Я покружился вокруг них, меняя скорость и направление полёта, то поднимаясь вверх, к плоским крышам небоскрёбов, то камнем пикируя вниз, к самой улице с её автомобилями и редкими прохожими. Занятие это было познавательным, но смысла, вот так, бесцельно порхать я не видел.

— Давай меня на вон тот старинный дом, — попросил я Скефия. — Приземли сначала, а я осмотрюсь вокруг, как следует. А потом меня сразу же к Татисию. Тогда не пропадёт зазря это сверхдальнее путешествие. Будет от него хоть какая-то польза для вас, для миров.

Скефий охотно выполнил мою просьбу и водрузил меня на крышу одного из домов, который был раза в три ниже основной массы высоток и выглядел этаким пенсионером среди своих молодых и рослых собратьев.

Я перевёл дух и приступил к работе. Для начала подошёл и встал на угол дома, намереваясь на этом месте простоять всё своё путешествие по братьям-мирам. Потом внимательно посмотрел на окружавшие здания и улицы внизу, на перекрёсток какой-то авеню с неизвестной стрит, на котором стоял выбранный мною дом. Поглазел на просыпавшуюся городскую суету, на жёлтые таксомоторы, на прочие автомобили, на прохожих, а потом торжественно объявил:

— К перемещению по первому кругу готов. Надеюсь, все братья исправны, и я нигде не застряну.

Сразу же моргнуло в глазах, а я, не растерявшись, обратился к первому из строптивых братишек Скефия.

— Здравствуйте, Ваше Величество. Татисий Кармальевич. Я в Америке. Работаю на ваше уравнивание в поте суперменского лица. Разрешите вашему старшему близнецу поглазеть моими очами на одиннадцатую Америку?

— Фух! — то ли приветствовал меня Татисий, то ли разрешил поработать.

Как бы там ни было, но я снова обвёл взглядом всю округу, пытаясь найти хоть какую-то разницу между старшими мирами-близнецами.

Ничего толком так и не нашёл, разве что небольшую разницу в количестве и расцветке автомобилей, редких прохожих, некоторые из которых хаотично бегали в разные стороны, что навело меня на мысль об оздоровительных утренних пробежках.

— Спортсмены? — уточнил я у мира.

— Фух! — подтвердил он своё отличие в лучшую сторону.

— Ну-ну. А теперь заметни меня к Наверию. Поглазею, как у него дела.

Татисий не стал меня задерживать и, моргнув пару раз стандартным набором из света и тьмы, перебросил к следующему братцу.

— Приветствую Наверий. Я старший посредник из Скефия. Разреши поработать на благо мирных уз.

— Фух! — приветствовал меня Наверий, и я продолжил работу, напрочь забыв, что пребывал в подростковом возрасте, ещё и в нелепом костюме Супермена.

Вот так, не сходя с места на крыше, я обошёл весь братский коллектив миров первого круга, потрудившись над неизвестным районом американского города.

— Привет, Скефий. Я снова у тебя. Кстати, как этот небоскрёбный «town» именуется? Вашингтон? — решил я, наконец, разузнать, куда же меня занесло с его помощью.

— Пуфф! — получил, давно забытое, холодное дуновение, означавшее отрицание.

— Ой, спасибо. Значит, Нью-Йорк?

— Фух! — подтвердил Скефий.

— Что-нибудь полезное увидел? В своих братьях? — охамел я окончательно.

— Фух! — дунул в меня мир и сразу же подхватил с крыши.

— Давай меня на грешную землю. В какой-нибудь открытый магазин. Покупать, конечно, не на что, зато поглазеем на заморские товары. Где-то здесь есть круглосуточные. Угодник о них рассказывал. Поищи, который с фруктами. Глянем, сколько мы с тобой на бананах сэкономили.

Скефий выстрелил мною, как из пушки, и через минуту я приземлился в пятиэтажном, не выше, квартале с разноцветными флагами на улице и вывесками с китайскими иероглифами.

— Китай? — удивился я. — В Нью-Йорке есть свой Китай?

— Фух! — подтвердил мир и повернул меня лицом ко входу в магазин.

— Ни хао, — поздоровался я с остолбеневшими ньюйоркцами китайских кровей, оказавшимся на входе.

— Ни хо, Сьюпа-жень, — с поклоном поздоровался первые встреченные мною американеры.

