Отец был прав, а я… я не понимала очевидных вещей, природы чувства, влечения и гармоничного сосуществования даров. Вдруг подумала, что в ритуале леди Арабел я ощущала магию Шэнли, почти увидела его самого, но этот образ затмил другой, продиктованный белым драконом.

От этого стало горько и страшно, волной накатили слезы, но прекрасное просветление, осознание любви к Шэнли, как любви, затмевало все, делало мир чудесным и солнечным.

Вступила боль. Резкая, ослепляющая. Пронизывающая насквозь. В глазах потемнело, но я цеплялась за образ Шэнли, за нить связи с ним.

Меня повело куда-то в сторону. Сильные пальцы впились мне в плечи.

— Льяна! — громкий окрик, встряска, удар по щеке. — Льяна! Открой глаза! На меня смотри!

Повиновалась, хватаясь взглядом за ускользающее лицо Видмара.

— Где твой отец сейчас? — требовательный вопрос, будто это сейчас было важней всего.

— Что? — я растерянно хмурилась.

— Где Эткур?! — человек снова меня тряхнул.

— На задании, — пролепетала я. — Лорд Оссерт хочет сам водить караваны на север.

— Почему твой отец согласился?

Новая встряска значительно прояснила мои мысли. Я помотала головой, отгоняя слабость и серую пелену. Боль поутихла.

— Лорд Оссерт хороший работодатель. И платит хорошо. Мои бабушки и дедушка уже в возрасте…

— На меня смотри! — скомандовал Видмар.

— Смотрю, — выдохнула я, уже твердо встретив его взгляд.

— Больше не думай о том, о ком думала. Поняла меня?

Снова перед глазами появился образ красивого русоволосого эльфа, серые глаза, тонкие морщинки, очаровательная улыбка и чудесный голос… Боль усилилась.

— Об отце думай! Об отце!

Οчередная встряска немного привела меня в чувство, направила мысли в другое русло. Я, как оглушенная, глупо хлопала глазами и смотрела на мрачного человека.

— Кровная клятва помолвки знает, что твое сердце принадлежит не принцу. Позволишь себе в мыслях вольности — она тебя может покалечить. Поняла?

Я кивнула.

— Вот и замечательно, — хмуро подвел черту Видмар. — И не злись на драконов. Это тоже может спровоцировать клятву. Учти на будущее.

Снова кивнула и вытерла мокрые от слез щеки.

— Умница, — похвалил он. Удостоверившись, что я теперь сижу и без поддержки, вернулся на свое место, протянул мне еще прутик с тыквой и пару редисок. — Ешь, думай о еде, о «Недотроге». Мы к нему подойдем через час-полтора.

Видмар оценивающе посмотрел на солнце:

— Но можем сделать более длинный привал. Уже полдень, припекает.

— Нет-нет, — я отрицательно покачала головой. — Лучше уж привал у «Недотроги».

— Ну да, ты будешь долго любоваться достопримечательностью. Само собой, только из природоведческого интереса, — скептически усмехнулся человек.

— Разумеется, — пытаясь совладать с собой, в тон ему ответила я.

Боль за грудиной ушла, мир перестал раскачиваться, постепенно возвращалась способность мыслить. Предостережения Видмара были правильными, именно такое я вычитала в книге о кровных клятвах. Жаль, что довелось проверить на себе. Хорошо, что просто на подспудную, почти не осознаваемую, но жизненно необходимую мне связь с Шэнли клятва не реагировала. Не знаю, что было бы со мной, будь иначе.

Раздумья о возможных заказчиках Видмара натолкнули меня на интересный вопрос, который я тут же задала:

— У аролингских драконов есть еще дети?

По-моему, было куда разумней устроить брак полудракона с девушкой, в чьих жилах тоже течет драконья кровь. Человек неопределенно пожал плечами:

— У лорда Керинса и эльфийки-наложницы был, кажется, ребенок. По слухам, умер совсем маленьким. Больше ни о каких драконьих детях я не слышал. Даже как-то в голове засело, что все драконы, кроме Владыки, бесплодны. Что не удивляет, ведь он самый молодой из них.

— Я привыкла считать, что все драконы Аролинга старые, — недоуменно нахмурилась я.

Он протянул мне ещё редиску.

— Если перевести в человеческий возраст, то всем по восемьдесят, а Владыке под шестьдесят. Но это только чтобы ты разницу понимала.

