Короткий разговор с аролингским послом меня подбодрил, стало спокойней от осознания того, что такой внимательный и пекущийся о моем благе аристократ будет рядом в Амосгаре. Я отчего-то понадеялась, что лорд Фиред тоже будет сопровождать меня во время поездки по пустыне. Это было бы значительно безопасней. Но советник сказал, что здоровье Ее Величества Мадаис пошатнулось серьезней, чем считалось раньше.

— Без ложной скромности назову свою жену и себя одними из наиболее опытных врачевателей Аролинга, — улыбнулся обворожительный дракон. — Леди Билния сейчас лечит нашу владычицу, но мне будет гораздо спокойней, если я тоже буду рядом. К сожалению, по эльфийским меркам, наша королева уже в летах. Как ни прискорбно это осознавать, но двести тринадцать лет — возраст угасания. Поэтому я не хочу рисковать. Завтра же утром вылечу в Амосгар.

— Меня всегда восхищала самоотверженность целителей, — вмешалась в беседу леди Арабел.

Аролингский посол поддержал разговор о травах, растущих только в его государстве, и с видимым интересом наблюдал за моим знакомством со свитой. Само присутствие лорда Фиреда давало мне силы не теряться в таком числе новых лиц.

Княжна, которую я все время видела, явно старалась оставаться в поле зрения пожилого дракона. Особенно хорошо это стало заметно, когда толпа моих будущих сопровождающих поредела. В какой-то момент я увидела себя в огромном зеркале. Отражение поймало и княжну, и лорда Фиреда. В необычно рыжих волосах леди Сивины сияли золото и изумруды, богатое, не кичливое платье подчеркивало достоинства фигуры и белизну открытых плечей. Тугой локон кокетливо ниспадал на грудь, обращая внимание на точеную изящную шею. Лица привлекательной девушки я в отражение не видела, зато отчетливо поняла, что ею в этот момент любовался лорд Фиред, говорящий леди Арабел обо мне что-то лестное.

Стало холодно, неприятно заколотилось сердце, задрожали пальцы, и я крепко стиснула кулаки, чтобы не показать слабость никому. Сделав над собой усилие, повернулась к лорду Фиреду и заглянула ему в лицо. Да, отражение не обманывало. Дракон любовался леди Сивиной, и ей, поймавшей его взгляд, это было совершенно очевидно. Наверное, поэтому она позволила себе довольно громко предположить, что я скрываю длинными перчатками некрасивую кожу. К чести леди Цамей, она немедленно вмешалась и резко одернула подругу. Та заметно покраснела и постаралась сгладить ситуацию.

— Жаль, что и выбор леди Арабел не прекратил это соперничество, — осуждающе покачал головой посол. — Конечно, леди Сивину можно понять. Ее мечты разбились, но я восхищен тем, как вы благородно и великодушно прощаете ей слабость. В скором времени девушка опомнится и, иначе быть просто не может, проникнется к вам тем уважением, которого вы заслуживаете, леди Льяна.

Красивые формулировки, льстящее обращение «леди» прозвучало рядом с моим именем естественно, будто лорд Фиред не обмолвился, а слова просто стали отражением его чувств. Но теперь я ему не верила.

Влюбленная в драконов и Аролинг восторженная часть сознания неестественно сильно радовалась новому обращению, но я только отмахивалась от этих назойливых мыслей. Как и от пьянящего чувства, что лорд Фиред желает мне лишь добра.

Наверное, поэтому я отпрянула, когда дракон хотел положить мне руку на плечо. Тут же сделала вид, что отвлеклась и не заметила его движения. Лорд Фиред в свою очередь придал жесту настолько неопределенный характер, что я обозвала себя излишне мнительной.

Беседу с аролингцем и Видящей прервал лорд Цорей, пригласивший меня танцевать. Я, радуясь возможности оказаться подальше от дракона, согласилась. Юноша, чопорный и зажатый поначалу, скоро преобразился. Его улыбка стала искренней, даже доброй. Он смотрел мне в глаза, уверенно и бережно вел в танце. Очень явно ощущалось, что я ему и в самом деле нравлюсь, что интерес ко мне перестал быть только политическим.

