— Вы очень наблюдательны, лорд Адсид, и верно все истолковали, — леди Мариса не сводила серьезного взгляда с мужчины. — Его Сиятельство и Εго Величество очень заинтересованы в том, чтобы госпожа Льяна сказала в Амосгаре «нет». Так будет лучше для нее.

Теперь в голосе женщины отчетливо слышалось предостережение, ещё явственней проявившееся в последовавшей фразе.

— Очень жаль, что в последние дни девушка лишена возможности провести время в обществе приятного ей молодого лорда.

— Конечно, жаль, — покладисто согласился ректор. — Но нельзя укорять госпожу Льяну за то, что она после долгой разлуки и перед длительным путешествием старается как можно больше общаться с родителями.

Леди Мариса впервые с начала трудного разговора улыбнулась тепло и вполне искренне. А лорд Адсид мог поклясться, что уже с этого дня лорд Цорей начнет пропускать занятия, чего за ним раньше не замечали.

Разговор с леди подтвердил догадки магистра о том, что неожиданная щедрость короля была обусловлена сговором глав высокородных семейств. В то, что так расстаравшиеся дворяне будут уповать лишь на благоразумие Льяны и силу убеждения своих ставленниц в ее свите, лорд Адсид не верил. Слишком многим рисковал Кедвос.

Отпустив возницу и велев ему ждать у дома Видящей, лорд Адсид шел за подарком для Арабел. Магистр был полон решимости уговорить подругу провести ритуал в тот же вечер и знал, чем ее подкупить. Подарок с достаточной силой убеждения мог найтись только у господина Иртара.

Меряя шагами мощеную улицу, ректор думал о недавнем сне Льяны, в котором лорд Такенд метнул в нее склянку «Удушья». Друг лорда Цорея, старающийся получить его полное прощение за историю на арене, не мог желать зла самой Льяне. Даже предположение казалось диким. Особенно в свете беседы с леди Марисой. Особенно принимая во внимание другое видение девушки, в котором лорд Цорей с другом что-то запальчиво объясняли князю Оторонскому и королю. Магистр был совершенно уверен в том, что речь тогда велась не о доме, к которому лорд Адсид как раз подошел.

Подарок получился внушительный, добротный, расположенный в хорошем месте. Глянув в сторону не украшенных занавесями окон, ректор улыбнулся мысли, что сейчас за ним могла бы наблюдать Льяна, и положил ладонь на дверную ручку магазина. Взгляд мужчины упал на хорошо освещенную солнцем витрину, и лорд Адсид на несколько долгих мгновений замер на пороге, пытаясь ухватить ускользающую мысль. Что-то на этой витрине не давало ему покоя, но ректор не мог взять в толк, что именно.

— О, добрый вечер, — торговец гостеприимно распахнул дверь в свое заведение.

— Приветствую, господин Иртар, — улыбнулся лорд давнему знакомому и доверенному поставщику. — Уже хотел войти, но вспомнил, что сегодня выходной.

— У меня не бывает выходных, лорд Адсид. Не при моей работе, — усмехнулся пожилой эльф, жестом приглашая посетителя внутрь. — Сами знаете, как оно бывает. Эксперимент порой нужно срочно спасти, а у кого есть нужный корешок или состав в городе?

Он, преисполненный собственной значимости, указал пальцем на свою тощую грудь. Оправа его очков блеснула на солнце алым, и ректор понял, чем удивила его витрина. Описывая видение, Льяна упоминала золотой кулон с рубином. Теперь украшения там не было.

Мысль расспросить господина Иртара о покупках юных лордов была в равной степени соблазнительной и безрассудной. Торговец никогда никому не выдавал своих покупателей. Οн славился тем, что умел хранить тайны и шифровал записи в книге так, что лучшим королевским шифровальщикам не удалось найти ключ к простым на первый взгляд пометкам. Просьба рассказать о делах лорда Цорея и лорда Такенда могла в лучшем случае обернуться для лорда Адсида осуждающим взглядом господина Иртара и длительной приостановкой торговых отношений. Такую недопустимую оплошность магистр себе позволить не мог.

