— Проверяли, — сказал Миша. — Ничего не обнаружили.

— Только не смейтесь, — сказала Тамара. — Я как член коллектива имею право на ошибку. Но, может быть, вы читали легенду о том, как один бременский музыкант увел из города сразу всех крыс и детей?

— Они так и шли парочками, — не выдержала Катрин, — девочка и крысочка.

— Не хохочи! Сейчас есть потрясные приборы, они воздействуют тебе на мозг — и ты пошел! У меня есть подруга, Римма, вы ее не знаете. За ней ходил один Фархад. Она — ноль внимания. Тогда он начал воздействовать на ее сознание на расстоянии, из своей гостиницы. И знаете, чем дело кончилось?

— Знаем, — сказал я, — она купила билет и улетела на его историческую родину, где они построили счастливую семью.

— Ты неудачно пошутил, Гарик, — с торжеством сообщила Тамара. — Его зарезали на Коптевском рынке.

Все замолчали, переваривая сложную информацию. Затем Калерия сказала:

— А вы версию с крысоловом проверяли?

— Как ее проверишь? — развел руками Миша.

При нашей тесноте его руки стукнулись об углы шкафов.

— Простите, — сказал Миша шкафам. Шкафы промолчали.

Миша продолжал:

— Беда в том, что до последнего инцидента мое начальство считало, что я выжил из ума.

— И что же случилось?

— В Вязьму мы послали нашего сотрудника. Из афганцев. Он должен был проверить, когда и как это случится.

— Ну и что? — спросила Тамара.

Калерия подняла бровь. Умница. Она уже готова была задать мой вопрос, но почему-то медлила.

— Почему вы послали его именно в Вязьму? — Я не выдержал.

Калерия кивнула, она не сердилась на меня за то, что я полез в пекло поперед мамки.

— Поймите же, Калерия, — он обращался к ней — видно, по чину было так положено, — здесь действует простая арифметика. На первый случай никто не обратил внимания. На второй почти никто не обратил внимания, но у меня есть один въедливый лейтенант, который как раз поехал в Кимры к брату и услышал, какой шум стоит в городе… и утихает за его пределами. Он прискакал ко мне на боевом коне и кричит: «Миха Степанович! Полгорода без вести пропало». Я ему ответил, что так не бывает, потому что так не может быть никогда, — это лучший ответ начальника, если он чего-то не понимает. А мой упрямый лейтенант в нерабочее время стал искать в компьютере информацию о массовых исчезновениях людей примерно одного возраста и пола. Он отыскал аналогичный случай в Талдоме и положил мне на стол. Я, разумеется, отмахнулся. Ну поймите меня — разве не может статься, что в двух русских городах появляются вербовщики и вытаскивают молодцев… или вдруг прошел слух, что в Китае можно хорошо заработать, — да мало ли что может произойти в нашем государстве? Вам интересно?

— Кури, у нас курят, — сказала Калерия.

— Ну вот. — Миша закурил от старого «Ронсона» и захлопнул крышку зажигалки. — Мой лейтенант Коля Полянский стал ждать продолжения. Правда, никто, кроме меня, в управлении о его теории организованного злодейства не знал. И тут пришло известие из Калязина. Вы представляете, где это?

— Верхняя Волга, — сказал я, — чуть ниже Кимр. Талдом тоже в том районе.

— А мой Коля даже провел кривую, соединяющую эти три центра, и попросился у меня в командировку. Благо, что недалеко и недорого. И в Калязине он также не обнаружил следов пропавших людей. А там провалились сквозь землю шестьдесят два человека.

— А в Талдоме, в Кимрах? — спросила Калерия.

— В Талдоме тридцать один человек, — полковник был готов к такому вопросу, — а вот в Кимрах больше всех. Очевидно, около девяноста.

— И в один день?

— В один день.

— И в Москве даже не поднялась паника?

— Поставь себя на место калязинской власти. Разве у них других дел нет, как считать парней? Тем более что мы запустили в компьютер их дела, чтобы найти закономерности, и оказалось, что практически все исчезнувшие одиноки.

— Чего же вы Москвой не занялись? — спросила Тамара. — Увидели бы, что у нас тысячами пропадают.

