялся и увидел Игоря. Он очень обрадовался и замахал руками, что значило: иди ко мне.

Игорь кивнул, спрыгнул с дерева и, перед тем как идти к Джонни, забежал домой и взял гантели. Он хотел дать их на время соседу, чтобы тот начал заниматься гимнастикой.

Джонни стоял у забора. Он подставил с той стороны скамеечку, чтобы Игорю было удобней перебраться. Но Игорь перепрыгнул сам и дал Джонни гантели.

— Вот, — сказал он, — будешь поднимать каждое утро по двадцать раз и укрепишь руки. Понял?

— Спасибо, — сказал Джонни, — Ты хочешь посмотреть, что я делаю?

— Вечный двигатель?

— Нет, я делаю ракету. Только у меня нет для нее топлива.

— А зачем?

— Я ее завтра ночью запущу.

— А какое нужно топливо?

— Порох.

— Пороха у меня тоже нет. Но ракета — это интересно. Знаешь, что? Я посоветуюсь с Володей Зеленко — может, он нам поможет.

— Мне нужно три джа, и я тогда смогу купить пороха, — сказал Джонни.

— Если бы у меня были, я бы дал.

— Я так и знал, — сказал Джонни. — У меня есть для тебя новость. Только это большой секрет. Садись на корточки и делай вид, что ты смотришь на ракету.

— Ну что?

— Вчера ночью, когда ты уже ушел, папа куда-то уезжал.

— И это все?

— Он брал с собой дневники своего прадедушки.

— Который воевал с англичанами?

— Не знаю, я их не читал. Но теперь обязательно прочитаю.

— А мы решили отдать меч в бирманский музей.

— Зачем? — удивился Джонни. — Ни в коем случае! За него можно получить большие деньги.

— Не нужны нам большие деньги, — гордо сказал Игорь. — Меч принадлежит бирманскому народу.

— У самого даже трех джа нету на порох, а мечи дарит! Они-то тебе ничего не подарят.

— Странный ты все-таки, — сказал Игорь. — Тебе не понять.

— Я лучше понимаю, чем ты.

— Мал ты еще со мной так разговаривать! — обиделся Игорь.

— Нет, я знаю жизнь. Тебя обязательно обманут.

— Никто меня не обманет.

— Да мой папа, например. Думаешь, он нечаянно вчера меч подменил?

— Нечаянно.

— А я не верю. Если нечаянно, то зачем он тогда два часа с этим мечом возился, чуть на кусочки его не разобрал?

— А ты видел?

— Я все вижу, что происходит вокруг меня. А потом он достал дневники деда и перечитывал их. А потом меня послал тебя ждать, а сам уехал и до ночи не возвращался.

— Знаешь что? Чепуха все это, — сказал Игорь. — Лучше я схожу к Зеленке, и мы сообразим что-нибудь с ракетой.

И Игорь вернулся на свой участок.

Он рассказал Володе про ракету, и Володя обещал что-нибудь придумать. Но сказал, что ракету надо перенести от Роджерсов, потому что ему неудобно лазить через забор, как мальчишке. Конечно, если Джонни не жалко сделать свою ракету общей.

Джонни очень обрадовался.

— Совсем не жалко, — сказал он. — И еще можно привязать ее к шару и пустить, чтобы она медленно горела.

Ребята перетащили все через забор, и, когда Миша-шофер увидел, чем они занимаются, он тоже обрадовался и сказал громко, что у него дома есть старый воздушный шар и, если его починить, он станет как новый. Миша вскочил в «газик» и умчался за шаром. А Аппалсвами взял у Володи три джа и пошел в магазин, чтобы купить пороху для ракеты.

Игорь никак не мог отделаться от мыслей о мистере Роджерсе и мече. Уж очень не хотелось ему верить, что Джонни, хилый и преданный Джонни, говорит неправду. Но ему не хотелось верить и в то, что сам мистер Роджерс тоже говорит неправду. Хотя ведь он соврал о своем предке, начальнике разведки, и о том, что меч самый обыкновенный.

— Я попрошу у мистера Роджерса почитать дневники, — сказал он Джонни. — Он мне обещал.

— Он не даст, — сказал Джонни. — Ни за что не даст. Мы их лучше украдем.

— Еще чего не хватало! — сказал Игорь. — Я в этом не участвую.

В работе над ракетой наступил вынужденный перерыв. Миша и Аппалсвами еще не возвращались, Володя Зеленко ушел к себе и обещал вернуться, когда подойдут остальные. Игорь с Джонни умылись под садовым краном и сидели в тени, глядя, как из трухлявого бревна выползают светлые, полупрозрачные термиты и быстренько перебегают в соседнее трухлявое бревно.