Я задумалась над его определением. После взаимного зачарования мои чувства и в самом деле изменились: исчез странный налет чужеродности, пропала какая-то нарочитая восторженность, хотя влечение к Его Высочеству никуда не делось. Лишь притупилось, стало значительно слабей яркого раскаяния и щемящего сожаления из-за ссоры с родными.

— Ваши родители поймут, — успокоил лорд Адсид, будто прочитал мои мысли.

Я тяжело вздохнула:

— Надеюсь. Они, как и вы, обратили внимание на мое странное поведение. Оно их насторожило. Οтец даже назвал мое состояние бредом.

Οпекун промолчал, в задумчивости глядя куда-то мимо меня. Долгая пауза полнилась печальными мыслями и тревогой из-за того, что аролингцы все же не постеснялись зачаровать невесту. Какая-то часть моего сознания старательно оспаривала эти умозаключения, хотя факты говорили сами за себя. Почтовые привязки не меняют мировоззрение, а полчаса, проведенные с кем-то, не могут вызвать умопомрачение, способное поссорить меня и с родителями, и с лордом Адсидом.

Ректор посмотрел на часы и спохватился:

— Слуги скоро придут. Пожалуйста, подождите в спальне.

Я встала, послушно вышла и прикрыла за собой дверь. В кабинете суетились люди, чуть слышно звякали тарелки и столовые приборы. Лорд Адсид спокойно беседовал с господином Раскилем, а я, поборов смущение, на цыпочках подошла к зеркалу. Вид у меня оказался закономерно встрепанным, от слез лицо немного раскраснелось. До приема, конечно, пройдет, но жаль, что ректор видит меня такой. Вздохнув, поправила выбившиеся из прически волосы и так же тихо вернулась к двери.

В кабинете смолкли голоса, щелкнул замок входной двери, на пороге спальни появился лорд Адсид и пригласил обедать. Он был немногословен, задумчив и время от времени бросал взгляды на шкаф за своим рабочим столом.

— Мне кажется, то волшебство, которое использовал принц на свидании, довольно скоро прекратит действовать, — подвел итог своих размышлений ректор. — Такое сильное внушение, а другим словом я оказанное на вас воздействие назвать не могу, просто не способно действовать долго.

— Думаете, поэтому лорд Фиред решил устроить сегодняшний прием?

Лорд Адсид кивнул:

— Не исключаю. Ведь приглашение было определенно непродуманным, сделанным под влиянием момента. Слишком удивились спутники лорда дракона, когда он заговорил о приеме. Ему нужно, чтобы заклятие действовало до и во время ритуала, для этого необходимо обеспечить принцу очередную встречу с вами.

— Вы так говорите, будто всерьез считаете, что лорд Фиред хочет видеть меня женой принца, — недоверчиво улыбнулась я и развела руками. — Зачем я им? Кроме дара у меня ничего нет.

— Но именно дар им и нужен, — возразил опекун.

Сухой ответ сосредоточенного мужчины меня раздосадовал. Что ему стоило сказать, что принц мог заинтересоваться моими умом, красотой и душевными качествами? Почему обязательно нужно все испортить и свести к выгоде? Почему нужно постоянно подчеркивать подозрительность? Само по себе презрительное «лорд дракон» словно кричит о том, что магистр не верит и не будет доверять новым союзникам. Несправедливо!

Его губы искривила странная усмешка:

— Смотрю, аролингская магия сильно на вас влияет.

Я хотела было сказать, что всего лишь свободна от предрассудков. В конце концов, мне аролингцы не сделали ничего плохого, и я не обязана относиться к ним плохо только потому, что у них возникли какие-то разногласия с лордом Адсидом.

— Прошу, не говорите ничего, — магистр поднял руку в останавливающем жесте. — Мне достаточно свидетельств того, насколько драконье заклинание пагубно для вас, для девушки, которой вы были до первого письма принца. Не нужно слов, о которых вы потом пожалеете.

Я плотно стиснула губы, кивнула и промолчала.

Лорд Адсид прав. Какой бы неверной я не считала его позицию, любое, даже самое осторожное проявление несогласия, могло разрушительно сказаться на наших отношениях. А мне не хотелось, чтобы магическое опекунство стало для него пыткой. Он такого уж точно не заслуживал.

— Дайте мне руку, — он смотрел на меня чуть исподлобья, серьезно, даже испытующе.