Полковник игнорировал ремарку:

— Мой Полянский был убежден в том, что здесь есть система. И преступная притом.

— А дальше Полянский сделал предсказание, — предположила Калерия.

— С чего ты так решила?

— Это так просто. У вас есть три точки, у вас есть даты, у вас, наконец, есть событие.

Дядя Миша погасил сигарету.

— В принципе ты права.

— И следующий пункт был Углич? Мышкин? Кашин?

— Кашин, Кашин! — Полковник был недоволен тем, что его загадки так просты для аудитории.

— А дата? — спросила Катрин.

— Дата? — Полковник почему-то принялся чертить пальцем по столу, изображая забывчивого старикашку, а Тамара не выдержала напряжения:

— Неужели вы не послали туда отряд?

— Дата нам была известна лишь приблизительно, — сказал Миша. — А кто даст людей для проверки диких гипотез?

— Хорошо, и чем все это кончилось? Что увидел и узнал лейтенант Полянский?

— К сожалению, на этот вопрос я не могу ответить, — сказал Миша. — Полянский погиб.

— Погиб? Не может быть! — сказала Тамара. — Он же милиционер.

— В ту ночь, когда люди исчезли из Кашина… Полянский утонул в Волге.

— Простите, — произнес я. — В студенческие годы мы ходили на байдарках по Верхней Волге. Я те места неплохо знаю. Кашин стоит не на Волге. Он стоит на Медведице. Правильно? А Медведица впадает в Волгу. И там несколько километров…

— Не Медведица, а Кашинка, — поправил меня полковник. — До Волги от Кашина далеко, и у нас нет никаких оснований связывать смерть Полянского с событиями в Кашине.

— Они его убили, — возразила Тамара, — а потом бросили в Волгу. Обычная манера мафии.

— Никаких следов насилия, — сказал полковник. — Лишь повышенное содержание алкоголя в крови.

— Он пил?

— Не больше, чем мы с вами, Тамарочка, — ответил дядя Миша.

— Значит, изредка, — сказала Тамара.

Полковник снова закурил, потом нарушил общее молчание:

— Больше мне нечего рассказывать.

— Врешь, Миша, — сказала Калерия. — Прежде чем пойти к нам, ты побывал в Кашине, ты перерыл там землю, ты привез с собой экспертов…

— Ничего подобного, — сказал Миша. — С точки зрения элементарного ментовского поведения я так бы себя и вел. И всех спугнул. Поэтому все расследование вели люди из Кашина, я там был, конечно, но инкогнито.

— Если, конечно, у них не было сообщников в милиции, — заметила Катрин, — иначе ваше инкогнито не поможет.

— Там, кажется, курорт? — спросила Калерия.

— Старый среднерусский курорт. Милейшее место. Но сейчас выдохся. Хотя санаторий существует. Там в санатории и отдыхал мой лейтенант по документам инженера-технолога, которому не по карману Канарские острова.

— Он знакомился с окрестностями, как Тургенев, — сказала Тамара.

— И чего ты ждешь? — спросила Калерия.

— Я жду нового факта, — ответил полковник. — Или в Бежецке, или в Меховске. Примерно через две недели. Точные данные у меня в конторе. Я хочу понять, кому и с какой целью понадобились все эти люди. Куда их сманивают? Ну и конечно, я отыщу тех, кто погубил Колю Полянского.

— Ясно. Ты посылаешь своих людей?

— Это мои проблемы, — сказал полковник. — Но мои люди — сыщики и размышляют как сыщики. Это совсем другой тип мышления.

— Значит, два городка… — произнесла Калерия.

— Не совсем так. По мнению нашего компьютера, девяносто два процента за то, что следующий инцидент произойдет в Меховске, шесть — за Бежецк, два — за то, что он не произойдет вообще.

— Замечательно, — сказала Калерия. — Все это очень интересно. Осталось нам узнать всего ничего. Что же привело тебя к нам?

— Нехватка кадров, — сказал Миша.

— Точнее.

— Дай мне на две недели Гарика Гагарина.

— Так я и знала, — вмешалась в разговор Тамара. — Только мужчина мне понравился, как его посылают на верную смерть в Афганистан.

— Это несерьезно, — сказала Калерия. — Гарик работает у нас без году неделя. И к тому же он сам испытуемый.