Подарок для Арабел нашелся быстро. Широкий золотой браслет с десятком утопленных в металл жемчужин относился к добытым в пустыне артефактам и обладал одним весьма полезным свойством. Он помогал направлять магию и снижал ее распыление во время длительного волшебства, требующего большой сосредоточенности. Учитывая предстоящий ритуал, лорд Адсид считал приобретение удачным.

— У вас одно время на витрине лежал золотой кулон с крупным рубином, — прощаясь, ректор все же решил заговорить об украшении. — Красивый камень.

— Вы про «Кровавый закат»? Да, красивая вещь. Тоже имперская, кстати. Купили уже. Но, — господин Иртар искоса посмотрел на собеседника: — смотрю, вам цвет камня понравился. Если ещё подобные будут, могу придержать вам.

Лорд Адсид поблагодарил предупредительного торговца и попрощался.

— Ты совершенно неприлично сияешь, Арабел, — наигранно серьезно магистр пожурил счастливую подругу. — Так, будто у тебя была восхитительно бессонная ночь и не менее насыщенное утро.

Она хмыкнула:

— На себя посмотри. У самого дар искрится, а меня упрекает!

— Ты от темы не уходи, — строго погрозил ей пальцем ректор. — Вы когда уже дату свадьбы назначите? Мне ждать или попросить Льяну напророчить?

— Не думаю, что ты успеешь научить ее вызывать осознанные видения за три оставшихся до ее отъезда дня, — покачала головой Арабел.

— Что?

Веселость словно ветром сдуло. Подруга не стала бы шутить такими вещами, значит, дату действительно изменили.

— Почему? — голос прозвучал глухо, сипло.

Арабел, конечно же, заметила. На ее лице отразилось участие:

— Οфициальное и правдивое объяснение: погода. С западного побережья идет ураган. Понятно, что ветер ослабнет, пока доберется до нас, но если день отъезда не перенести, девушка поедет в жуткую бурю. А переждать будет нельзя, — упреждая высказывание друга, поспешно продолжила она, — время ее появления в Аролинге оговорено. Да, день не прописан, но все же ограничение есть.

— Понимаю, — вздохнул эльф.

— Ты не знал. Я думала, ты из-за этого пришел сегодня.

— Нет, — он покачал головой. — Нет. Я пришел с просьбой о ритуале, Арабел.

— Шэнли, потерпи до завтра, — жалобно попросила она. — Мне немного осталось восстановить. Вечер и ночь ничего не решат.

— Не могу, Арабел, — твердо возразил он. — Это очень для меня важно.

— Почему? — она выглядела сочувствующей, понимающей.

Арабел положила ладонь ему на плечо, заглянула в лицо. Ее дар поблескивал недавно разделенной страстью, а взаимная любовь делала магическую десятку ещё более совершенной. Потребность открыться ей, единственному другу, в чьих верности и молчании Шэнли Адсид был уверен, за короткие мгновения стала жизненно необходимой.

— Я больше не выдерживаю. Я запутался, Арабел. Таких чувств я ещё никогда не испытывал и больше всего на свете боюсь, что они ложные. Что через несколько дней все сломается, окажется наваждением… — он горько усмехнулся. — То, что со мной происходит, похоже на чудесный сон. И я до боли в сердце боюсь проснуться.

— Она стала тебе так дорога? — с неподдельным сочувствием едва слышно спросила Видящая.

Шэнли кивнул:

— Я и до ритуала боялся, что обманываю себя… Надеялся, ритуал даст ответы, поможет разобраться. А все только больше запуталось.

Она ласково погладила его по плечу.

— Но ты же знаешь, что драконы что-то с ней сделали.

— Знаю, но это не помогает, — он сокрушенно покачал головой. — Только больней наблюдать, как она вмиг меняется, стоит ей услышать имя принца или советника.

— Извини, — недоуменно нахмурилась Арабел. — Упоминание принца я могу понять, но при чем тут лорд Фиред?

— Льяна мгновенно вспыхивает любовью к принцу и Аролингу, когда слышит эти имена, — со вздохом признал лорд и, искоса глянув на подругу, добавил: — На тебя тоже странно действуют некоторые слова.

— Ой ли? — насторожилась Арабел.

Он кивнул, потянулся к лежащему на столе блокноту. Торопливо написал пару фраз и, оторвав листок, сложил бумагу, запрятал в карман.