Удачное сравнение почему-то отзывалось смутным беспокойством. Казалось неправильным и даже несправедливым, что Владыка Аролинга был значительно моложе своих соплеменников.

— Драконов только пятеро осталось. Двое умерли. Это я знаю только потому, что траур объявляли в Аролинге, — спокойно продолжал Видмар, похрустывая редиской. — А так о них мало кто больше знает из простых обывателей. Они свою жизнь на общий суд не выносят.

Такую скрытность я вполне могла понять. Кедвоская аристократия тоже не стремилась посвящать народ в хитросплетения своих родственных и политических связей. Видмар рассказывал о дворце Владыки, который правильней было бы назвать домом драконов, потому что там жили все представители этого немногочисленного народа. Я вспоминала иллюзию дворца, слушала человека, жевала тугую тыкву и думала о «Недотроге».

Камень я увидела издалека. Довольно трудно не заметить глыбу, окруженную маревом из осколков радуг.

— Приглядись, — посоветовал Видмар, когда до камня оставалось не больше пяти десятков шагов. — Видишь, вокруг него будто купол?

Я кивнула. Действительно, создавалось впечатление, что тысячи радуг натыкались на какой-то барьер и вновь отражались от него внутрь.

— Это «щит Недотроги». Естественный он или нет, никто не знает, — развел руками Видмар. — В пустыне вообще понятие естественности довольно размыто. Удачно, что мы подошли к камню в хорошую погоду. Ты видишь его во всей красе.

Зрелище и в самом деле было удивительным. Равнина, упирающаяся в холмы на горизонте, небольшая рощица и излучающий мощь, сияющий многоцветьем камень. Он, как и в видениях, манил меня и дарил ощущение безопасности.

— Ну, может, теперь скажешь, зачем он тебе понадобился? — в голосе Видмара отчетливо слышалось любопытство.

Я покачала головой:

— Ты подумал, где лучше сделать привал? Наверное, тут водятся чейоры, и сумеречные твари порой прогуливаются. Нужно будет стоянку хорошо защитить.

Он хмыкнул.

— Да, у ручья есть удобное место, — человек махнул рукой. — Стоит щиты возводить и пугачи для чейор? Мы тут надолго?

— Возможно, останемся ночевать, — я оценивающе смотрела на купол «Недотроги». Получается, мне как-то удалось его преодолеть, раз в моих видениях он не появлялся.

Стоянку устроили у ручейка в тени высоких разлапистых елей. Здесь почва была довольно каменистая, а подход к воде относительно неудобный. Потому заверения Видмара в том, что звери ходят на водопой ниже по течению, звучали правдоподобно. Я помогла создать барьеры вокруг стоянки и натаскать хвороста. Человек пообещал, что поставит защиту от чейор и без моей помощи. Я набралась духа и пошла к «Недотроге».

Протянув к камню ладони и закрыв глаза, чтобы ни на что не отвлекаться, я остановилась в шаге от барьера и попробовала прочувствовать защитные поля или плетения. Магия казалась очень знакомой, но все же потребовалось несколько минут, чтобы понять, где и при каких обстоятельствах я уже ощущала такую защиту.

В высокой траве стрекотали кузнечики, неподалеку посвистывали птицы, сухой ветер шевелил волосы, меня окутывало жаром полуденного солнца и прогретой земли. Перед глазами возник образ Шэнли. Он сидел напротив, мы были в его кабинете, а между нами лежал кристалл памяти с воспоминаниями лорда Цорея. Глубокий красивый голос Шэнли, слова о природной защите таких кристаллов, о том, что они не допустят чужака к спрятанным воспоминаниям.

После недавнего происшествия боялась, что ничем не прикрытое любование сидящим напротив мужчиной, его теплой улыбкой и родным, необходимым мне даром спровоцирует помолвленную клятву. Но боль за грудиной так и не появилась, а я чувствовала себя под опекой, в безопасности.

— Здравствуй, Льяна, — раздался совсем близко знакомый мужской голос.

Я вздрогнула от неожиданности, открыла глаза и встретилась взглядом с молодым черноволосым эльфом. Он был старше меня, но незначительно. Лет на десять. Серые глаза, аристократические черты, тонкий шрам на правой скуле, уверенный разворот плеч и осанка, которую потом не испортили ни магическая болезнь, ни рабство.