— Ах, да. Я же Супермен, — спохватился я, и бодро шагнул внутрь.

Магазин оказался универсальным и довольно просторным. Сразу в нос ударил запах специй и благовоний, а я деловито проследовал мимо стеклянных витрин и прилавков с рыбой и другими дарами моря, разыскивая взглядом овощной отдел.

Пара китайских продавцов с интересом наблюдала за мной, но это меня нисколько не стесняло. Я занялся обследованием витрин и полок с товарами, их этикетками на разных языках, и обходил ряд за рядом, выискивая что-нибудь интересное.

Интересного и непонятного было много. Особенно мне понравился ряд с напитками, где я сразу же приметил пепси-колу. Её я уже знал. Александр из Корифия разок угостил меня отечественной, которая из Новороссийска, где год или два назад открылся наш советский завод, выпускавший американскую пепси.

— Ни яо пепси ма? — спросил продавец, увидев мои пепсикольные колебания.

— Бу яо. Во яо бананов, — тут же выпалил я почти на Хань-Юе, как называют свой язык сами китайцы.

— There, — перешёл продавец на голландский. — This way please.

Меня провели в дальний угол магазина, где продавались искомые мною бананы. Не только бананы, но и всякие другие овощи и фрукты, из которых знакомыми были лишь яблоки, арбузы и дыни.

— Едят меня мухи, — вырвалось у меня от восхищения. — Откуда вы столько привезли?

Китаец заулыбался, будто бы Скефий перевёл ему мой нечленораздельный лепет, а я уставился на цену за килограмм жёлтых бананов.

— Шестьдесят долларов? Вэй шэ мэ тай гуй лэ? Почему так дорого? Why so expensive? — возмутился я на всех знакомых языках.

— До-шо? Много-мало? Тьфу, ты. Сколько? Шестьдесят центов, а не долларов. А ещё Супермен, — возмутился продавец. — Мой магазин самый дешёвый.

— Да ну, — не поверил я американскому китайцу, которого родной мир уже без спроса переводил на русский.

— Антилопа Гну! — выпалил продавец в ответ, чем вывел меня из равновесия.

Я расхохотался до колик в суперменском животе. «Антилопа Гну. Вот выдал, так выдал. Самого Павла перещеголял. А, может, это Скефий надо мной куражится?» — размышлял я, приходя в себя после весёлой истерики.

— Вы зачем пришли? Посмеяться над магазином? В комиксах вы людям помогаете. Спасаете. Или вы не Супермен? Вы, наверно, после вчерашней вечеринки не переоделись? — зачастил продавец с вопросами.

— Какая тебе помощь нужна? Ты же, вроде, при деле. Всё у тебя хорошо, — не захотел я признаваться в том, что не считал себя героем.

— Мне помощь в продаже нужна. Покупайте. Всё свежее и вкусное. И недорогое, — продолжил разговор китаец. — Никакой другой помощи мне не надо.

— Если бы я мог, — опечалился я, но Скефий был другого мнения.

— Фух! — выдохнул он в меня своим зноем, перепугав продавца.

— Ты про монетку? — уточнил я и полез отыскивать в плавках американского Ленина. — Я же её, как сувенир, оставить хотел. Но если надо…

— Фух! Пуфф! — дуплетом выстрелил Скефий, а у меня перед глазами встала картинка со мной, только взрослого варианта, в роли Кристалийского раздваивателя серебряных рублей.

— У вас льда, случайно, нет? — спросил я у испуганного продавца, а тот сразу же метнулся куда-то в сторону.

Начал вспоминать, как собственно происходит раздваивание монет, и что нужно говорить, чтобы мир помог с этим небезболезненным процессом. Но в моём случае предложение о раздваивании пришло от самого мира, а что теперь делать мне, и сколько раз раздваивать, да что на раздвоенные деньги покупать, ничего из этого было неведомо.

— Вот ваш лёд, — ткнул китаец мне в бок пакетом с запаянными в него ледяными кубиками. — И духа вашего отсюда уведите, пожалуйста. Очень-очень прошу.

— Вы о моём драконе? — поддал я мистики наивному китайцу, припомнив, как отреагировали офицеры «Виннера», когда упомянул трёхглавого Горыныча.

— Дракон?! — ошалел продавец.