Испуганно обернулась Аглая Тихоновна. Она держала на ладонях Севу, шпиончика, — ну ровно мышонка! А в сторонке сидел голый гном, который при виде Каина кинулся к нему с воплем:

— Это недоразумение! Выпустите меня! Я буду вам верно служить!

Он пытался поцеловать сапоги Каина.

— Я вам доложу, о чем они без вас говорили!

Каин засмеялся. Когда он смеялся, его лицо оставалось неподвижным, будто бумажная маска.

— Не нужны мне твои услуги, — сказал он. — Ничего мне не нужно. Вон смотрите на ту решетку под потолком. Как польется оттуда водичка, считайте, что вам осталось жить две минуты. Это отводка от большой трубы. Поняли?

И ему стало так смешно, что он изо всех сил ударил ногой в живот гнома Юхана, тот взвизгнул и откатился в угол.

— Прощайте, дурачье! — сказал Каин и захлопнул дверь.

Задвинул засов.

И, не оборачиваясь, пошел по коридору на пульт управления, чтобы поглядеть, что там произошло с мертвой водой, почему мог появиться засор.

А в камере, как бы в ответ на слова Каина, сквозь решетку в стене полилась вода. Маленьким тонким ручейком, еле-еле, вернее, сначала еле-еле, по каплям, а потом с каждой секундой этот ручеек увеличивался, и вот он уже достиг пола.

— Это мертвая вода! — завопил гном. — Я знаю! Я нюхал, когда у троллей в клетке сидел. Спасите!

Аглая Тихоновна прижала Севу к груди и стала отступать от лужицы, которая разливалась у стены.

— Разве ты не видишь! — кричал на нее гном Юхан. — Я же босой! Вы в туфлях, вам хоть бы что, а я босой, я скоро, я раньше вас помру! Отдай мне свои туфли, слышишь, а то я отниму! Ты не смеешь дать мне погибнуть! Я же маленький! Я жить хочу.

— Не волнуйся, не волнуйся, — успокаивала его Аглая Тихоновна. — Я тебе помогу.

Она сунула Севу за пазуху, а гнома подняла на руки, и он сел ей на плечи, оседлав ее, как всадник.

— Правильно! — закричал он. — Молодец, старуха! А теперь стучи в дверь. Они же должны открыть!

Сева ненавидел его и думал: «Если когда-нибудь мы встретимся и будем хотя бы одного роста, я тебя так изобью, что ты до конца жизни запомнишь».

Аглая Тихоновна, покачиваясь под тяжестью гнома, принялась молотить мягкими слабыми кулачками в дверь.

— Ногой! — кричал гном. — Ногой бей!

Он и сам ударял по двери и даже порой царапал дверь.

— Ой, — произнесла Аглая Тихоновна и пошатнулась.

— Ты что, не видишь, что в воду наступаешь! — злился гном. — Отойди от воды! Ну что за дура!

Сева почувствовал, как Аглая Тихоновна со стоном опускается…

Все.

И в этот момент — ну прямо как в кино! — раздался скрежет засова.

И дверь распахнулась.

Аглая Тихоновна упала головой наружу.

Гном соскочил с нее и закричал:

— Спасайте нас! Тащите из камеры! Да скорей же!

Сева тоже выбрался на волю.

Он встал на плече Аглаи Тихоновны и увидел, что она лежит на мокром полу — из камеры льется черная вода и, как плоский паук, изгибая щупальца, ползет по полу.

Летчик Гарри Коллинз, а это он открыл дверь, подхватил Аглаю Тихоновну под мышки и потащил в коридор.

Сева бежал рядом с ее телом.

— А как вы нас нашли? — спросил он.

— Ты забыл о локаторе?

— Ой, совсем забыл. Это мертвая вода. Она может умереть.

— Я уже знаю, — сказал пилот.

— Я побежал, — быстро сказал гном Юхан. — Вы бегите за мной. А то все погибнем.

И он понесся прочь по коридору.

— Урод какой-то, — сказал пилот.

— Не надо меня поднимать, — сказала Аглая Тихоновна. — Я умираю.

— Нет! — закричал Сева. — Ни за что! Вы спасли меня! Пилот, мы вынесем ее отсюда?

— Попытаемся, — с сомнением в голосе сказал пилот.

— Сева, — сказала Аглая Тихоновна так тихо, что Севе пришлось подойти к ее лицу.

Женщина открыла глаза, еле-еле. Она говорила с трудом.