Первый танец покорял размеренностью, необременительная музыка подчеркивала изящество простых фигур. Χватало времени не только на разговор с лордом Цореем, но и на то, чтобы посмотреть по сторонам. Так я обратила внимание на лорда Такенда, держащего леди Цамей за руку. Светловолосый юноша разговаривал с невестой и посматривал в мою сторону. Его спокойный взгляд и благожелательная улыбка сбивали меня с толку. Из-за них собственные сны и видения казались мне дикими и несуразными.

Еще я обратила внимание на родителей лорда Цорея, разговаривающих с князем Оторонским и королем. Княгиня неподалеку беседовала с лордом Йордал и его супругой. С этого момента иначе как заговорщиками я этих высокопоставленных эльфов про себя не называла.

— Странно осознавать вас будущей принцессой, — вздохнул лорд Цорей.

— Видящую так направила богиня, — смиренно ответила я. — Нам не дано понять пути, которыми ведут нас боги.

Но собеседник проигнорировал призыв оставить неприятную тему.

— Для знати Кедвоса и Аролинга это, без сомнения, встряска, — продолжал он. — На семьи, подобные вашей, теперь обратят внимание. Но меня это не утешает. Ведь цену за изменение положения многих будете платить вы.

Он заговорил напористо, с сердцем:

— Вы не боитесь оказаться в чужой стране? Жить по чужим законам? В окружении чужих вам аролингцев и не менее чужих кедвосцев свиты?

— Боюсь, — честно призналась я. — Но надеюсь, что справлюсь.

— Я верю в вас, госпожа Льяна, — поспешил развить мысль лорд Цорей. — В вас, но не в терпимость аролингских аристократов. Не все способны принять выбор Видящей. Даже лорд Фиред, каким бы покладистым он сейчас ни казался, протестовал против вашего участия в отборе. Вряд ли он будет рад назвать вас своей принцессой. А он — лицо Аролинга в Кедвосе.

— Вы несправедливы к нему и к Аролингу в целом! — запальчиво возразила я, стараясь все же говорить тихо. Привлекать внимание к себе хотелось меньше всего. — Οн добр и отзывчив. Он с большим уважением отнесся к выбору Видящей. И так же, как и мой жених, ни разу не высказал предубеждения!

От обиды в глазах собирались слезы, я с трудом сдерживала их, с досадой чувствовала, как дрожат губы. Лорд Цорей сник, заметно стушевался и попросил прощения.

— Мне хочется уберечь вас от разочарований, госпожа Льяна. От предвзятого отношения, от колкостей, скрытых вежливостью. Возможно, я слишком явно показал свою заботу о вашем счастье. Но с тех пор, как я познакомился с вами близко, ваше счастье — моя постоянная тревога.

Я часто моргала, пытаясь прогнать слезы.

— Надеюсь, вы простите, что я так расчувствовалась, — прошептала я, понимая, что не могу совладать с голосом. — Сейчас нелегкие времена, и вера в то, что в чужой стране я не останусь одна, единственная поддерживает меня.

Фигура танца позволила юноше обнять меня за талию, и этот жест показался особенно нежным.

— Я понимаю, госпожа Льяна, — тихо сказал он мне на ухо. — Понимаю. Я очень стараюсь оградить вас от зла. Вы не останетесь одна. Даже в Аролинге.

Он говорил серьезно, без тени иронии, но это не успокаивало. Я в который раз подумала, что юноша слишком сильно ко мне привязался. Поэтому постаралась увести разговор в деловое русло.

— Я заметила, что в числе моих сопровождающих много ваших союзников, — стараясь изображать светский тон, я в танце отошла от лорда на расстояние вытянутой руки.

Он окинул меня настороженным взглядом, так не сочетавшимся с непринужденной улыбкой.

— Вы неплохо разбираетесь в связях родов. Приятная неожиданность.

Неглубокий поклон, поворот.

— Вы наблюдательны и сделали правильный вывод, — еще поклон, смена руки. — Лорд Такенд, мой друг и будущий член семьи, тоже усилил сопровождающие вас отряды своими доверенными воинами.

Фигура танца привела меня в его объятия:

— Он знает, что вы мне дороги, — дыхание шептавшего юноши пощекотало мое лицо.

Я вспыхнула от смущения и совершенно растерялась. Танец закончился, другие пары распались, но лорд Цорей не спешил меня отпускать.