— Но ведь будет зачарование, — недоуменно нахмурившись, напомнила я, скользнув взглядом по протянутой мне ладони.

— Я на это надеюсь, — значительно веселей улыбнулся лорд.

И я решилась. Решилась вопреки внутреннему сопротивлению, вопреки странному отторжению и стойкой уверенности в том, что поступаю неразумно, опрометчиво. Предвкушение единения даров, доверие и симпатия к лорду Адсиду оказались сильней, за что янтарная магия сторицей вознаградила меня.

Сердце окутало уютное медовое тепло, дымный аромат лавра успокоил чувства, взгляд сидящего напротив красивого эльфа покорял лаской. Моя магия голубыми завитками охватывала золотые лучи прекрасного мужского дара. Сердце полнилось радостью и неповторимым ощущением крепкой связи с кем-то, но одновременно и свободы. Дышать стало легче, мысли прояснились. То, что я сердилась на него, казалось глупым до крайности, а само раздражение было каким-то наносным, чужеродным.

— Защитите меня, — мой собственный голос звучал тихо, будто донесся издалека.

— Постараюсь, — ответил Шэнли Адсид.

Пьянящая, чудесная и отозвавшаяся неясным томлением связь прервалась. Я с трудом вспомнила, где нахожусь, не скрывала разочарования из-за того, что и в этот раз единение даров длилось так недолго. Дыхание сбилось, сердце колотилось, как после быстрого бега. Ладонь Шэнли Адсида лежала рядом с моей на столе, и мне стоило больших усилий не коснуться его снова. Борясь с искушением, поспешно убрала свою руку на колени. Смотреть на сероглазого эльфа не решалась.

— Мы с вами немного раньше поедем на прием, — лорд Адсид прокашлялся, но попытка выдержать деловой тон ему не удалась. — Нужно кое-куда заглянуть.

— Χорошо, — покладисто согласилась я.

— До назначенного времени осталось всего два часа. Вам пора собираться, — заметил ректор. — Я зайду за вами через час. Больше времени на подготовку дать, к сожалению, не могу. Не хочется опаздывать.

Приятное на ощупь платье еще хранило присущий лавке портных аромат белого цветка и лаванды. Запах мне нравился, шелковистая материя ласкала кожу, ниспадающие мягкими складками рукава свободно прикрывали локоть. В них руки казались хрупкими.

Я старалась думать только об ощущениях, о платье и прическе. Принуждала себя сосредоточиться лишь на расходе магии в тот момент, когда укладывала косы. С каким бы теплом я ни относилась к лорду Адсиду, его нельзя было пускать в мысли. Так же, как и принца Зуара, какой бы восторг у меня ни вызывали шальные мечты о том, что он выделил меня из всех, потому что я запала ему в душу.

Придирчиво оглядывая себя в зеркало, гнала из сознания образ красавца полудракона, стоящего рядом со мной. Воображение приписывало ему нецеломудренные взгляды, лестные, но несколько нескромные комплименты. Руки мерещащегося мне высочества то и дело оказывались на моей талии. Он прижимал меня к себе крепко, уверенно и, склоняясь к моему уху, шептал что-то ласковое. Все это вызывало смешанные чувства, откликалось то удовольствием, то раздражением, то злостью на лорда Адсида, то страхом перед лордом Фиредом.

К назначенному часу я была готова и нетерпеливо топталась под дверью, стараясь побороть крепнущую с каждым ударом сердца нервозность. Полная неразбериха в голове усиливала щемящую тоску, такую же безысходную, разрушающую, как всего пару часов назад.

В дверь постучали. Наученная горьким опытом, я открыла, лишь услышав голос лорда Адсида. Не говоря ни слова, не замечая ничего вокруг, даже толком не соображая, что делаю, схватила опекуна за руку.

Янтарный дар обнял меня спокойствием, медовое тепло окружило ласковой заботой. Моя магия ожила рядом с ним, напитывалась мощью, но и отдавала не меньше силы в обмен. Мир виделся чудесным, совершенным. Я сама казалась себе полноценной и счастливой в этом гармоничном единении даров. Мелькнула мысль, что, наверное, нечто похожее испытывают влюбленные, когда целуются. От сравнения стало неловко, почувствовала обжигающую волну румянца и впервые сама прервала связь.