— Я прошу тебя, умоляю, дай мне слово… что не скажешь Гоше, как его отец… что все устроил отец… дай слово.

— Я понимаю, — сказал Сева. — Я понял. Я никогда не скажу.

Аглая Тихоновна закрыла глаза, глубоко вздохнула и замерла.

Пилот приподнял веко, пощупал пульс и сказал:

— Эта женщина скончалась.

— Может быть, что-то можно сделать? Ну скажи, Гарри, ну скажи!

— Поздно, — ответил пилот. — О чем она тебя просила?

— Я тебе когда-нибудь потом расскажу, хорошо? — сказал Сева.

— Тогда марш ко мне в карман! — приказал пилот. — Пора сматываться. Мне стало известно, что кто-то там, внизу, заткнул трубу, и вот-вот вся мертвая вода пойдет обратно, наверх.

Он подхватил Севу, спрятал в верхний карман кожаной куртки и быстро пошел к лестнице, затем наверх, по коридору.

Там его и увидел Каин, который бежал из пульта управления в кабинет Полотенца.

— Ты кто? — крикнул он, вытаскивая пистолет.

— Не приставай, — откликнулся пилот и побежал прочь.

Каин остановился и стал палить в спину пилота Коллинза. А пилот поворачивался к нему боком, чтобы пули случайно не задели Севу.

— Привидение! Смерть! — кричал Каин.

Патроны кончились, он отбросил пистолет.

Из двери кабинета выскочила Элина Виленовна.

— Что случилось? Что?

— Привидение.

— Я не о привидениях — что с водой?

— Они говорят, что она рвется сюда, наверх. Скажи шефу.

— Сам скажи, он ждет, — сказала Элина, и, когда Каин зашел в дверь, она побежала прочь, следом за Коллинзом.

Из квадратного, размером с футбольное поле, поросшего сухими кустами главного здания полигона выбежал пилот Коллинз.

За ним — Элина.

Они буквально столкнулись с прилетевшими на фабрику игрушек сыщиками Хватами и омоновцами-спецназовцами.

— Назад! — крикнул Коллинз. — Немедленно назад! Мертвая вода пошла обратно!

Он кричал это так, что опытные и умные сыщики, не говоря уж о спецназовцах-омоновцах, замерли и затем, послушно повернувшись, побежали прочь.

И тут же из открытой двери здания вырвался поток черной мертвой воды.

Вода выливалась, превращая траву и мох в темную грязь.

Но изнутри никто из людей не вышел, ни один человек.

За оградой беглецы остановились.

— Вы кто будете? — спросил Борис Хват.

Гарри Коллинз протянул ему руку.

— Гарри Коллинз, пилот, мы не из той компании, — сказал он. — Мы с ними не дружили.

— Тогда идите, — сказал Борис Хват, у которого была замечательно развитая интуиция и он всегда с первого взгляда мог определить, кто преступник, а кто невинный прохожий.

Поэтому, когда Элина Виленовна поспешила следом за пилотом, словно его лучшая подруга, Борис Хват остановил ее строгим окликом:

— А вы, Элина Виленовна, как ответственный сотрудник Фонда, останетесь с нами. Нам есть о чем поговорить.

Сыщики и сопровождавшие их спецназовцы-омоновцы еще некоторое время смотрели на полигон.

Наконец вышел один робот.

— А живые люди там есть? — спросил Глеб Хват.

— Живых людей, к сожалению, не осталось, — сказал робот. — Жизнедеятельность их организмов прервалась ввиду действия мертвой воды.

Пилот Коллинз быстрыми шагами прошел к кочкам за оградой и там нашел раненого гуся Мартина. Он взял его под мышку и понес к холмам, за которыми их ждала Снежная королева.

Шел он молча, иногда поглядывал на небо, не летят ли какие-нибудь враги.

Когда он уже взобрался на откос, перевалил через холм и впереди показались строения заброшенной шахты, Коллинз сказал:

— Куртку жалко. Всю издырявили. Я ее сто лет носил, как новенькая была.

— Хорошо еще, что живой остался, — отозвался из кармана Сева.

— Наоборот! — засмеялся пилот. — Мое счастье, что я давно уже умер.

По тундре, перескакивая с кочки на кочку, навстречу им бежала Кристина.

— Где мой Севочка? — закричала она издали. — Снежный человек принес мультипликатор! Вечером во дворце будут танцы.

Она была легкомысленная, как и положено сказочному созданию. Ее не интересовали битвы минувших дней, если вечером будут танцы.